Рассказывает Олег, добровольный спасатель ПСО "Экстремум".
В сумерках третьего дня нас довезли до Адыямана, в котором предстояло работать. Первое, что бросилось в глаза: в полуразрушенном городе турки уверенно контролировали жизненно важные функции.
Проехать по навигатору было невозможно - многие улицы были завалены рухнувшими зданиями. Однако, центральный сквозной бульвар был уже расчищен. И во всех непонятных местах на нем работали регулировщики, моментально создававшие в очередях машин коридоры для снующих скорых, и быстро пропускавшие наши автобусы через отгороженные зоны.
В удаленном от города ADF тоже чувствовался контроль. Здание аэропорта пострадало не сильно, но все процедуры были заменены на кризисные. Рейсы шли не регулярно, но часто, вывозя толпы людей, кутающихся в пледы на летном поле, и завозя спасателей, военных и снаряжение. Насколько я понял, власти ограничили на первые дни прилет гражданских, чтобы упростить ситуацию на месте. Их наплыв мы наблюдали уже на второй-третий дни наших работ.
Были развернуты мобильные сотовые вышки. Я видел не меньше десятка, а значит, во всем городе их было до полусотни. Это впечатляет. (Дюжину лет назад мы просили такие для крупных оупен-эйров в калужских лесах. Тогда у Мегафона на весь центральный регион такая была одна. У Билайна не было совсем, но они доворачивали сектора на вышках. Про МТС не знаю - они до нас не снисходили. А тут сотни на страну, с листа.) Со временем стали попадаться и мобильные банкоматы. Хотя и некоторые стационарные уже работали.
Электросеть была повреждена. Но в отдельных районах питание было восстановлено, а в остальных работало много генераторов.
Водоснабжение не работало, но буквально всюду вырастали блоки бутылочек с питьевой водой - бесконечные, как IDKFA.
С едой так же. Нас постоянно подкармливали всеразличным грызлом, шавермами и т.д. Кое-где с машин, раздавали горячую еду.
В Турции умерших возят на машинах с зелёными мигалками. Таких машин, а также скорых, которые по началу ездили очень часто, было отчётливо больше нормы.
Почти на всех объектах, где кто-то всерьез работал, присутствовала тяжёлая техника: как минимум экскаваторы, местами по нескольку. Их количество также впечатляло. (Я зачитывал в свое время до дыр рассказы трудившихся в 1988 в Армении, и сейчас ситуация с количеством техники была практически идеальной.) Вся эта техника работала, не смотря на парализованные обесточенными насосами бензоколонки. Мы только один раз наблюдали простаивающий на дороге экскаватор и строили на него планы. Но на следующий день он завелся и уехал работать.
В менее пострадавших районах города, население которых не было эвакуировано, было раскинуто множество больших палаток AFAD (местного МЧС).
В общем, турки были готовы к ЧС и успешно реализовывали кризисные планы. Правда, готовы были не во всем. Например, раздобыть в товарном количестве нормальный материал для крепей мы так и не смогли. Это странно - регион ведь сейсмоактивный и местные вообще не удивляются ежедневным лёгким толчкам. А вот мы - да. Когда копошишься в позе "по-пластунски" под плитой осевшего перекрытия, выгребая прямо под пузо отработку из прогрызаемого хода, и тут окружающая действительность начинает отчётливо колебаться, остаётся только размышлять о вечном.
Военных в город забросили очень много. Большинство из них работало на завалах, используя собственное оснащение, например, сонары. Остальные усиливали городскую полицию для обеспечения порядка. В нашем отношении вообще всё было предельно спокойно. И по сводкам штаба INSARAG ни один слух об агрессии местных в адрес приглашенных команд не подтвердился. Мы всего пару раз видели начало конфронтации среди самих местных, но к ситуации моментально подключались дежурившие силовики и всё завершалось.
Про мародерство интереснее. К нам постоянно - и в базе, и на объектах - приходили какие-то гражданские и снабжали газировкой, печеньками, энергетиками... На разных объектах - разным. Мы относились к этому спокойно: не сами же берём. Но поначалу осадочек оставался. А потом я заметил, что помогавшие нам на объекте гражданские берут напитки прямо из поврежденной кафешки на верхнем этаже соседнего дома. А надо понимать, что каждый гражданский копает свой дом, своих живых или мертвых. Или другу помогает. И это просто была их собственная кафешка. Так нам принесли зарядки для телефонов и даже термоштаны, которые очень пригодились паре бойцов на этих ваших югах - где к утру лужи у палаток замерзают, а оставленные наколенники покрываются изморозью.
Я не могу сказать, что мародерства вообще не было - скорее всего было. Но мы наблюдали именно вложение в нас имеющихся у людей ресурсов.
Турки вообще очень радушно нас встречали.
На всякий случай мы готовились к сложностям: Ходили слухи про уехавшую австрийскую команду, политика, исламские традиции. Мужчины не могут видеть или трогать тело даже мертвой женщины. Пугали, что к собакам мусульмане относятся нервно. Якобы правоверный запросто может быть разгневан тем, что его родичей ищет грязное животное.
Но сложностей мы так и не нашли - плохие поисковики, да. Агрессии не было никакой. Женское тело извлекали наши девчонки, благо у нас их была треть состава. (Они так-то и кувалды не гнушаются, но тут сам местный бог велел.) Про отказ от работы кинологического расчета мы не слыхали ни разу. Наоборот, кинологов регулярно пытались тянуть в три стороны сразу. Собаку-спасателя только при мне дважды благословляли на улице проходящие мимо люди. Прямо саму собаку, грязное животное. (Животное после нескольких дней работы на и в завалах было действительно изрядно грязно.)
Вместо создания сложностей местные постоянно для нас их разруливали. Любой запрос ресурса для работы удовлетворялся. Вопрос был лишь в сроках - что-то было легко добыть, что-то трудно. Топливо, газ, запчасти для накрывшейся гидравлической станции, стулья из кафешки. Нам даже притащили с соседней улицы краном приглянувшуюся бытовку для штаба.
В условиях полуразрушенного города мы запитали электричеством лагерь от трёх независимых источников и имели ещё один в заначке.
И все постоянно благодарили. Благодарили даже стюарды рейса Москва-Стамбул. Вот это национальное самоосознание!
Вообще, Турецкие авиалинии пронесли нас через свои самолёты и аэропорты практически на руках. В Пулково тоже всё поняли и всячески помогали, за что им огромная благодарность. Но с момента входа на турецкий борт в Питере нас передавали из рук в руки до самого выезда из ADF. И это очень упростило всё.
При отлёте мне стало стыдно, что мы так мало успели сделать. Думаю, что не только мне. Задним числом понятно, где можно было сделать лучше. Тут много можно рассказать про полученные от координационного штаба задачи, но это уже совсем другая история. Сектор нам был выдан огромный, с несколькими десятками серьезных объектов (просто в городе было мало сил и средств). Я лично оцениваю наши трудозатраты на его полную обработку месяца в четыре, без учёта падения интенсивности. А это далеко за гранью разумного в плане выживания пострадавших. При этом часто приходилось работать за границами своего сектора. Могу сказать, что у нас не сачковал никто. Работали расторопно, старались успевать отдыхать.
Много комментируют, что мы герои и пережили такое, что ужас. Никто из нас себя героем не чувствует. И пережитие ужаса тоже не ощущается. Это рабочий режим, осознанно выработанный учениями и тренировками. Стресс да, накопился у всех. Я сам смог уйти с последнего завала только спустя два дня, как улетел за полторы тысячи километров от него.
Но это не героизм - для нас это просто такая работа. Никем не оплачиваемая, но нужная, трудная и интересная. Экстремум ее сделал неплохо. Переварим опыт и будем готовы сделать ещё раз, ещё лучше.