В официальных документах она осталась как Елизавета Ивановна Чайкина, но при жизни ее все звали просто Лиза. Именно поэтому коммунистку Лизу Чайкину ошибочно иногда причисляют к пионерам-героям. Нет, когда пришла война, ей было уже за двадцать и она состояла в партии. Но так ли это важно, пионер ли совершил подвиг, или комсомолец? Это в наши дни историки скрупулезно все разложили по полочкам — вот вам пионеры-герои, вот герои-комсомольцы, здесь партизанские подвиги, а тут все остальные.
А ведь когда она стояла босиком на стылой земле на окраине деревни вряд ли задумывалась о бессмертии. Лиза Чайкина ни на секунду не сомневалась в нашей победе, и когда смотрела в черные зрачки направленных на нее автоматов, в ней не было страха. Он ушел еще под пытками, ибо Лиза знала что ее ждет. "Не бойтесь, наши придут!" — были последние ее слова, обращенные к жмущимся у края деревенским. И наши пришли. И не забыли партизанку Чайкину, спасшую десятки жизней своим стойким молчанием. Что это, если не подвиг?
Из далекой деревни
Она родилась в 1918 году в настоящем "медвежьем углу" — деревни Руно Залесской волости Тверской губернии. Жителей в ней было не больше сотни, а школа отсутствовала. Именно поэтому Лиза села за парту только в 10 лет, когда в деревню пришли первые учителя и открыли начальную школу. Девочка училась быстро, и 4 года пролетели незаметно. Чтобы продолжить образование дальше, нужно было ехать в райцентр Пено, но какое там — в семье у Лизы кормилицей и добытчицей была мама Ксения Прокопьевна, а отец, ставший инвалидом на Первой мировой, из дома даже не выходил.
Нужно было помогать матери по хозяйству, поэтому Лиза осталась в деревне, но образование не бросила. Учитель привозил ей из райцентра учебники для средних классов, и девушка училась самостоятельно по ним. В 15 лет она вступила в комсомол и сразу же получила ответственную должность — заведующая избой-читальней. Для глухого тверского села это место было и клубом, и радиоточкой и библиотекой в одном лице. А к приветливой и отзывчивой хозяйке избы-читальни постоянно тянулись люди. Чайке (так девочку звали ровесники) было дело до всего — она организовала первый пионерский отряд, сама шила галстуки, писала заметки в районную газету и успевала при этом еще и работать счетоводом в колхозе.
В 1939 году она вступила в партию и сразу получила приглашение на должность секретаря райкома комсомола. "Ждет тебя, Лизка, карьера в Москве", — шутили ребята, а она лишь отмахивалась. Какая Москва, ведь в родном районе так много дел.
Но все планы перечеркнула война. Сразу же после нападения гитлеровской Германии Лиза Чайкина вступила в истребительный отряд, сформированный из числа партийных и комсомольских работников. Она училась бросать гранаты и стрелять из винтовки, а когда враг подошел вплотную к тверской земле, наотрез отказалась уезжать в эвакуацию. Ее убеждали, что оставаться в районе нельзя — Лизу хорошо знали в лицо и при немцах ей угрожала смертельная опасность. Но она не верила в предательство своих земляков. Как оказалось потом, зря...
На передней линии
Но вначале был партизанский отряд, в который переформировали истребительный батальон. Лиза принимала там участие в боевых действиях — ходила в разведку, и закладывала взрывчатку под дороги и водокачки. Но все же основной ее работой была агитация. С небольшой группой комсомольцев она ходила по незанятым гитлеровцами селам и рассказывала о новостях с фронта, о нашей скорой победе, распространяла листовки и наглядную агитацию.
В свой последний поход она отправилась 12 ноября 1941 года. Накануне в Москве состоялся знаменитый парад, с которого красноармейцы уходили сразу на фронт. На нем прозвучала речь Сталина. Листовки с ней и были основным оружием молодых партизан. Рейд начался с большой деревни Залесье, где были предатели — назначенный фашистами староста и его помощники. Лизу могли запросто узнать и выдать, но все прошло хорошо — в одном из домов она организовала ночное собрание, где рассказала жителям о положении дел на фронте и раздала листовки с речью Сталина.
За 10 дней своего похода она побывала в 14 деревнях. Последнее собрание было проведено на хуторе Жукопа, а потом Лиза отправилась на кордон Красное Покатище, откуда намеревалась уйти на партизанскую базу. В небольшой деревне она остановилась у своей подруге Марии Купоровой. Про то, что у Купоровых чужие, прознал местный староста — бывший кулак Тимофей Колосов. Он отправил сына в ближайшую деревню, где стоял гитлеровский гарнизон.
Враги прибыли под утро. Дом окружили, всю семью Купоровых тут же расстреляли на месте, а Лизу забрали в райцентр Пено на допрос. Захватили и Тимофея Колосова для подтверждения личности партизанки. И не зря, так как Лиза на допросе упорно называла себя "Ивановой из Ленинграда". Немецкий офицер был поставлен в тупик — девушку били железными прутьями и пытали, требуя выдать имена подпольщиков и расположение партизанского отряда, а она только и твердила сквозь сжатые от боли зубы, что ничего не знает и приехала три месяца назад из Ленинграда.
"Нашей Лизе"
Немцы даже заподозрили Колосова в обмане, так как за поимку партизан полагалась награда. Но тот предложил показать ее местным жителям в расчете на то, что кто-нибудь ее опознает. Босую, искалеченную Лизу Чайкину пешком пригнали в родную деревню. Поставили на площадь и согнали всех местных жителей. Ее знали абсолютно все, но люди молчали. И только местная спекулянтка Арина Круглова заявила:
— Да кто ж её не знает? Это Лизка Чайкина, их вожак комсомольский!
И опять гестапо, опять пытки, на которых она не проронила ни слова. Девушку изувечили так, что на расстрел она не могла идти сама — немцы несли ее. И когда Лизу бросили на землю, она запела "Интернационал". Ее подняли, кое-как привязали к столбу и это все на глазах десятков земляков. Немцы решили устроить показательную казнь, согнав в центр деревни всех жителей. Перед тем, как в морозном воздухе прозвучали выстрелы, Лиза Чайкина успела крикнуть собравшимся людям, чтобы те не боялись нацистов и верили, что победа обязательно придет.
Райцентр Пено и весь Пеновский район освободили уже через два месяца — в конце января 1942 года. Свидетелей подвига Лизы было много, поэтому история о ее стойкости облетела все газеты.
А месяцем ранее партизаны вынесли смертный приговор Арине Кругловой и отцу и сыну Колосовым. 25 декабря 1941 года группа Семена Ларионова выкрала всех троих из райцентра и кордона Красное Покатище. Никакого суда не было — по законам военного времени предателей расстреляли.
6 марта 1942 года Лизе Чайкиной было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. А тремя годами спустя комсорг 756-го стрелкового полка, бравшего Берлин, написал на стене павшего рейхстага всего два слова: "Нашей Лизе".
Пусть так, но она дождалась и дошла до Победы, той самой, в которую верила и которую приблизила своим подвигом.
Леня Голиков тоже не был пионером. Вернее, он вышел из пионерского возраста, когда окруженный врагом, отстреливался до последнего патрона. Его подвиг тоже не забыт и навечно остался в памяти потомков 👇:
(При написании статьи была использована информация с сайтов: histrf.ru; nsk.tsargrad.tv; aif.ru; russian.rt.com)