Восхищаюсь Михайловским замком каждый раз, когда вижу его.
Это - самое мистическое здание в Санкт-Петербурге. Император Павел построил его для себя, да так и не успел толком пожить в новом дворце: был убит заговорщиками.
Но меня удивляет и цепляет в нем другое: очень нежный тёплый цвет, который особенно хорош, когда на деревьях Михайловского сада нет листьев. Замок так нежно и обнаженно-стыдливо проглядывает сквозь чёрный ажур стволов и ветвей.
Впрочем, майский откровенный контраст замковых стен и сирени Марсова поля - тоже великолепен.
Трогательна легенда о событии, повлиявшем на выбор колера для стен. На одном из петербургских балов руки фаворитки императора, Анны Лопухиной, были облачены в перчатки тёплого светящегося цвета: то ли персикового, то ли оранжевого. Павел был так восхищён обликом Анны, что велел выкрасить свой дворец в цвет перчаток фаворитки.
Есть косвенное подтверждение, что это - не совсем легенда. В доносе саксонского посланника того времени читаем: «Вновь построенный дворец в Петербурге имеет имя архангела и краски любовницы».
Михайловский замок - это строгость и недоступность, четкость линий и нежная красота цвета. Мужское и женское. А нежности всегда нужна Защита.
Ах, февраль! Чуть-чуть до счастья, до весеннего причастья,
До ручьев, до вспухших почек и до ярких чувств.
Все случится! А покуда — чуть дрожит в преддверье чуда
Человеческое сердце. До весны чуть-чуть! (М. Заигралина)