Сегодня имя Петра Ильича Чайковского нередко связывают в первую очередь с «Лебединым озером». Тем не менее лучшим своим сочинением композитор считал не этот балет, а Четвертую фа-минорную симфонию — одно из самых популярных оркестровых произведений в мире, которое в этом году отмечает юбилей.
Ровно 145 лет назад, 22 февраля 1878 года, состоялась премьера Четвертой симфонии Петра Чайковского. Его, к слову, на концерте не было. Москвичи равнодушно приняли новое творение композитора, даже несмотря на то, что за дирижерским пультом находился сам Николай Рубинштейн.
Зато в Петербурге и Париже симфонию встретили с восторгом. Этого не могло не произойти: Чайковский практически оторвал композицию от сердца. Он написал ее во время сильнейшего душевного кризиса, связанного с неудачной женитьбой и Русско-турецкой войной. Недаром такая личная симфония посвящена одному из самых близких людей Чайковского — меценату Надежде фон Мекк, которую он называл своим «лучшим другом», но с которой ему так и не удалось увидеться при жизни.
В симфонии Чайковский поднимает важную для него на тот момент проблему — фатум: как человек может бороться со злым роком (и может ли вообще)? Композитор изображает героя, страдающего от горькой судьбы и оттого уходящего в сладкий эскапизм через народное веселье и грезы.
Симфония начинается помпезно: вот он, суровый дамоклов меч, нависший над головой обремененного человека. Уже в начале вырисовывается трепещущая и мятущаяся тема главной партии, которая воплощает идею противостояния героя фатуму. В первой части слушателей ждет чередование спокойных, нежных мелодий — это мечта — и фанфарного, грозного голоса — это реальность.
В конце концов конфликт грез и действительности перерастает в неспешное меланхоличное соло гобоя. Так человек, устав от постоянной обороны, становится задумчив и печален. Однако даже сквозь эту завесу уныния пробиваются мажорные лучи света, как бы напоминающие о том, что в жизни есть место и надеждам, и радости.
И все же долго тосковать герой не может. Звуковое полотно испещряется затейливым пиццикато — отрывистыми щипками струнных. Затем бодрая, капризная перекличка превращается в веселый мужицкий пляс, а после и вовсе в военную процессию. Все это — плоды воображения помутненного разума, рисующего своему обладателю образы ликующих людей.
Дополняется этот триумф отчаянной радости народной песней «Во поле березка стояла» (к слову, она вопреки своей танцевальности написана в миноре) — так герой с головой окунается в гедонизм, дабы забыться.
На массовой пляске симфония не заканчивается. Музыка постепенно претерпевает изменения, становится похожа на предсмертную арию Ленского и вновь превращается в гнетущую тему рока...
...и тут все застывает. Торжество возвращается — и мы снова слышим эпикурейские мотивы радости и наслаждения. Именно в конце слушатель находит ответ на главный вопрос симфонии: может ли человек справиться с ударами судьбы? И не просто справиться, да еще и улыбнуться ей в лицо?
Да, может, гарантирует Чайковский.
Смотри на других людей. Веселись чужим весельем. Жить (а радоваться ли?!) все-таки можно!
Петр Ильич Чайковский, русский композитор
Четвертая симфония фа-минор — это симфония-коллизия, симфония-драма, симфония-исповедь. В ней Петр Ильич Чайковский поделился с нами своими самыми сокровенными переживаниями. Предлагаем вспомнить об этом ценном подарке и потратить немного свободного времени на прослушивание гениального, а главное, актуального и по сей день сочинения.
Автор: Мария Денисенко
Читайте другие материалы в медиа Звук:
И такое бывает: зловещие произведения классической музыки