Каждое лето моего детства мы с мамой проводили в деревне у бабушки. Мама с бабушкой ежедневно ходили в лес, а меня оставляли дома одну, точнее под присмотром постоянно дремлющего деда…
Развлечения я себе придумывала сама, в основном я играла во дворе, за ограждением, где обитали домашние животные, под охраной цепного, крайне добродушного пса по кличке Малыш.
Малыш был лучшим другом моего «деревенского» детства и с ним связана масса положительных эмоций и комичных историй. С виду Малыш выглядел грозно, из-за внушительных размеров и черного окраса, но на деле был очень добрым и немного трусливым псом. На цепи Малыш вёл себя спокойно, а за деревенскими видами наблюдал стоя на задних лапах, на крыше своей будке, опираясь передними лапами о забор. Глядя на эту картину, в голове всплывало: «высоко сижу, далеко гляжу, всё вижу…» а и вправду, с будки Малыша открывался вид на перекрёсток и на дорогу нашей улицы, всех прохожих и проезжающих он громко облаивал как настоящий охранник.
Но вся адекватная сторона характера Малыша заканчивалась тогда, когда он оказывался на свободе… на проступки этой дитины жаловалась едва ни вся деревня, и ловили его всей улицей, строя из соседей «живые ограждения», как телёнка пытались загнать во двор, брали измором…
Однажды мне пришла в голову идея нарядить малыша в принцессу. А сама мысль зародилась глядя на новую помаду маминой сестры, она строго приказала мне не краситься именно этой помадой! Но яркая декоративная косметика была моей игрушкой-фетишем, и поскольку красить свои губы этой пленительной, яркой помадой мне было запрещено, я как самый послушный ребёнок, решила опробовать этот роскошный ягодный цвет на губах Малыша. Ведь на это, вроде как, запрет не наложен…
Малыш знал команду «сидеть», он был рад быть в роли моей модели, вилял хвостом, и смиренно ждал, когда его «мейк» будет завершен. На черной шерсти цвет был практически не заметен, и чтобы достичь видимого результата я наносила помаду слой за слоем, под нос собаке. Помада скатывалась в комки, которые слоем лежали на шерсти, Малыш облизывал свои гламурные «губы», и я повторяла процесс снова и снова, до тех пор, пока не поняла, что помада вот вот закончится…
После, удовлетворившись процессом и глядя на «нарядного» Малыша, я решила дополнить образ каким-нибудь нарядом, и отправилась на поиски чего-то подходящего.
Помаду я вернула в косметичку, чтобы никто и ничего не заметил. В шкафу ничего нарядного не было, того что могло бы претендовать на наряд принцесс… А вот мамина свадебная фата, лежавшая на полке вверху, казалась идеальным вариантом! Тем более она крепилась к цветочной диадеме! Попутно решено было дополнить образ и капроновыми колготками бежевого цвета.
При помощи шнурка из моих ботинок, фата закрасовалась на ошейнике Малыша. Своей работой я была крайне довольна, хоть и не удалась одеть колготки, после нескольких неудачных попыток. Да и изодрались они от когтей… Внешность Малыша вызывала восторг и желание показать всем своё творение. Ведь тут, в деревне, такой красоты ещё никто не видел, ни одна собака не была здесь столь прекрасна!
И несмотря на очевидность всех вытекающих последствий, я настойчиво принялась расстегивать тугой, неподатливый карабин на ошейнике. Малыш радовался, он быстро сообразил что к чему, начал поскуливать, суетиться, вырываться и бегать по кругу, радостно вставать на задние лапки и пританцовывать. Пальцы рук устали и болели от давления на карабин, но сдаются слабаки! Я крикнула на Малыша, приказала сидеть и с новой силой, со злобой на этот карабин начала сначала…
Звонкий щелчок и Малыш как пробка от шампанского вылетел со двора на всеобщее обозрение. Он умело, за секунду открывал калитку двора, а дальше с грохотом и пылью, казалось земля дрожит под мощностью его лап, бежал навстречу свободе. А сегодня ещё и с помадой, в фате!
Я выбежала вслед за ним, на улицу, чтобы любоваться его станом, и увидела на лавочке возле дома своего дедушку с газетой в руках, который тоже смотрел вслед Малышу, потом он перевёл взгляд в мою сторону и с печалью в голосе произнёс: – Што ты робiш? Вой-вой… маць убачыць, яна табе дась… В тот момент, дед видимо понял, что тоже попадёт под раздачу. А я была крайне довольна собой и думала: да будь, что будет!
Вскоре мама с бабушкой показались на дороге, рядом резвился счастливый Малыш в уже изорванной фате. Я побежала им навстречу, они шли улыбались, еле сдерживая смех, мама качала головой приговаривала: ай-яй-яй… — Зачем ты одела собаке мою фату? Это ж нужно было догадаться до такого!? А я лишь радостно кинулась их обнимать.
Малыша заманили во двор кастрюлей с водой, он был уже измотан. Мама и бабушка в недоумении, наехали на деда, обвиняя его в том, что он помог мне отпустить с цепи Малыша, в мою силушку богатырскую они отказывались верить, так как разжать тот карабин не удавалось даже маме.
Через несколько дней, когда все отошли от ситуации с вольным Малышом в маминой фате, в выходной, мамина сестра начала собираться на дискотеку. Эти моменты девичьих сборов я очень любила и вертелась рядом. К ней приходили несколько подружек, все они были красивые и весёлые, завивали волосы, делали причёски, наряжались и красились в комнате возле трельяжа с большими зеркалами.
И тут дошло дело до той самой помады… Таня открыла колпачок, выкрутила край помады и с долей досады и отвращением сказала: – Фуууу, что это? Подружки начали рассматривать помаду, стали хохотать: – Это шерсть? Чья-то шерсть!
А дальше меня начали расспрашивать, что я делала с этой помадой. Все хихикали, переглядывались. Показали помаду маме и бабушке и дружно учинили мне допрос, пообещав, что ругать не будут.
Я выпалила: – Таня, просила не краситься этой помадой, и я не стала… Я только накрасила губы Малышу… А дальше все покатились со смеха. Потом у меня спрашивали где я разглядела у собаки губы, какого они цвета без помады, как я их красила, что в это время делал Малыш, где был дед, и от моих ответов все ещё больше хохотали, представляя в голове картину событий.
Как мне и обещали, тогда меня никто не ругал. А эта история до сих пор живёт у всех в памяти и вызывает смех до слёз.
