Богородице, Владычице,
державная помощнице,
укрепи славящую Тя страну…
Вечерняя служба 23 июня — на Сретение
чудотворной Владимирской иконы Пресвятой
Богородицы
Она смотрит на нас взглядом, в котором нет ни ласки, ни гнева, ни радости, ни горя — ни одного из привычных и понятных земному человеку чувств.
Может быть, это непостижимые для человека всеведение, всевидение, всепонимание смотрят на нас из чуть удлиненных Ее очей — и дарят нам всепрощение?
Из этих очей изливается благодать — и печаль. Может ли Она не печалиться, зная, какие страсти снедают душу человека? Видя, сколько горя и страдания, сколько крови и слёз проливается на этой земле.
Но, всё видя и всё поняв, прощает Она грешного человека по раскаянии и молитве его и возносит за него молитву к Сыну Своему.
Она с каждой матерью, молящейся за сына, ибо помнит боль, пронзившую Ее сердце у подножия креста.
Она с каждым сыном, поднявшим к ней глаза, ибо помнит радость от первой улыбки Своего Младенца, тяжесть Его тельца на своей руке, свой страх за Него.
И как делал Он первые неуверенные шажки по земле — такой грубой и сухой, что сердце Матери ощущало каждый острый камешек под нежной младенческой стопой.
Надмирная Красота в этой смиренно склоненной голове Пречистой и Пребожественной, Всемогущей Заступницы. Всепоглощающая любовь и утешение в личике припавшего к ней щекой Сына.
В этих двух прильнувших друг к другу фигурах нет тяжелой, земной, материальной плоти — они сотканы из плоти прославленной, преобразованной, из тончайших духовных материй, излучающих свет Духа Святого, Истины, Добра и Любви.
Нет другого такого творения рук человеческих ни в храме, ни во дворце, ни в музее.
Нет лика, который мог бы сравниться с этим или хотя бы приблизиться к нему.
Нет слов, способных описать этот образ, да и не нужны они, ибо Образ этот есть Откровение, дарованное людям.
Увидев лик иконы Владимирской, невозможно не уверовать в то, что жила Богоматерь некогда и ступала по земле: эта икона есть свидетельство тому, ибо невозможно придумать и вообразить такого Лика.
Кисть неведомого нам мастера могла лишь повторить — скопировать, списать с оригинала, созданного, согласно церковному преданию, апостолом Лукою, лик Той, что превыше ангелов небесных Своею чистотою и совершенством.
Увидев изображение Свое на тех иконах, которые написал и принес ей апостол, Богоматерь повторила сказанное ранее: «Отныне ублажат Мя вси роды» и присовокупила: «Благодать родшагося от Меня и Моя с сими Иконами да будет». Так дан был всем будущим векам первообразец иконы — величайшего чуда, несущего Благодать Духа Господня мудрецу и простецу, младенцу и старцу — всякому открытому навстречу сердцу человеческому.
И потому нет и не может быть документа, более достойного доверия, ибо исполнена эта Икона Благодати, и не иссякает этот Животворный и Чудотворный Целительный Источник.
Лишь слова молитвы могут передать то, чем наполняется сердце человека, взглянувшего в эти глаза:
Богородице, Дево, радуйся. Благословенна Ты в женах. И благословен плод чрева Твоего, яко Спаса родила еси душ наших.
Главная наша православная святыня сегодня находится в особом киоте возле алтаря в храме Святителя Николая в Толмачах в Москве. Это домовый храм семейства Павла Михайловича Третьякова — мецената, московского купца, собравшего богатую коллекцию произведений русского искусства. Он подарил ее Москве, и теперь музей, созданный на основе этой коллекции, называется Третьяковской галереей.
Тридцать лет назад из зала этого главного российского музея самую почитаемую Россией икону перенесли в храм. Произошло это после долгого спора, в который вовлечено было множество людей. И не только искусствоведов и деятелей Русской православной церкви.
Всем было ясно, насколько в те тревожные годы необходим был народу этот образ. Не для того, чтобы насладиться его художественным совершенством.
Для того, чтобы перед этим образом вознести молитвы Матери Божьей – Покровительнице земли Русской.
Залы музея – не место для молитвы.
Но для сохранения сокровища столь древнего необходимы особые условия и неусыпное внимание специалиста- искусствоведа. В Третьяковке всегда был особый хранитель именно этого сокровища, в те дни – Надежда Геннадиевна Бекенева.
Решение было найдено идеальное, которое устроило всех.
Храм Св. Николая в Толмачах Павел Михайлович построил рядом со своим домом, и сегодня в него можно войти прямо из музея.
Но есть вход и прямо с улицы.
Любой человек может зайти в эту небольшую тихую церковь и помолиться перед иконой, которую почитают на Руси издревле, и со своей мольбой взглянуть в прекрасные глаза Матери Божьей.
В отличие от большинства византийских образов, на этом Матерь Божия, как то характерно для образов русских, смотрит на молящегося. И во взгляде Ее безграничная любовь и печаль.
Даже когда мы смотрим хорошую репродукцию, обаяние этого образа огромно. Невозможно словами передать выражение Ее лика, Ее прекрасных глаз, кажется, заглядывающих тебе в самую душу, так что хочется смотреть в эти глаза, не отводя взгляда. И тогда почувствуешь, как встрепенется тихонечко твоя душа, потеплеет сердце, и ты почувствуешь, что становишься лучше, чем был мгновение назад…
Произведение искусства – я имею в виду именно искусство, а не штукарские симулякры – состоит в том, что оно всегда так или иначе направлено на добро.
А бороться против тьмы и зла за Свет и Добро можно двояко: обличая зло и тьму и укрепляя, прославляя Свет и Добро.
Благодатный образ всегда преисполнен Света Благодати. Потому на русских иконах очень редко изображаются пытки и мучения, сатана и злодеи, его служители.
Мир иконы прекрасен, это Свет - Тот Свет, и его энергии символически передает золото. И в Свете – прекрасные Лики.
Как говорит предание, на Русь Владимирская икона Богоматери была принесена из Византии, и греческое имя ее — Елеуса, что значит Милующая. Но наши предки по-своему перевели это имя и назвали икону Умиление, вложив в него свои чувства.
Милующая Богоматерь образом Своим умиляет — делает милым обращенное к ней сердце, накладывая на него неизгладимую печать Добра и Света. И тем, обратив человека к Богу, пробуждает всё лучшее, что скрыто на дне грешной души. Так что не случайно атеисты так боялись этого образа.
Однажды на занятиях в Русском музее, когда мы с группой студентов молча стояли перед прекрасной иконой «Ангел Златые Власы», я обратила внимание на то, как их головы одна за другой тихо склонялись, как у Ангела на старой доске, как широко раскрывались их глаза, и лица становились все более светлыми, как у Ангела. Подобными ему.
В тот раз я поняла – раз и навсегда, что икона действует на человека, воспринявшего образ сердцем, уподобляюще. Накладывает на его сердце печать Света и Добра.
И еще поняла, какую огромную силу имел на Руси обычай утром и вечером возносить молитвы перед образами с ликами Спасителя, Богоматери, Николая Угодника. Как светлая печать на душе, столь многократная, на эту душу и воздействовала. В том и была, может быть, загадочная для иноверцев тайна русской души.
В научном Каталоге собрания Государственной Третьяковской галереи содержатся важные сведения об истории Владимирской иконы и заключение ученых о времени ее создания (первая треть ХII века).
Но ничего не сказано о главном: о том умилении, которое переживает человек, воспринимающий Ее сердцем своим. Об этом в ученых каталогах не пишут. А ведь в такие минуты и верующий христианин, и неверующий хотя бы на мгновение становится лучше, милосерднее.
В каталоге подробно рассказано о происхождении прославленной иконы. Она принесена была из Царьграда — Константинополя в Киев около 1130 года вместе с другой иконой, которую на Руси прозвали Пирогощей и для которой, по данным Ипатьевской летописи, построена была в 1132 году знаменитая, упоминаемая в «Слове о полку Игореве» киевская церковь, ныне восстановленная в своем первоначальном виде. Едва ли за один год выстроили огромный по тем временам храм. Хотя строили на Руси быстро. Но пришли иконы в столицу Киевской Руси, возможно, ранее этой даты.
Владимирская же была помещена в Вышгороде, неподалеку от Киева, в девичьем монастыре.
И далее, повествуя о жизни великого творения на Руси, каталог строго излагает факты.
В 1155 году великий князь Андрей Боголюбский перенес икону во Владимир, который сделал столицей Руси после Киева. Потому и называют икону Владимирской. Князь украсил икону дорогим окладом и поместил в построенный в 1158-1161 году великолепный храм Успения Божией Матери. Этот белокаменный храм и сегодня украшает Владимир, да и всю нашу землю.
После того, как князь Андрей Боголюбский был предательски убит, в 1176 году князь Ярополк завладел образом, но после того, как он был побежден Глебом Рязанским, младшим братом князя Андрея, икона и оклад были возвращены в Успенский собор.
Когда татары взяли приступом в 1237 году город Владимир, Успенский собор был разграблен. С почитаемого образа завоеватели содрали, как и с других икон, драгоценный оклад.
«Книга Степенная» среди важнейших событий рассказывает о восстановлении собора и возобновлении Владимирской иконы.
В Каталоге рассказана долгая история образа. В конце концов икона попала в Москву, находилась в Успенском соборе Кремля и после революции была отдана Третьяковской галерее.
За те века, что образ находится на нашей земле, как утверждают верующие, по молитве перед ним свершилось многое множество чудес.
О первых чудесах рассказывает составленная еще при Андрее Боголюбском и, как предполагают, при его участии книга «Сказание о чудесах Владимирской иконы».
А вот самое известное из тех, что были далее.
26 августа 1395 года Владимирская икона Богоматери Умиление при нашествии Тамерлана перенесена в Москву и помещена в Кремле, в Успенском соборе. По молитве перед образом, как повествуют древние источники, Богоматерь явилась во сне Тамерлану и грозно повелела ему покинуть пределы русской земли. Татары убрались восвояси.
Как предполагают исследователи, Владимирская икона — это один из списков знаменитой своими чудотворениями древней иконы Влахернского храма в Константинополе. По преданию, написана самим апостолом Лукой[1].
Обратите внимание: один из списков еще более древней византийской иконы. А списков таких за две тысячи лет сделано немало. И разошлись они во все концы земли.
Список – это не копия образа. Это новый образ, вдохновленный первообразом, но так же, как изначальный, написанный мастером в со-работничестве с Духом Святым. Такими списками были первые иконы, что появились на Руси после того, как князь Владимир принял крещение сам и окрестил свой народ.
Иконы, восходящие к единому первообразу, представляют собой иконографический тип, отличающийся общими чертами. Внутри иконографических типов формируются изводы, отличающиеся друг от друга менее значимыми деталями.
Основные изводы образа Богоматери – Умиление (Елеуса - Милующая), Одигитрия (Путеводительница) и Оранта (Взывающая, Молящаяся). Языковая тонкость, раскрывающая очень важное обстоятельство: русичи неточно перевели слово Елеуса. Точнее – Милующая. А перевели как Умиление, обозначив благодатное воздействие образа на душу молящегося.
Владимирская икона дала начало огромному количеству списков.
Но об иконах разных изводов мы поговорим позднее.
Крещение, вслед которому пришла на Русь икона, имело для славян неизмеримо огромное значение.
Не станем здесь говорить о политических соображениях, которые, возможно, во многом предопределили выбор веры князем Владимиром – Крестителем Руси.
Вера изменила вектор культурного развития.
И изменила русского человека, который теперь жил не только в среде прекрасной природы, но и в ареале благодатного духовного воздейтвия.
Историки до сей поры спорят о том, как прошло на Руси крещение. Мирно ли и радостно встретил народ новую веру и отказался от своих старых богов и от поклонения деревянным идолам, или же крещение проходило «огнем и мечом». Наверное, в разных местах по-разному.
Одно неоспоримо: Русь приняла крещение, ибо вере учили русичей слово Священного Писания, храм и благодатный образ — икона.
Можно предположить, что образы Иисуса Христа и Богоматери были первыми на Руси. После иконы с изображениями апостолов, святителей и иных святых. Но об этом в следующих статьях.
Н.А. Яковлева
______________________________________________
[1] Этингоф О.Е. Образ Богоматери. Очерки византийской иконографии ХI–ХIII веков. М.: Прогресс-Традиция, 2000. С. 131.
