Среди моих приключений было одно настолько масштабное и неординарное, что не поделиться им с вами я просто не могу!
Приятного чтения и погружения в мой мир!
...
...В то время мой папа работал в КГУ (КФУ) на биофаке в лаборатории электронной микроскопии на самом электронном микроскопе. Дело интересное и необычное. Но речь не об этом. В то время биофак КГУ начинал осваивать одну из своих биологических научных станций. А именно беломорскую. И папе предложили поехать туда на летний период работать. Это был 1982 год.
...
...Одним солнечным утром, за завтраком, папа сообщил семье, что в начале июня едет в Карелию на Белое море, на остров, где находится биологическая станция университета. Едет на всё лето. Разумеется, с моей стороны начались всякие расспросы: а что это?, а как это?, а почему это? И всё в таком духе. А потом, как-то само-собой из меня вылетело: “А можно с тобой?” Они с мамой как-то хитро переглянулись, улыбнулись и папа ответил: “А, поехали!”... Это было началом многолетнего счастья! 10 лет я ездила с папой на Белое. На моё Белое. Когда на всё лето, когда на месяц. Но всегда это была настоящая, пусть и маленькая, но целая жизнь! Последний раз я там была в 1991 году. Потом, через какое-то время, туда начал ездить мой сын. И первая его поездка на Белое море была конечно же через... Ленинград! Точнее уже через Санкт-Петербург. Но сначала было решено заехать в Москву. Папа считал, что каждый воспитанный и культурный житель любой страны должен хотя бы раз в жизни посетить её столицу! Заодно он хотел подарить внуку дополнительные впечатления в виде поездки на интересных и комфортабельных поездах. Поэтому из Казани мы поехали на “Татарстане”, а в Питер, уже без меня, папа и мой сын, отправились на “Красной стреле”. И уже оттуда на Беломорскую станцию МБС ЛГУ в группу КГУ, на остров Средний, что в губе Чупа в Лоухском районе. Но это уже история жизни моего сына, а не моя. И если он когда-нибудь захочет, то обязательно её расскажет! А пока вернёмся в мою реальность.
...Что было для меня Белое море? Вопрос довольно сложный с одной стороны и очень простой - с другой. Белое море было для меня жизнью! Это была свобода. Свобода действий, мыслей. Свобода личности! Это был мир настоящих людей, мужественных и справедливых мужчин и мудрых и умных женщин. Это был мир чести и железного слова, мир, где о человеке судили по поступкам, а не по слухам и словам, и где выживали и приживались в прямом и переносном смысле только сильные духом, телом и характером люди. Где не было места лжи и притворству. Где любая фальшь мгновенно вылезала наружу. Это был тот мир, о котором мечтают многие, но который далеко не каждый способен принять. Кто-то скажет, что такой мир - утопия. И будет в чём-то прав. Особенно в современности. Но мне посчастливилось пожить в таком мире. И я могу с уверенностью заявить, что такой мир - реальность!
...
С того времени я помню не много. Дети вообще не склонны предавать большое значение каким-либо событиям. Для них даже самая уникальная поездка или приключение в памяти отложится, как обыденное событие. И только последующее мнение окружающих может наложить на него тот или иной статус. Так и я не особо понимала удивительность происходящего. Однако и стороннего отношения к происходящему тоже не принимала. У меня на всё был свой взгляд и своё отношение. Поэтому в память врезалось только то, что реально представляло интерес для меня 10-летней. И самое первое и яркое воспоминание — это поездка на троллейбусе от дома до вокзала и поезд. Ну, поезд, скажете вы, понятно. Но поездка на троллейбусе-то тут при чём?! О! Вы только не подумайте, что к тому времени я ни разу не ездила на троллейбусе! Конечно же ездила! Просто та поездка была особенной.
...Наш поезд, Казань-Ленинград, отправлялся с самого дальнего - 14 пути ж/д вокзала в 22.30 (или 23.30, точно уже не помню). Мы всей семьёй вышли из дома много заранее, чтобы спокойно добраться до вокзала. Вечер был холодный, тёмный и безлюдный. Уже который час шёл дождь. Я очень переживала по этому поводу, так как это был мой первый выход из дома в такое позднее время, к тому же ещё и в дождь. Да, меня не особо выпускали в такую погоду на улицу, так как потом необходимо было всё сушить и совершать всякие профилактические процедуры, чтобы не заболеть. Но, тем не менее, по лужам я всё равно любила скакать, как и любой нормальный ребёнок. Но только не сейчас: “ведь нам предстояло провести в пути вне дома довольно длительное время!” - так думала тогда я, дитё весьма сознательное и серьёзное для своих 10-ти лет.
...Тот вечер врезался мне в память навсегда одной картинкой и мыслью, поражающей меня своей глубиной до сих пор!
Представьте: огромное троллейбусное окно, по которому, невзирая на то, что на календаре начало июня, тихо и задумчиво текут ленивые струи почти осеннего дождя. Всё окно залито водяными потёками, которые чудесным образом искажают разноцветный ночной свет фар и светофоров. Маленькая девочка сидит на старом продавленном, когда-то мягком, сиденье. До окна достаёт только её голова. Тусклого салонного света хватает, чтобы сформировать отражение её лица в тёмном мокром окне. Девочка попеременно разглядывает то струи воды на стекле, то своё отражение. Её отражение очень смешное: маленькая головка с гладко причёсанными на прямой пробор волосами, заплетёнными в две косички с бантиками на концах втянута в поднятые плечики. Серьёзно наморщенный лобик и глаза, полные какой-то тоски, печали и безысходности - может быть из-за дождя, может от усталости, а может от огромного количества новых незнакомых мыслей и эмоций, свалившихся на неё за один вечер. Она смотрит на всё это и в голове у неё пульсирует одна мысль: “ЭТО ТО, ЧТО Я БУДУ ПОМНИТЬ ВСЮ ЖИЗНЬ!” И она пытается жадно впитать всё это в мельчайших подробностях, запечатать и сохранить в каком-то своём потайном сейфике, будто это воспоминание самое важное в её жизни!
...Потом был ночной вокзал со своей жизнью, голосами и запахами, ставшими в последствии для меня почти родными предвестниками счастья и свободы. Большой переходный мост, на какой-то невообразимой для меня высоте над грохочущими и клокочущими здоровенными махинами поездов. Самая дальняя платформа (14 путь всё-таки!). Незнакомые взрослые дяди и тёти (студенты по большей части, как потом выяснилось!). Какие-то здоровенные ящики, мешки и разноцветные рюкзаки. И я - единственный ребёнок в этой большой весёлой и доброй толпе. Затем душный плацкартный вагон и, конечно же, верхняя полка! Протяжный гудок. Резко и громко поезд дёргается... Поехали!!!
...Когда я проснулась утром, поезд стоял. Ни папы, ни мамы нигде не было. Окна с обеих сторон нашего плацкартно-купешечного отсека были полностью заляпаны грязью. Солнце только угадывалось, но пробиться через этот слой не могло. Сказать, что я испугалась - не сказать ничего! Я просто утонула в захлестнувшем меня ужасе! Но не прошло и минуты, как по окну напротив, со стороны улицы, проскользила какая-то тень, оставляя за собой прозрачный чистый след. И в то же мгновение в этой дорожке появилось улыбающееся лицо папы! Я кинулась к окну и, прижавшись к нему носом, стала корчить папе всякие рожицы. Страх испарился. Но выйти на платформу в тот раз я так и не решилась. Это была моя самая первая промежуточная стоянка большого поезда в большой поездке. Потом было много всяких приключений, связанных с такими стоянками: и цветы умудрялись собирать, и от поезда отставали и догоняли его бегом, и в столовку вокзальную умудрялись сгонять поесть пюрешечку с котлетками и компотику морошкового попить. Кстати, последнее мы с папой очень любили, благо та столовка была круглосуточной. Всяко было. Но только не в этот раз. На следующих остановках я всё же выходила с родителями на платформу - помогала папе кружку с водой держать, пока он наше окно отмывал. И он его отмыл. Но уже почти перед самым Ленинградом.
Вот такие вот воспоминания у меня о мокром троллейбусном окне с видом в будущее, ночном вокзале, огромных поездах, потере родителей и солнечном луче в прозрачной дорожке грязного окна.
...
...Но нас ждало Белое море! И вот мы уже подъезжаем к станции “Чупа”. Стоянка поезда 1 минута! Порой, поезд даже не успевал остановиться полностью, продолжая медленно тащиться вдоль перрона. И вот в таких условиях группа из 10-15 человек с огромным количеством мешков, рюкзаков, ящиков и сумок начинала свою операцию “ВЫСАДКА”. На самом деле подготовка к этой операции начиналась примерно за полчаса до станции: груз вытаскивался в тамбур и коридор. Если места не хватало (а его и не хватало с таким-то количеством вещей!), груз перетаскивали в соседние вагоны, распределяя по такому же принципу. Как только дверь вагона равнялась с началом перрона, на него выскакивал самый крепкий парень, вслед ему сразу же летела первая отдельность багажа, которую из вагона выбрасывал ещё один, не менее крепкий, парень. Когда вещи заканчивались, наступала очередь людей - их выбрасывали так же, так как к моменту начала высадки самих членов экспедиции, поезд уже начинал набирать скорость. Последний человек выпрыгивал уже на грунт после перрона почти на полном ходу. Когда же поезд скрывался за поворотом и все приходили в себя, оглядевшись и отыскав глазами друг друга, начинался дружный хохот, так как представшее пред глазами зрелище другой реакции вызвать не могло: вдоль всего перрона, в абсолютном беспорядке, к верху дном и как угодно, валялись ящики, рюкзаки, мешки, коробки, пакеты, люди.
Ещё какое-то время было необходимо для того, чтобы собрать всё и всех в одном месте, немного отойти от проделанного экстрима, перекурить и, погрузив основную массу багажа в подошедший автобус, двинуться в путь (станция была в нескольких километрах от самого посёлка, где находился причал, от которого и отходил катер, везущий пассажиров на остров).
Но, к счастью, такие высадки проходили не долго. В скором времени практически весь груз стали доставлять в Чупу контейнером, а с собой везли только личные вещи. Но, тем не менее, это было, и оно оставило в памяти яркий след и весёлые воспоминания.
Как я уже говорила, ездила я на Белое в общей сложности 10 лет. Много чего там было потрясающего и замечательного. Это была отдельная жизнь! И люди там были отдельного сорта - я писала об этом выше. Чтобы всё пересказать, понадобиться несколько месяцев постоянных разговоров! Ну, а если писать, то уж точно никак не меньше “Войны и Мира” будет! Поэтому я расскажу лишь о некоторых, на мой взгляд, самых ярких событиях времени БЛОН.
Для начала расшифрую аббревиатуру БЛОН...
Продолжение следует...
(Алёна Герасимова)