Письмо Анжелы.
Мы с Вадимом встречались два года, после которых он позвал меня замуж. Я конечно согласилась, возраст был подходящий для замужества, двадцать шесть лет. Правда Вадим младше меня на год. Но он работал, получал хорошо. Подарками меня закидывал. Вот это все меня подкупило.
Стали жить в его квартирке, которую он купил сам. Правда квартирой ее сложно было назвать, маленькая и однокомнатная, ни развернуться не повернуться. Зато его мама жила одна, в трешке с хорошим ремонтом. Отец Вадима не так давно ушел из семьи, оставив квартиру Вадиму и свекрови. Оставил им обоим, а он продолжал жить в своей конуре.
Свекровь, даже не замечала (или не хотела замечать), какие неудобства испытывали мы. Я Вадиму несколько раз намекала, чтобы он поговорил с матерью, что ей делать одной в таких хоромах? Можно бы и разменяться. А Вадим не хотел и слушать меня. Типа отец с матерью ее нажили своим трудом, и нам тоже нужно стремиться к этому. Я его мнение не разделяла. Это ведь можно полжизни потратить, ужиматься и экономить, а жить-то когда?
Но к свекрови мы все же переехали. Потому что на предприятии, где работает Вадим, должно было быть сокращение, но сокращения не было, зато сократили зарплату, сделав рабочий день короче. Зарплаты стала не хватать, поэтому я можно сказать настояла, чтобы мы переехали к свекрови, а нашу квартиру начали сдавать. Так хоть что-то.
Свекровь сразу стала ставить свои условия. За квартиру платить пополам. Стол общий, и на него складываться тоже поровну. Готовить и убираться по очереди день мы, день она. А ведь она работает неделю через неделю, могла бы взять на себя, забот побольше. Я как-то ей сказала, что она могла бы меня и пожалеть. Она мне ответила, что она не моя мать, чтобы жалеть.
Постоянно зудит, что мы живем не рационально, расходы превышают доходы. Я ей ответила, если бы Вадим зарабатывал больше не возникло бы таких проблем. Вон мужики на Север едут деньги зарабатывать, а не в офисах сидят. Знаете, что мне ответил Вадим? Что ему дешевле оформить развод, чем содержать меня.
Выходит он меня ни во что не ставит, а я ведь ношу под сердцем его, ребенка.