Настя сидела за столом, подперев ладонями голову и размышляла. День не задался с самого начала, утром поссорилась с мужем, и тот ушел раздраженный, хлопнув дверью. Дети испугались ее ругани и поспешили в школу, даже не позавтракав толком. От этого у Насти испортилось настроение. К тому же она сама опаздывала на работу и теперь придумывала причину, как сказаться больной и не выходить.
Если она пропустит один день, потратив его на себя любимую, кому от этого станет хуже? К тому же так она не будет срываться на клиентов, которых нужно холить и лелеять.
С печки потянуло горелым.
Лучше в следующий раз купить овсянку быстрого приготовления, меланхолично подумала Настя, поднимаясь и выключая кашу. Та выглядела странно и даже неприглядно - казалось, что из серых комочков с коричневой поджаркой на нее смотрели укоризненно вопящие лица.
Чем больше Настя смотрела на подгоревшую кашу, тем больше она вспоминала картину Мунка “Крик”. Не стоило увлекаться этим, подумала Настя, которая и впрямь уже видела искаженные лица. Но ничего не могла с собой поделать, это было настолько ужасно, что казалось притягательным. Каша будто жаловалась на жестокое с ней обращение.
– Я не виновата, – Настя поймала себя на том, что оправдывается перед кашей.
Бросив на еду последний взгляд, она вернулась на свое место и обняла себя за колени. Ей внезапно стало ужасно жалко себя, вечные ссоры и ругань в семье не давали чувства безопасности. И жизнь казалась настолько далекой от идеала, насколько был далеко Китай.
Почему-то Насте захотелось побывать в Китае, посмотреть на знаменитую терракотовую армию. Интересно, они внутри полые, подумала Настя, опасливо поглядывая в сторону печки и кастрюли со сгоревшей кашей. Наверное, стоило бы эту кашу выкинуть и погуглить китайцев.
В какой-то момент Насте послышался шорох. Она испуганно выпрямилась, продолжая гипнотизировать кастрюлю. Не могло же там что-то завестись, верно? Нет, конечно. Даже если бы и могло, оно уже сварилось или поджарилось, успокаивала себя Настя, но так и не могла заставить себя подняться.
Шорох повторился. Настя обомлела. Она уверилась, что звуки были настоящие, и они явно исходили из кастрюли. Поднявшись, Настя подошла к печке и с замирающим сердцем заглянула внутрь.
В кастрюле копошился какой-то жук.
Похоже, он был единственным, кто оценил стряпню хозяйки…