После введения всеобщей воинской повинности в России запасными войсками стали называться те части всех родов оружия, формируемые во время войны, которые должны были готовить и отправлять на театр войны команды для пополнения убыли в полевых и резервных войсках.
В заключениях Особого Совещания об организации войск, Высочайше утверждённых 8-го апреля 1873 года, сказано -
«… Для пополнения в военное время убыли в войсках действующих и резервных формировать войска запасные, не устанавливая, однако, никакой зависимости между сими последними и действующими и резервными войсками…» .
Первоначальное образование новобранцев было возложено «на те войска, в кои они поступают, и в мирное время для этой цели никаких особых частей не содержать».
24-го апреля 1876 года было Высочайше утверждено расписание основным участкам пехотных полков, «с показанием против каждого участка присвоенного ему нумера и формируемых в нем на военное время запасного и резервного армейских пехотных батальонов».
«Боевое крещение» этих войск произошло во время русско-турецкой войны 1877 – 1878 годов.
****
Спустя полгода после завершения конфликта, 20-го октября 1878 года, Начальник Главного Штаба генерал-адъютант граф Ф. Л. Гейден разослал всем Командующим войсками военных округов письмо, в котором просил высказать свои замечания о деятельности запасных частей в минувшую кампанию.
Первым откликнулся Командующий войсками Харьковского военного округа генерал-лейтенант А. Ф. Минквиц, который указал на недостаток, прежде всего, численного состава.
Говоря об успешности обучения в короткий срок как новобранцев, так и нижних чинов, призванных из запаса, генерал, заявил, что «слишком недостаточно того числа офицеров и нижних чинов постоянного состава, какое определено штатом этих батальонов» .
По мнению Минквица, значительная часть проблем лежала в хозяйственной плоскости, из-за чего запасной батальон превращался, по сути, в швейную или обувную фабрику.
«… В числе нестроевых нижних чинов постоянного состава, не определено штатом иметь портных и сапожников, между тем мундирная одежда высылается частью в готовом, а частью в полуготовом виде, точно также как и обувь, которая наполовину отпускается товаром, амуниция, за исключением ранцев, отпускается в материалах, и потому все эти вещи, требуя независимой пригонки, перешивки ещё и постройки, вызывают необходимость иметь портных и сапожников ...» .
Кроме того, Командующий заметил, что и обязанности по заведыванию оружием часто ложились на плечи офицеров, вынужденных исполнять несвойственные обязанности:
«… Точно также необходим в батальоне и оружейный мастер, которого также штатом не определено, а между тем в батальоне трудно иметь офицера, достаточно подготовленного к должности заведующего оружием, т.е. окончившего курс в учебном батальоне, тем более, что и должность эта соединена с казначейской, также требующей особенного внимания и знания…» .
Офицерские же кадры, по словам Минквица, оставляли желать лучшего, так как действующие части направляли в запасные тех, от кого стремились всячески избавиться:
«… Примечание к § 13 Положения о запасных батальонах, по которому ротные командиры и офицеры штаба не назначаются в запасные батальоны из действующих полков, способствует тому, что в батальоны присылают полки всех тех офицеров, которых не желают иметь почему-либо в полках, удерживая у себя более полезных, отчего кадр офицеров во многих из запасных батальонов, как в строевом, так и в нравственном отношениях был неудовлетворителен…» .
Запасные батальоны в годы войны были не только местом подготовки, но и сбора раненых нижних чинов, в результате чего на батальоны свалилась огромная нагрузка в виде постоянной переписки с различными частями:
«… Вследствие прибытия в запасные батальоны нижних чинов, по выздоровлении от ран и болезней, без всяких письменных сведений, а также представления вызываемых разными случаями отчётов и сведений, переписка в батальоне весьма значительна, так что во многих батальонах доходила до 10 – 12 тыс. исходящих нумеров, что вызывает необходимость увеличить штат писарей (9 чел.) на 2 чел., и отпуск на канцелярские расходы до 200 руб. (теперь 150)…».
Доставка оружия и амуниции в запасные части производилось слишком медленно, из-за чего страдало само обучение:
«… В виду того, что при сформировании запасных батальонов оружие было отпущено слишком поздно, а амуниция ещё позднее, отчего в течение более 3-х месяцев приходилось даже с кадровыми нижними чинами заниматься без оружия, а потому полагалось бы необходимым в пунктах формирования запасных батальонов иметь постоянно полный комплект оружия, с принадлежностью и амуницией…» .
Ну, и, наконец, отсутствие элементарных помещений также срывало систематические занятия:
«… Вообще неимение казарм, необходимость помещения нижних чинов по квартирам обывателей, часто весьма разбросанно, отнимала много времени у солдат для образования вредно влияла как на обучение нижних чинов, так и в хозяйстве…» .
Несмотря на то, что штаты запасных батальонов, определённые Приказом по Военному Ведомству 1874 года за № 251 были «достаточны», но «значительный некомплект офицеров», особенно «при начале формирования» приводил к крайнему затруднению самого формирования запасных частей. Об этом докладывал и командующий войсками Казанского военного округа генерал от инфантерии А. О. Бруннер.
Особенно досталось отставному офицерскому составу:
«… при необходимости приходилось одному офицеру командовать двумя ротами, или возлагать на него несколько должностей. Впоследствии, хотя в батальоны и прибывали офицеры, но большей частью из отставки, не соответствовавшие во многих отношениях служебным требованиям…» .
Несмотря на предварительный отбор нижних чинов в запасные батальоны, многие из них оказались не готовы к такой службе:
«… Кадровый состав нижних чинов, хотя и был немедленно по получении ВЫСОЧАЙШЕГО повелению сформирован в полном комплекте, но оказывался также неудовлетворителен, так как в этот состав поступили призванные из запаса нижние чины, в числе которых было немало отставших от строя и совершенно не знакомых с новым вооружением. С такими людьми приходилось производить усиленные занятия, дабы хотя несколько подготовить их к прямому их назначению быть учителями новобранцев…» .
Недостаток офицеров приводил к тому, что отправка маршевых команд постоянно задерживалось из-за отсутствия сопровождающих лиц:
«… Формирование и отправление маршевых команд было затруднено недостаточных числом офицеров. Для сопровождения команд часто были отрываемы даже ротные командиры…» .
Начальник штаба войск Гвардии и Петербургского военного округа генерал-лейтенант граф П. А. Шувалов отметил главным неудобством удаление на значительное расстояние запасных частей от своих постоянных квартир:
«… Опыт указывает на необходимость формирования запасных частей в местах расположения действующих. Перемещение это в период мобилизации, затруднило формирование запасных войск и вредно отразилось на ходе их учебных занятий. Батальоны 3-й Гвардейской пехотной дивизии, перемещённые из Варшавы, в район Петербургского военного округа, были во всех отношениях слабее прочих Гвардейских запасных частей. 94-й, 95-й и 96-й, перемещённые на другие квартиры, встретили в размещении значительные затруднения.
Перемещённый из Ревеля в Остров 96-й запасный батальон пришлось разместить на обывательских квартирах, в то время как, оставаясь в Ревеле он мог бы занять часть, оставшихся свободными, казарм своего полка…» .
Шувалов указал «оставление запасных частей в местах постоянных расположений действующих войск» обеспечивает удобство их квартирования, в то время как время их формирования большей частью совпадает с перемещением соответствующих действующих войск.
По личному составу граф заявил о необходимости назначения в Гвардейские запасные части «лучших мастеровых» (портных, сапожников и басонщиков), что вызывалось «значительностью постройки обмундирования и обуви, возлагаемых на Гвардейские запасные части». Это, в частности, в минувшую кампанию повлекло за собой дополнительные траты:
«… пришлось прибегнуть к денежным расходам по найму вольнонаёмных портных и сапожников, тогда как этого рода мастеровые, находясь в действующих войсках, не могли принести столь существенной пользы…» .
Командующий войсками Виленского военного округа генерал от кавалерии П. П. Альбединский указал «на некоторые затруднения, имевшие место при формировании запасных батальонов». В частности, на необходимость наличия офицера «для заведывания лазаретом»:
«… Хотя лазарет при запасном батальоне не составляет необходимой принадлежности, но так как в минувшую войну при каждом запасном батальоне состоял лазарет и при большинстве из них на 100 мест, то следует иметь в виду и это назначение…» .
Кроме того, Командующий решительно настаивал на назначении в запасные части делопроизводителей. Провал работы по ведению документооборота во время войны был налицо:
«… Назначение этих лиц было из числа гражданских чиновников, изъявивших желание быть перечисленными на службу по военному ведомству. Чиновники эти оказались неопытными, вследствие сего каждому из них при зачислении на эту должность приходилось не исполнять оную, а знакомиться с делопроизводством и отчётностью, что повлекло к большим упущениям при ведении книг и разного рода отчётности…» .
Альбединский затронул и проблему комплектования. По принятому правилу, постоянный кадр запасных частей должен назначаться из полевых войск – «от каждого чина по два, вторые по старшинству». Однако
«… нет сомнения, что офицеры в старших чинах, т.е. капитаны или штабс-капитаны, всегда почти или командуют ротами, или же занимают какую-либо другую должность; исключение составляют только такие офицеры, которые зарекомендовали себя с невыгодной стороны…» .
В итоге, как выразился Командующий, «все Губернские Воинские Начальники единогласно заявили на крайне неудовлетворительный состав офицеров запасных частей».
Ещё одна проблема было связана с ведением хозяйственных дел. Энергичный командир части должен был быть «сведущ в делах хозяйственного управления» и отличаться не только «хорошим знанием строевой службы». При отсутствии штатной единицы заведующего хозяйством, нередко в запасных частях процветало воровство:
«… в некоторых батальонах явилась необходимость назначать комиссии, чтобы распутать запущенное хозяйство и привести в известность наличность денежных сумм…» .
В то же самое время, батальонный командир, «обременённый заботами по хозяйственной части, и под влиянием постоянных опасений начётов, не мог с должным вниманием заняться строевым образованием вверенной ему части».
Вообще, по словам Альбединского, ведение дел в запасных частях требовало определённых навыков в силу своей специфики:
«… Администрация запасных батальонов представляет дело более сложное, нежели в какой бы то ни было полевой части, так как постоянный прилив людей из разных частей действующей армии, ратников, новобранцев и постоянное выделение маршевых частей, до крайности усложняет казначейскую часть, и требует опытных и добросовестных лиц, которых, к сожалению, не находилось…» .
Порядок комплектования постоянного состава запасных батальонов исключительно запасными оказался на практике неудовлетворительным. Многие из этих лиц «оказались небезупречными в нравственном отношении»:
«… Большинство из них, находясь в запасе, позабыли даже элементарные правила военного образования и сами требовали усиленных занятий, чтобы возобновить в памяти требуемые сведения, и вместе с тем и навыки к служебной исполнительности…» .
Касаясь хозяйственной части, Альбединский настаивал, что для успешного формирования маршевых команд было необходимо, чтобы запасные батальоны получали все предметы обмундирования и снаряжения в готовом виде:
«… так как батальоны не имели ни времени, ни возможности изготовить требуемые вещи из отпущенного материала. Кроме того, имея в виду, что в запасные части являлись обыкновенно запасные нижние чины, не имеющие второго срока одежды, было бы полезно снабжать такой одеждой из полевых частей соответствующих номеров…» .
Командующий войсками Одесского военного округа генерал от инфантерии В. С. Семека признавал крайне необходимым,
«… дабы офицеры и кадровые нижние чины, командируемые с маршевыми командами, по сдаче их в назначенную часть укомплектования, возвращались к своим запасным батальонам, т.к. оставление, хотя и временное, офицеров и кадровых нижних чинов при действующих частях, ослабляет не только состав запасных батальонов, но и строевую их подготовку…» .
Командующий войсками Московского военного округа генерал от инфантерии А. И. Гильденштуббе отметил, что проблема с кадровыми нижними чинами «немало вредила скорому и основательному подготовлению укомплектования для Действующей армии»:
«… За недостатком в запасе унтер-офицеров, на послужных списках которых сделаны надписи, что они могут быть учителями, Уездным Воинским Начальникам приходилось назначать в потребность формирования кадров запасных батальонов людей по спискам, не зная, будут ли они способны к предстоящим им обязанностям; вследствие чего запасные батальоны получали много унтер-офицеров, мало соответствующих обучению людей…» .
Гильденштуббе заявил о негативном влиянии пребывания в запасе на военные навыки нижних чинов – «призванные из запаса люди не отвечали своему назначению, подавая дурной пример»:
«…нижние чины, пробыв более или менее продолжительное время в запасе, забывают службу и отвыкают от дисциплины, так что вместе с обучением переменного состава, запасным батальонам пришлось обучать и постоянный состав, что при неудовлетворительном составе офицеров, было для командиров батальонов крайне обременительным и не везде давало должные результаты…» .
Места расположения пунктов формирования запасных батальонов также вызвало серьёзные нарекания Командующего:
«…В числе пунктов расположения запасных батальонов в Московском округе есть такие, например: Ржев, Спасск (Рязанской губ.), Шацк (Тамбовской губ.), Арзамас и Лукоянов (Нижегородской губ.), удалённые на десятки вёрст от железного пути, а, главным образом, в такой мере бедные, неустроенные и неудобные (Лукоянов и Ряжск), что девять десятых людей должны быть размещаемы по деревням…» .
«Для более успешных действий» Гильденштуббе предложил размещать запасные части «в тех городах, где имеются казармы, или здания, могущие быть отведены под казармы», исключив некоторые города «по несоответственности для расположения батальонов».
****
Замечания, высказанные Командующими округами, легли в основу «Положения о запасных пехотных войсках», Высочайше утверждённого 31-го декабря 1884 года и введённого в действие Приказом по военному ведомству № 5 от 9-го января 1885 года .