Дорогая, знакомься - наш сын!

фото: из интернет-ресурса

Странные причуды порой выкидывает судьба. Никогда не знаешь, что может ждать тебя за поворотом. Но мне она сделала поистине царский подарок.

Тот рейс выдался долгим и утомительным. Транс­порта на дороге было столько, что автобус сто­ял дольше, чем ехал. Обычно путь от Вязьмы до Москвы занимает часа четыре. В этот раз потратили все шесть. Пассажиры умаялись, и я тоже. Впрочем, уверен, что я устал сильнее. Хоть и опытный водитель, но сложная обстанов­ка и ответственность за жизни и здоровье людей кого угодно измотают. А тут еще, как назло, несколько серьезных аварий по­палось, а под конец дождь полил стеной — это когда мы уже к Ту­шинской подбирались.

ТРУДНЫЙ РЕЙС

Первые пассажиры вышли еще задолго перед МКАД. Многие по­кинули автобус на тех станциях метро, мимо которых мы проползали или, точнее, проплыва­ли, учитывая образовавшиеся лужи. До автовокзала вместе со мной добрались всего четыре че­ловека. Пожилая пара, которая, как я предположил, возвращалась с дачи, чтобы навестить свою московскую квартиру, и двое мо­лодых мужчин — по внешнему виду работяги, направлявшиеся в столицу на заработки. Послед­них я особенно хорошо запомнил, ведь каждый раз, как мы капи­тально встревали в пробку, они просили открыть дверь и выска­кивали покурить. А, возвращаясь в салон и протискиваясь по про­ходу на свою «галерку», пытались заигрывать то с одной пассажир­кой, то с другой. Безрезультатно. Кто отшучивался, а кто недоволь­но морщил нос. Одна из дамочек демонстративно пшикалась духа­ми, заявляя, что органически не переносит вонь табака.

— Был бы то табак... — меч­тательно протянул на это один из возрастных мужчин. — Ника­кой бы вони не было. Настоящий табак пахнет остро, но приятно. Аромат, а не запах. Не то что ед­кая химия, которой пропитаны нынешние сигареты.
— А мне, между прочим, ее духи не нравятся, — отозвался один из курильщиков, который, види­мо, решил: мужик упрекает его в том, что он курит гадость, и за­щищает при этом даму. — У меня от ее духов аллергия начинается. Я сейчас тут буду кашлять и чи­хать на всех.

И он чихнул. То ли специально, то ли нечаянно, не разберешь. Пассажиры и не стали разбираться. Они дружно начали возмущаться. Причем досталось негатива и ку­рильщикам, и дамочке с духами. Чуть драка не завязалась.

Мне пришлось с грозным видом пройтись по салону, чтобы всех утихомирить. Не столько мой грозный вид подействовал, сколь­ко обещание сдать всех в полицию на ближайшем автовокзале.

— Чтобы больше никаких сканда­лов! — приказал я всем и добавил, обращаясь к дамочке: — Еще раз достанете духи в автобусе, высажу на первой же остановке. Развели тут ароматерапию. Голова теперь из-за вас болит.

Если бы я знал, чем мне обернется тот запах духов, близко бы к той да­мочке не подходил. И вообще был бы внимательней. Следил, кто с кем и где вошел, где и как вышел, ничего ли не забыл. Или точнее — никого. Пропажа обнаружилась тогда, когда я загнал автобус в гараж и на всякий случай прошелся между креслами, чтобы оценить замусоренность и прикинуть, насколько рано утром следует браться за уборку, чтобы успеть к началу следующего рейса. В сет­ках на спинках кресел было полно фантиков и огрызков, на полу — песка и крошек. В одном месте пол был усыпан шелухой от семе­чек, в другом под сиденьем стояла пустая пивная бутылка, и валялся замусоленный подголовник.

«Вот свиньи! — выругался я, под­нимая тряпку, которая в начале рейса была белой и чистой, а ста­ла серой и липкой. — Нашли, чем руки вытирать».

ВОТ ТАК СЮРПРИЗ!

Но что это? На одном из следую­щих кресел осталась лежать смя­тая газета, а на другом я увидел... спящего ребенка! Даже не сразу поверил своим глазам. Зажмурил­ся, потряс головой и снова уста­вился на скрюченного в неудоб­ной позе пацаненка лет трех или четырех, не мог разобрать.

А еще я подумал, что за толпой пассажиров даже не заметил, где именно и с кем он садился в авто­бус. Вот надо же так, кого-то хоро­шо запомнил, а на кого-то совсем не обратил внимания. Теперь же сильно перепугался. Оглянулся. За спиной было пусто.

«Что за дурацкий розыгрыш?» — поинтересовался я ошарашенно неизвестно у кого.
Шальная мысль, посетившая меня, была именно про розыгрыш. Типа коллеги решили надо мной пошутить. Подложили мне ребенка, пока я бегал в гаражный туалет. Но нет, никто не отозвался. И вообще рядом с моим автобусом ни­кто не крутился. Время уже было позднее, близко к полуночи. В гараже не слишком оживленно. Ни механиков, ни техников, ни элек­триков. Только кое-где водители сейчас либо глушат автобусы, вер­нув их на базу, либо заводят мо­тор и собираются выезжать. Им явно не до розыгрышей.

Я вспомнил про сторожа и чуть было не кинулся к нему за подмо­гой, как тут малыш неожиданно зашевелился. Потянулся, сел и за­хлопал ресницами. Он не осозна­вал, где находится и что вообще с ним происходит. Скорее всего, даже не проснулся до конца, а пре­бывал в состоянии дремы.

— Привет! — произнес я осто­рожно, стараясь, чтобы мой голос прозвучал мягко и дружелюбно.
Мальчуган резко дернулся и по­смотрел на меня испуганно. Пару секунд он молчал, а потом как за­кричит:
— Мама!!!
— Тише, тише, — кинулся успо­каивать его я. — Мама вышла, скоро придет. Просила меня за тобой присмотреть. Меня зовут дядя Кирилл, я водитель автобу­са. Помнишь меня? Я руль крутил. Вез вас в Москву.

Пацаненок внял моим словам и смолк.
— Как тебя зовут? — спросил я его.
— Даня, — пролепетал он так, что я с трудом разобрал.
— А фамилия

Он пожал плечами — в знак того, что фамилию не знает или не понимает, о чем я его спрашиваю.
— Как зовут твою маму? — про­должил спрашивать я.
— Мама Оля, — произнес он.
— Куда вы ехали?

Он снова пожал плечами.
— В Москву? — попробовал под­сказать я.

Он кивнул, но не слишком уве­ренно.
— К папе? — предположил я.

Пацаненок нахмурился, словно силился вспомнить.
— Когда мама придет? — спросил он вместо ответа на мой вопрос.
— Не знаю, — честно признался я. — Не знаю, где и когда она вы­шла. И почему тебя оставила.
Мне вдруг представилось, что мамой мальчика могла быть одна из тех теток, что грузились в авто­бус с большими баулами и корзи­нами. Торговки тащили в Москву на рынок овощи и зелень. Выгля­дели почти как цыганки. Может, у них у каждой по десятку детей и потеря одного не являлась тра­гедией?

ВОЗЬМУ К СЕБЕ ДОМОЙ

Сердце мое сжалось от сочув­ствия к ребенку. Я протянул маль­чику руку.
— Пойдем, — позвал его я.
— Куда? — насторожился он.
— Маму твою искать. Заблудилась она.

Я опасался, что мальчик снова закричит, устроит истерику и с места не сдвинется. Однако он выразил мне доверие. Взял меня за протянутую руку и засеменил маленькими шагами.
Выйдя из автобуса и замкнув снаружи дверь, мы отправились к сторожу.

— И что мне теперь делать? — по­просил у него совета я.
— В полицию, Кирилл, надо об­ращаться, — посоветовал тот. — Пусть выясняют, кто его кинул и почему. Организуют поиски не­путевой мамашки. Наказывают и к ответственности призывают.
— Да, — согласился я, — верно. — А как ты думаешь, где в это время он будет? — я показал на мальчи­ка. — Пока маму ищут.
— Где-где... — передразнил меня сторож. — Где-нибудь в отделении сначала, а потом, может, и в детдо­ме, если мамаша не сыщется.

Мне стало не по себе. Мальчик выглядел очень опрятно. В чистых брючках, рубашечке, кроссовках. Волосы аккуратно подстрижены. Весь такой ухоженный, гладень­кий. Явно не без заботы родитель­ской растет. Такому в полиции сидеть — стр.есс. Тем более в дет­доме очутиться.

— Пожалуй, я его к себе заберу, — придумал я.
— Зачем? — удивился сторож.
— Накормлю, спать положу по- человечески.
— А если его мамаша искать бу­дет?

У меня и заберет. Она ведь ско рей всего сюда в гараж явится, как узнает, где автобус Ночует. А ты ей мой адрес дашь. Я ее, конечно, по­журю за безалаберность и невни­мательность к сыну. А в полиции ей наверняка еще и штраф насчи­тают.

— Это да, — согласился он, — штраф заплатить придется.

ПРОСТО ФУРИЯ!

Так и решили. Сторож записал мой адрес, и я повел мальчика к себе. Тот шел спокойно, не сопротив­лялся. Не спрашивал, далеко ли. Не ныл, что устал. Пятнадцать минут, и мы оказались у моего подъезда. Поднялись на лифте на восьмой этаж, и я сунул ключ в замочную скважину. Как дверь вдруг широко распахнулась, и на пороге возникла жена.

— Явился? Не запылился? — про­изнесла неприязненно. — Нельзя сразу после рейса домой прийти? Надо обязательно в гараже тор­чать? Небось, пил опять с мужи­ками и девок лапал, вместо того чтобы жене по хозяйству помо­гать.

— Не пил я и никого не лапал, — высказался в свою защиту я. — Только-только из рейса вернулся.
— Что ты сказки мне рассказываешь, Кирюша! — ничуть не пове­рила она. — Рейс в десять вечера прибывает. А сейчас уже час ночи. Где гулял, признавайся?!
— Тихо ты, — попытался осадить ее я, — ребенка испугаешь.
— Какого ребенка?! —- поперхну­лась она, заметив, наконец, Даню, который выглянул из-за моей спины. — Это кто?!
— Наш сын, — пошутил я.

Лучше бы не шутил. Жена не была настроена на юмор. Она накину­лась на меня с кулаками и кри­ком:
— Ах ты кобель! Мало того, что гуляешь напропалую, так еще и ребенка домой тащишь?! Не пущу! Веди той, что от тебя при­жила! А мне не смей чужое отро­дье подсовывать!
— Дура! — рявкнул я так, что на­верняка все соседи проснулись. — Рот свой закрой и отодвинься!

Я попытался оттеснить ее от по­рога, но она не отступала и про­должала орать, как полоумная, дескать, в своем доме она не по­терпит приемыша. Мне пришлось напомнить ей, что квартира на са­мом деле моя. Я ее от бабушки в наследство получил. И по воле той самой бабушки жену в квар­тиру не прописал.

Супруга, конечно, могла рассчи­тывать на часть денег от ее прода­жи в случае развода, но не имела права командовать и условия мне ставить. Я сам за квартиру платил и вообще сам на все зарабатывал, в отличие от нее, которая уже де­сять лет нигде не работала. Сиде­ла дома, берегла нервы — на тот случай, если вдруг удастся забере­менеть. Пока что не удавалось.

Даня прижался к моим ногам, пытаясь спрятаться от разъярен­ной фурии. Мне пришлось про­тиснуться мимо нее по коридору и закрыться в кухне. Жена коло­тила кулаками в дверь и грозилась вышвырнуть нас обоих на улицу. А когда поняла, что не собираюсь уступать, сообщила, что утопит­ся в ванной или повесится на лю­стре. Я уже много раз слышал от нее подобные речи, но никак не ожидал, что жена будет так дико себя вести при постороннем ребенке. Мне в голову не при­шло, что она не захочет слышать правду, а упрется на своем пред­положении, что это мой ребенок от любовницы. Она кричала, что от меня за вер­сту пахнет духами и сигаретами. Что я, наверное, вообще на работе не был, а только и делал, что ку­выркался где-нибудь в притоне. Доказывать, что я два дня не выпускал из рук руль, сейчас было бесполезно. Лучше бы я в поли­цию пошел, а не домой, честное слово.

Сожалея о том, что так получи­лось, я накормил Даню тем, что нашел в холодильнике, и уло­жил спать на кухонном диван­чике. Сам лег рядом на пол, вы­тянувшись от двери до батареи, кинув под себя куртку с вешалки. Не мог оставить пацана без пригляда.

Жена еще какое-то время беснова­лась, потом угомонилась, и я даже смог заснуть. Хоть и жестко было лежать на полу, но усталость и вол­нения меня сморили. Засыпая, перебирал в уме всех пассажиров последнего рейса, стараясь вспом­нить, с кем мог ехать ребенок. Уж точно не с работягами и не с той дамочкой, что за духи хваталась. А вдруг это внук пожилой пары? Тогда им еще хуже сейчас, чем мне, если они внука потеряли. Так и ин­фаркт получить можно...

НОВАЯ ЖИЗНЬ

А в пять утра раздался звонок в дверь. Я подскочил и кинул­ся открывать, пока жена сквозь свои любимые беруши не услы­шала и не выползла из комнаты. На лестничной площадке стояла заплаканная молодая женщина.

Как только я ее увидел, так и вспомнил, что садилась она на трассе на выезде из Вязьмы. Было у нее два чемодана с собой. Я открывал багажник и помогал их засовывать. Видимо, пока че­моданами был занят, ее ребенок в салон и проскочил — незаметно для меня. Чемоданы она забирала на одной из станций метро. Я са­молично на асфальт их ставил к ее ногам.

Еще тогда подумал, как такая хрупкая женщина два тяжелых че­модана поволокет? Мне в голову не пришло, что у нее еще и ребе­нок в довесок. И ведь ни на одной из санитарных остановок они мне вместе на глаза не попались. Вот я и не сложил их как единое целое, как одну семью.

— Вы водитель автобуса? — с на­деждой в голосе произнесла она. — Данечка у вас?
— У меня, — кивнул я. — А вы ему кто?
— Мама, — выдохнула она и по­шатнулась.

Я еле успел поймать.
— Господи! — запричитала она, роняя слезы и вздрагивая от ры­даний. — Я чуть с ума не сошла! Чего только не подумала!
— А почему же вы ребенка остав­ляете, если так о нем переживае­те? — строго спросил я.
— Это нечаянно получилось. Я же думала, он вслед за мной из автобуса вышел. Я его разбудила и позвала. Не могла ведь и чемоданы брать, и его нести. А когда поняла, что Дани рядом нет, вы уже уехали.
— А чего вы не взяли такси и не догнали автобус?
— У меня денег не было. Все, что было, вам за дорогу отдала. Оставила только пятьдесят ру­блей на метро, чтобы до тети до­браться.
— Кто же это в Москву без денег суется?
— Выхода другого не было, — печально произнесла она и рас­сказала, что убежала с ребенком из дома. Ведь родители ее все время упрекали, что она не замужем. Прочили в женихи своего знако­мого, который ей был неприятен и Дане не нравился. Но родители все сами за нее решили и даже свадьбу назначили. Ей ничего не оставалось, как сбежать. Вот вещи собрала и рванула к тетке — в надежде, что та примет хотя бы на первое время.

Я слушал и поражался тому, каки­ми монстрами могут быть близкие люди. Женщина представилась Ольгой. Провел ее на кухню, по­казал мирно спящего Даню. Она снова начала плакать, когжа его увидела — целого и невредимо­го. Я усадил ее на табурет, налил воды. И в этот миг за нашей спи­ной раздался гром:
— Нет, я не поняла, что за бес­предел?! Сначала ребенок, теперь сама шалава в дом пожаловала! А может, и хорошо, что пожало­вала, — зашипела жена, — сейчас тебе покажу, как чужих мужей ар­канить! Я на тебе живого места не оставлю, падаль!

Жена резво выхватила нож из подставки для столовых при­боров и кинулась на Ольгу. Я еле успел преградить ей путь. Получил ножом по руке. Кровь брыз­нула во все стороны. Оля взвизг­нула. Жена тоже испугалась. Я, хоть и увидел кровь, но не сразу ощутил боль. То ли из-за состоя­ния шока, то ли рана была не столь глубока, но мне хватило сил, чтобы жену скрутить, выбив нож из ее рук, отволочь ее в комнату и кинуть на кровать.

— Сегодня же подам заявление на развод, — сурово постановил я. — Ты мне больше не жена!

Она не унималась, продолжала ве­рещать. Приказал ей заткнуться, иначе, мол, подам в суд за покуше­ние на убийство. Она чуток при­смирела. Я вернулся в кухню, где сидела, забившись в угол, Ольга, а Даня продолжал мирно спать.

— Где же твои чемоданы? — спро­сил я.
— Отдала за деньги, — пролепета­ла она.
— Как отдала? — поразился я. — Кому?
— Бомжу. У станции метро. Вы­ручила сумму, на которую взяла такси. Таксист нашел гараж, а по­
том меня привез сюда. И вот еще тысяча осталась, — на этих словах она выудила из кармана зеленую бумажку.

У меня не было слов. Только мысль — что я не хочу оставлять ее с сыном одних в таком бед­ственном положении. Но и дома с моей пока еще женой оставаться было небезопасно. Поэтому мы встали, я взял Даню на руки, и мы поехали на такси в гостиницу, где я снял для них номер.

После завтрака определили Даню в игровую комнату, а сами с Оль­гой отправились по магазинам, чтобы купить одежду и другие предметы первой необходимости. Благо у меня на карточке была припасена сумма.

Ольга пыталась отказываться от помощи, но я ее не слушал. В конце концов, они с Даней были одеты, обуты и определены в съемную квартиру, которая сто­ила дешевле, чем гостиница.

Не буду подробно описывать, как я помогал Оле с регистрацией в Москве и устройством на рабо­ту. Даню определили в детский сад, который был подшефным у нашего автотранспортного предприятия.

И прошло не так много времени, как мы с Олей решили пожениться. К тому моменту я уже оформил раз­вод, оставалось только решить во­прос с квартирой, чтобы было куда привезти из роддома дочку, которая обещала появиться на свет через не­сколько месяцев. Я мечтал об этом дне и благодарил судьбу, что так удачно подкинула мне Даню, кото­рого теперь считаю своим сыном.

#Интересныеистории #историиизжизни #жизненныеистории #интересныеистории #любовныеистории #интересныеисторииизжизни #историилюбви #историилюбвидослез #историинаночь #поучительныеистории