Советский историк Л. Н Гумилев известен своей оригинальной авторской концепцией исторического процесса. Эта статья посвящена интерпретации Л. Н. Гумилевым событий междоусобной войны, начавшейся на Руси после смерти Владимира Святославича.
События междоусобной войны 1015-1019 годов, также как и предшествующие им десятилетия, вписаны у Гумилева в контекст противостояния «партий», группировавшихся вокруг того или иного религиозного течения и предполагавших свой вариант дальнейшего развития государства. Еще при жизни Ольги образовалось противостояние православной провизантийской партии, к которой принадлежала сама правительница и ее внук Ярополк, а также партии языческой, которую поначалу возглавлял воинственный Святослав, а после его сын Владимир. Всем известна языческая реформа Владимира, относимая к 980 году. В ходе нее Владимир попытался насадить среди всех славян культ Перуна, которому в жертву приносились животные, пленники или даже жители Киева.
Не менее известно, и то, что языческая реформа Владимира оказалась неудачной. Сплотить славян на основе указанного культа не удалось. В 988 году, казалось бы, Владимир перешел на позиции Ольги, приняв христианство сам (за год до этого) и окрестив Киевлян в Днепре (988 г) и новгородцев в Волхове (989 г). Но уже в 989 году Владимир совершает поход на византийский Херсонес (Корсунь). Город с помощью объявившегося в нем предателя, указавшего на источник пресной воды, был взят, однако уже в следующем 990 году Владимир вернул его Византии. Гумилев однозначно называет несостоятельной легенду о том, что Херсонес был передан византийскому императору как плата за руку византийской царевны Анны. Но в чем же тогда было дело? Историк полагает, что ситуация складывалась совсем иначе. В том же 990 году Византия переходит к наступательной стратегии, подчинив себе Грузию, часть Армении и возобновив войну против болгар. Сдать Корсунь Владимира вынудили степные союзники Византии – печенеги, которые нанесли по Руси серьезный удар. Война с ними длилась до 997 года и ее результатом стало расширение печенежских владений далеко на север, до границ лесостепи, где русы были вынуждены начать строительство оборонительных рубежей. Таким образом, корсуньская «эскапада» обошлась Владимиру очень дорого.
Казалось бы, в этой ситуации было логично предположить и отказ от византийской веры. Но Гумилев считает, что благодаря сходству исторических судеб Византии и Руси, и привлекательной христианской идее посмертного спасения души, процесс принятия славянами этой религии пошел уже почти естественным путем, беря все новые и новые рубежи и окончательно победив язычество. Еще одним важнейшим преимуществом христианства было отсутствие человеческих жертвоприношений, которое киевляне восприняли как избавление.
Решающим в этом отношении фактором историк считает именно позицию киевлян, которые охотно приняли новую веру. А они, эти киевляне, были наделены важнейшим качеством - пассионарностью. «Киев как губка всасывал в себя пассионарность всей огромной страны», под которой автор понимает «незаурядное мужество, физическую выносливость и заряд биохимической энергии живого вещества». Таким образом, процесс шел сам собою и гениальность Владимира состояла лишь в том, что он сумел это увидеть и не только не стал этому противостоять, но и использовал это в своих интересах (что не умаляет его заслуг).
Но стихийная христианизация Руси не заставила Владимира искать союза с Византией. Он пошел по другому пути. Русь стала налаживать отношения с другой христианской страной – Болгарией, заклятой противницей Византии. Из Болгарии Русь могла получить учителей-проповедников, церковные книги, иконы и другое. Болгарский вариант христианства отличался от византийского, он был значительно ближе к римскому. И болгарская альтернатива, таким образом, становится третьим религиозно окрашенным вариантом развития Руси, вокруг которого тоже формируется своя «партия», у истоков которой, таким образом, стоял сам Владимир.
Как известно, у Владимира было 12 сыновей. Они был от разных матерей и в этих сыновьях воплотились все три упомянутые выше пути возможного развития Руси. Поэтому и борьба за власть между ними представляла собой борьбу тех самых партий, выступавших либо за византийскую, либо за языческую, либо же за болгарскую альтернативы.
Прежде чем перечислять всех сыновей Владимира, отметим, что в войне Болгарии с Византией к 1018 году полную победу одержала последняя. Это повлияло на настроения в Киеве. Стало очевидно, что Ольгина ставка на Византию теперь наиболее перспективна.
Но еще ранее, в 1015 году, когда умер Владимир, казалось, что проболгарская линия предопределена, так как любимым сыном Владимира был Борис, который, как и его младший брат Глеб, сидевший в Муроме, был сыном болгарки.
Однако сразу после смерти Владимира киевляне привели к власти не родного сына Владимира – Святополка, который был связан с Польшей и олицетворял собой западную партию. Святополк убил не только Бориса и Глеба, но и еще одного сына Владимира (от «чехини») – древлянского князя Святослава. Еще одно важное действующее лицо усобицы – это новгородский князь Ярослав. Он, как и его братья Мстислав и Изяслав был сыном полоцкой княжны Рогнеды. Мстислав и Ярослав управляли Русью вдвоем вплоть до смерти первого в 1036 году. Еще одним сыном Владимира (от другой «чехини») был Вышеслав.
Кроме них сыновьями Владимира были Судислав, брошенный Ярославом в тюрьму и просидевший там до 1059 года, Позвизд, живший на Волыни и Всеволод, бежавший в Швецию, где погиб в 995 году. От Рогнеды у Владимира были также две дочери – Предслава и Мария Доброгнева. Таким образом, Гумилев указывает имена 11 из 12 сыновей Владимира. Впрочем из всех перечисленных выжили только дети Ярослава Мудрого и Изяслава Полоцкого.
Таким образом, политическая линия Владимира оборвалась с его смертью. Но вернемся к усобице, последовавшей за этим. Как мы помним, Святополк олицетворял собой западническую партию.
Ярослав же – языческую. При этом Киев был уже городом православным, и с этим нельзя было не считаться. Святополк, сделав ставку на союз с Печенегами, проиграл пришедшему из Новгорода Ярославу первую схватку и бежал в Польшу. Но новгородцы, придя в Киев, принялись первым делом громить церкви, что не могло понравиться киевлянам, которые вследствие этого не оказали Ярославу никакой поддержки в 1018 году, когда его разгромил польский король Болеслав I– тесть Святополка. Ярославу пришлось бежать в Новгород. Святополк снова торжествовал. Ярослав же в отчаянии даже хотел сбежать в Швецию, но посадник Константин Добрынич приказал изрубить ладьи и организовал новый поход на Киев. Новгородцам удалось разбить печенегов – главную опору Святополка – на реке Альте. Киевляне же не вступились за Святополка, так как он привел с собою поляков, которых они также невзлюбили по религиозным причинам как ранее новгородцев. Святополк бежал в Польшу, но по дороге умер, заболев душевной болезнью вследствие угрызений совести (так гласит летописная традиция).
Ярослав, торжествуя, занял золотой киевский престол «и на этот раз церкви не горели».
«Братоубийственная война закончилась, и, хотя победа была одержана силами языческой реакции, она повела к торжеству православия».
Составлено на основе работы Л. Н. Гумилева «Древняя Русь и великая степь»
