Начальник ивановского депздрава считает уголовное дело против него "охотой на ведьм"

Как мы сообщали ранее, 22 февраля Октябрьский районный суд г. Иваново отказал следователю в продлении меры пресечения директору департамента здравоохранения Ивановской области Артуру Фокину в виде заключения под стражу до 14 апреля 2023 года. Он был помещен под домашний арест. Артур Фокин не признает себя виновным. Репортаж из зала суда - смотрите ЗДЕСЬ. Приводим расшифровку выступления Артура Фокина на суде, где он в том числе дал оценку предъявленному ему обвинению: "Мне хотелось бы публично сказать (о ряде фактов), чтобы мы проверили основания считать меня причастным (к преступлению). То, что следователь вышел с обвинительным заключением - это ещё ровным счётом ничего не значит, и презумпция невиновности у нас действует. И следователь, как и все мы, может ошибаться, добросовестно заблуждаться. Специфика уголовного дела не в том, что у меня какие-то «свои» факты. Нет, все факты, установлены следствием совершенно правильно. Но у нас (расходятся) оценки этих фактов. ДОРОГИЕ КОНЦЕНТРАТОРЫ СПАСАЛИ ЖИЗНИ Сейчас коронавирус многими воспринимается совсем не так (как в первые месяцы эпидемии). Это воспринималось как катастрофа; люди в панике боялись из дома высунуться. (СЛЕДСТВИЕ ОБВИНЯЕТ ФОКИНА в том, что он дал указания закупить в 2020 году в период пандемии коронавируса кислородные концентраторы по завышенным ценам. Называется сумма завышения в 10 миллионов рублей, что составляет около 25% от общей суммы контрактов - прим. ред.) То, что произошло осенью 2020 года – такая же катастрофа, когда не хватало (в больницах) кислорода. Кислород (был) нужен, чтобы люди просто могли дышать и жить. Мы были вынуждены военно-транспортной авиацией перебазировать кислородные станции. Сегодня мы говорим о 40 миллионах рублей (потраченных на кислородные концентраторы), но только представьте, сколько стоит один рейс срочного военно-транспортного самолета. А их сюда сделали четыре! Военные «разворачивали» станции, а я вместе с ними крутил эти гайки, и скотчем присоединял шланги, чтобы не допустить гибель людей. Да, я понимаю, что наши действия отходили от норм, но они были продиктованы исключительно (масштабом) катастрофы. И нам удалось сделать самое главное – не допустить человеческих смертей, иначе сейчас я сидел бы точно в этой же клетке, но уже по другому обвинению. Сегодня следствием наглядно продемонстрировано отсутствие вообще какого-либо состава преступления. Ну, как можно обвинить человека в мошенничестве, если нет никаких данных о том, что были какие-то деньги, что мне кто-то давал какие-то деньги? Нет ни свидетельств, ни протоколов – ничего нет. Есть разговоры, в которых я прошу поставить цену так, чтобы не было ни у кого никаких проблем, не было завышений. Есть факт откровенного общения на эту тему. И никакого обмана и злоупотребления! ПЕРЕДАННЫЕ ХАЛАТЫ БЫЛИ ВОЗВРАЩЕНЫ ДО ВОЗБУЖДЕНИЯ ДЕЛА Ей Богу, это охота на ведьм. И сейчас она мне понятна. Сейчас мне понятно, что (история с кислородом) была лишь поводом для того, чтобы меня можно было посадить в тюрьму. У следствия появилась другая «гениальная» идея – это (эпизод) по халатам. И (им) надо было меня посадить в СИЗО, чтобы раскручивать это дело - только для этого. (СЛЕДСТВИЕ ОБВИНЯЕТ ФОКИНА в том, что он дал указания передать закупленные на бюджетные средства около 500 одноразовых костюмов «Каспер» из областных больниц в медицинскую фирму, проводившую компьютерную томографию. Цена каждого такого костюма составляет от 300 до 500 рублей; при этом в самих больницах даже после передачи в наличии оставалось более 6 тысяч халатов. - прим.ред.) Я давал халаты - не отрицаю. Я дал халаты не для того, чтобы получить с этого корысть. А дал, потому что людям не в чем было работать и делать компьютерную томографию. Это подтверждается показаниями. Люди использовали эти халаты не для того, чтобы заработать денег, а для того, чтобы оказывать населению бесплатно медицинскую помощь. Эти халаты в трехкратном размере были возвращены - до возбуждения уголовного дела и до привлечения меня к ответственности. О ХОДАТАЙСТВЕ СЛЕДСТВИЯ ПО ПРОДЛЕНИЮ ЗАКЛЮЧЕНИЯ ПОД СТРАЖЕЙ Мы сегодня наглядно в судебном заседании убедились, что оснований (держать меня в СИЗО) у следствия нет. Ни свидетели, ни обвиняемые не говорят об оказания мною на них воздействия. Ссылаться только на тяжесть преступления нельзя. Ссылка следствия на «иные обстоятельства» (чтобы оставить СИЗО как меру пресечения) не подтверждаются, а выводы сделаны голословно. Например, (говорится) о противоправном характере моих действий на основании показаний Малановой. Но она не показывала, что я просил ее что-то сделать, а если нет действия, следовательно, нельзя оценить его характер. Голословно делаются выводы следователем о том, что Калачев и Степаненко могут изменить свою позицию. Так у них нет позиции; если они «взяли» статью 51 Конституции, (отказ свидетельствовать против себя и своих близких), то что они могут изменить, и как это связано со мной? На мой взгляд, нельзя (следователю) в своих ходатайствах просто ссылаться на статьи. Мы так скоро дойдем до того, что будем просто ссылаться на законы Российской Федерации. Мы решаем судьбу человека и должны ссылаться на конкретные фактические обстоятельства. Ссылаться на какие-то мифические, будущие следственные действия в отсутствии даже намёков на эти действия, мне кажется, совершенно невозможно. Я ознакомлен полностью с материалами дела; мне хватило 29 дней на то, чтобы познакомиться, подписать все необходимые документы. Прошу рассмотреть все-таки возможность изменения меры пресечения на домашний арест".