Призрак Фёдорова и попа Чиповской в триллере про художников
Глубоким вечером девушка Саша (Анна Чиповская) приходит в мастерскую жениха Андрея (Петр Фёдоров), художника и реставратора, и обнаруживает его мёртвым, застреленным на диване. Саша не успевает отойти от шока, ибо события развиваются столь стремительно, что думать и действовать приходится практически одновременно. Девушка бежит, её преследуют, она распутывает загадки, выбираясь из тумана тайн и недомолвок. Ясно одно: её тоже хотят убить — и главный вопрос детективной истории не «кто», а «почему». Фильм Рената Давлетьярова «Чистое искусство» выстроен как классический детектив с элементами триллера: расследование, в котором героиня выясняет причины убийства любимого, переплетается с преследованием, потому что героиню саму могут убить. Стремительно двигаясь от разгадки к разгадке, Саша с ужасом созерцает сопутствующую тайне цепочку смертей и понимает, что частная история нелегальных продаж картин вышла на межправительственный уровень. Помощи ждать почти не от кого, остается вспоминать отношения с Андреем и подробности, которые могут помочь в расследовании. Фильм о художниках обязан быть элегантным, и «Чистое искусство» следует этому правилу, демонстрируя тщательно проработанный визуальный ряд (художник-постановщик Артём Кузьмин, оператор Семён Яковлев). Цветовая гамма, яркая и красочная на флэшбэках, становится сдержанной, строгой или мрачной в сценах погони и преследования. В воспоминаниях Саши много света, заливающего студию Андрея: простор и свет символизирует надежду, там же, где наползает неопределённость или грозит опасность (улицы, кабинеты Лубянки, клуб), изображение темнеет. Интерьеры тоже дают подсказки и помогают понять своих владельцев: так, студия художника соединяет винтажный стиль и хай-тек — именно таким и должно быть жилище современного творца (в оформлении использованы картины художника Алексея Ланцева). Таким образом, «Чистое искусство» оставляет ощущение добротно выписанного аудиовизуального полотна, интересного и композицией, и ритмом, и ключевыми деталями.
У персонажей такой продуманной картины, напротив, уменьшается пространство для маневра. Актёрам достаточно соответствовать сценарным функциям (герой, жертва, злодей), снабжая их собственной характерностью. В этой ситуации преимущество у ярких артистов: персонажи Людмилы Чурсиной и Александра Сирина занимают мгновения экранного времени, но забыть их невозможно, как и киллера в исполнении Дмитрия Брауэра; прекрасен и выразителен Александр Яценко в роли Зуева, друга Андрея. Подруга же Саши, Тамара (Евгения Малахова) успешно сливается с обоями, да и на месте главных героев можно представить, кого угодно. Пётр Фёдоров, лишённый прямого действия, совершенно беспомощен и держится в кадре только на личном обаянии. Анна Чиповская демонстрирует неплохую палитру драматической актрисы, испытывая попеременно страх, горе, ужас, панику, решительность, отвагу, но проваливается, когда речь идет о любви. Их дуэт с Фёдоровым формален, декларируемые чувства не находят поддержки ни в монотонных диалогах, ни взглядах и поведении партнёров. Чиповская и Фёдоров объективно красивые люди, но два красивых тела в одном кадре совсем не обязательно означают страсть, тем более — любовь. Здесь они, скорее, две отдельные детали натюрморта, без права на собственную глубину и сердечность. Сентенция о чистом искусстве возникает в фильме трижды. Первый раз — категорично, в устах Саши, борца за правду: «Я — за чистое искусство и свободное от конъюнктуры рынка». Второй — в речах вечно пьяного художника Зуева, глумливо называющего «чистым искусством» подделки, обогащающие циничных продавцов картин. В третий раз вместо слов говорит визуальный ряд: влюблённые Саша и Андрей рисуют вместе, творя на холсте гармонию. Категория чистоты вмещает в себя и абсолют, и абстракцию, и стерильность — именно последнее качество хорошо характеризует прохладный фильм Давлетьярова. Стремясь к совершенству, картина сильно недобирает в человечности, превращаясь в абстрактную, красиво рассказанную, но скучную историю.