Однажды жарким майским вечером на Патриарших прудах произошел спор двух литераторов. Вымышленные герои Михаила Булгакова в начале романа «Мастер и Маргарита» подняли вопрос о реальности Иисуса Христа. Здесь, под сенью старинных деревьев, которая не очень спасала от жары, две школы атеизма Страны советов, «мифологическая» и «историческая», сошлись в споре о возможности единственно верно ответить на вопрос: «А существовал ли Иисус Христос на самом деле?»
Эти споры вряд ли могут быть интересны читателям XXI века, но истории свойственно повторяться, и, может быть, не сегодня-завтра в СМИ появятся «новые сенсации», в которых прозвучат уже давно известные идеи.
Протоиерей Александр Рябков, Не прибегая к помощи «таинственных незнакомцев», специально для журнала «Вода живая» обратился к историческим источникам, которые сегодня могут дать ответ на вопрос о реальности исторического существования Иисуса из Назарета, и притом достаточно точно.
Археологическая революция
Современные ученые не сомневаются, что Иисус Христос действительно существовал. И спектр возможных аргументов достаточно широк: от археологических свидетельств до конкретных упоминаний как Самого Иисуса из Назарета Галилейского, так и Его последователей в нехристианских источниках того времени.
Исследования археологов и обнаруженные артефакты новозаветной эпохи тесно связаны с легендарным «золотом Трои», которое обнаружил в 1873 году немецкий исследователь Генрих Шлиман. Благодаря трудам Г. Шлимана в скептически настроенном научном сообществе в целом и в археологии в частности происходит переоценка отношения к древним текстам, в том числе и к библейскому повествованию. Если до обнаружения «клада Приама» античные тексты воспринимались учеными как легендарный эпос, не имеющий никакого отношения к действительности, то благодаря вере и упрямству немецкого археолога, который нашел «Трою» в девятнадцатом столетии по ориентирам, оставленным Гомером за восемь столетий до нашей эры, к свидетельству древних текстов стали относиться более внимательно. Труды Шлимана вдохновили археологов приступить к раскопкам на Святой Земле.
На двадцатое столетие приходится пик археологических открытий. Помимо одного из самых масштабных — обретения в 1947 году рукописей Мертвого моря в пещерах Кумрана, были также найдены и другие артефакты. Так, в 1961 году итальянские археологи в средиземноморском порту Кесарии Палестинской обнаружили плиту с латинской надписью, в которой упоминался Понтий Пилат как префект Иудеи. Этот памятник стал первым в истории, наглядно подтверждающим слова новозаветных текстов о римской власти и её представителе в Иудее.
Открытие в 1968 году необычного захоронения в северном пригороде Иерусалима Гив'атха-Мивтар позволило ученым реконструировать некоторые особенности смерти через распятие. Был обнаружен скелет человека с арамейским именем Йоханан Бен Хагалгал, который был казнен на кресте, по мнению археологов, в середине I века нашей эры, и по особенностям его останков ученые смогли сделать выводы о механических и медицинских факторах этой казни. Это открытие стало первым археологическим свидетельством казни через распятие. Особенно важно, что в те времена распятие было не только жестоким, но и позорным видом казни. Следовательно, как отмечает польский писатель и эссеист Зенон Косидовский, если бы биография Иисуса была полностью вымышлена, вряд ли кто-нибудь из Его восторженных приверженцев придумал бы историю о столь позорной Его смерти.
Не меньший интерес представляет документ «Назаретская надпись», датируемый 41 годом. Это указ римского императора Клавдия о смертной каре всем, кто осмелится разрушать могилы и «тревожить» мертвых. Указ на мраморной доске был представлен в музее в 1925 году. Ученые расходятся во мнениях, но некоторые из них считают, что данная табличка отражает реакцию римских властей на социальные волнения в Иудее, связанные с тем, что иудейская церковная элита представила Воскресение Иисуса Христа как похищение Его Тела учениками, — то есть с событиями, о которых нам известно и из Евангелия. Сегодня для ученых «мраморная табличка из Назарета стала своеобразным зеркалом, в котором они увидели отражение пустующей гробницы Иисуса Христа» и косвенным доказательством Воскресения как исторического факта.
Главное свидетельство
Не менее значимой для науки представляется и «археология» текста (работа с древнейшими кодексами, папирусами, пергаментами и их фрагментами) основного свидетельства о земной жизни Иисуса Христа — книг Нового Завета.
Важность свидетельства Нового Завета в вопросе историчности Личности Иисуса Христа зачастую недооценивается в светском мире. Однако в истории известен и другой аналогичный пример, когда при всей спорности свидетельств живший некогда человек («… или персонаж», заметят тут скептики) все-таки признается реальным. Античный философ Сократ, как и Иисус Христос, не оставил никаких текстов, предпочитая живое слово. О Сократе известно лишь от его ученика Платона и других его современников, они зафиксировали воспоминание о философе, его идеи. И вот здесь возникает проблема: свидетели порой диаметрально противоположны в своих воспоминаниях, они приписывают Сократу взаимоисключающие мысли. И тем не менее сегодня никто не будет сомневаться в том, что Сократ действительно существовал.
По общепринятому мнению, основные тексты Нового Завета были написаны с середины по конец I века, или через двадцать-тридцать лет после Воскресения Иисуса Христа.
В 2015 году университет Акадия города Волфилл (Канадская провинция Новая Шотландия) сделал заявление о том, что в погребальной египетской маске обнаружен фрагмент Евангелия от Марка и, по словам исследователя Крейга Эванса, фрагмент может быть датирован 80-ми годами I века. Если предположение верно, то сегодня это — самая ранняя копия Евангелия.
Для археологов это существенный довод, который выделяет новозаветные тексты на фоне всей античной литературы. Здесь отличительным показателем является время между написанием первой рукописи и созданием её копий. Для большинства текстов древности такой временной промежуток составляет в лучшем случае 700 лет, что уже считается хорошим показателем, а в среднем он колеблется от 1000 до 1400 лет. Интервал же между созданием оригинала и копий текстов Нового Завета существенно иной: папирус Райлендса (P52) появился спустя всего 30–40 лет после написания Евангелия от Иоанна, папирусы, содержащие бóльшую часть Нового Завета и обнаруженные Ч. Битти и М. Бодмером, были написаны через 100–150 лет после оригинала. А две полные копии всех новозаветных книг, известные как Синайский и Ватиканский кодекс, появились через 250 лет после оригиналов. Это говорит в пользу подлинности книг Нового Завета.
Однако не только время создания копий свидетельствует о подлинности, но и количество этих копий. Рукописей Нового Завета в различных вариациях на сегодня насчитывается около 5000, это несоизмеримо больше, чем известно для любого другого сочинения античности: тут количество копий редко достигает 20.
Величайший историк
Кроме археологической базы артефактов, иллюстрирующей эпоху, не меньшей важностью обладают свидетельства нехристианских источников. Языческие и иудейские историки, правители и философы, не принадлежа к числу последователей Учителя из Галилеи, зафиксировали в своих трудах воспоминания, которые нашими светскими современниками могут быть оценены как независимые, и даже объективные свидетельства исторической реальности Иисуса Христа.
Одно из основных таких свидетельств — в трудах самого известного древнеримского писателя, историка Корнелия Тацита, жившего в 55–120 годах после Христова Рождества. Достигнув вершины политической карьеры и став консулом, Тацит пережил около полудюжины императоров. Будучи непосредственным свидетелем, он описал их жизнь и деяния в своих исторических книгах, за что еще в древности снискал себе имя величайшего историка. И вплоть до сегодняшнего дня к его свидетельствам прислушиваются, считая, что информация, полученная от Тацита, «точна и отвечает действительности».
Два основных труда Корнелия Тацита, в которых он описал историю Рима, «Анналы» и «История», охватывают период с 14 года, со смерти императора Августа, до смерти императора Домициана в 96 году. В этих книгах содержатся упоминания об Иисусе из Назарета и о раннем христианстве.
Так, в первой части своего труда по истории Рима, написанной около 115 года, Тацит вспоминает великий пожар 64 года в Риме, который произошел при императоре Нероне: «И вот Нерон, чтобы побороть слухи, приискал виноватых и предал изощреннейшеим казням тех, кто своими мерзостями навлек на себя всеобщую ненависть и кого толпа называла христианами. Христа, от имени которого происходит это название, казнил при Тиберии прокуратор Понтий Пилат; подавленное на время это зловредное суеверие стало вновь прорываться наружу, и не только в Иудее, откуда пошла эта пагуба, но и в Риме… Итак, сначала были схвачены те, кто открыто признавал себя принадлежащими к этой секте, а затем по их указаниям и великое множество прочих, изобличенных не столько в злодейском поджоге, сколько в ненависти к роду людскому. Их умерщвление сопровождалось издевательствами, ибо их облачали в шкуры диких зверей, дабы они были растерзаны насмерть собаками, распинали на крестах, или обреченных на смерть в огне поджигали с наступлением темноты ради ночного освещения. Для этого зрелища Нерон предоставил свои сады; тогда же он дал представление в цирке, во время которого сидел среди толпы в одежде возничего или правил упряжкой, участвуя в состязании колесниц. И хотя на христианах лежала вина, и они заслуживали самой суровой кары, всё же эти жестокости пробуждали сострадание к ним, ибо казалось, что их истребляют не в видах общественной пользы, а вследствие кровожадности одного Нерона».
Комментируя события полувековой давности, Тацит, скорее всего, опирался на какие-то государственные документы. Так, информация о казни Иисуса — событии в далекой провинции Римской империи, — возможно, была взята из отчетов императору наместника Иудеи.
Однако главное, что можно обнаружить в тексте, — это то, что Тацит сообщает о дате завершения земной жизни Иисуса Христа, по традиции того времени подвязывая её к правлению императора. Как и евангелисты, Тацит указывает имя императора Тиберия (14–37 годы). Он упоминает и прокуратора Иудеи Понтия Пилата, также подтверждая евангельский рассказ. Удостоверяя сообщения и другой книги новозаветного корпуса — книги Деяний святых апостолов, Тацит указывает, что последователи Иисуса из Назарета именовали себя христианами, по имени основателя нового верования.
Далее Тацит обращает внимание на очень интересный момент, связанный с историей христианства: «подавленное на время это зловредное суеверие» (что, вероятно, связано со смертью Иисуса Христа) после «стало вновь прорываться наружу». Такое замечание исследователями трактуется как косвенное указание на Воскресение Иисуса Христа, что также соответствует евангельскому повествованию: община учеников и последователей Галилейского Учителя, которая формируется при Его жизни, разбегается, после того как Его распяли, и вновь начинает разрастаться, когда апостолы выходят на проповедь «не только в Иудее… но и в Риме».
К 60-м годам проповедь апостолов распространяется по всей империи, и неудивительно, что она дошла и до столицы древнего мира — Рима, как указывает Тацит. Он сообщает, что император Нерон обвинил христиан в поджоге Рима, подверг их «изощреннейшим» пыткам и казням, что, вопреки ожиданиям, вызвало в народе сострадание. Этот факт позволяет Тациту утверждать, что наказания были вызваны не стремлением к справедливому воздаянию, но одной лишь кровожадностью Нерона.
Chrestus, а не Christus
Об Иисусе Христе и первых Его последователях упоминает и другой римский историк, Гай Светоний Транквилл (около 70 — после 122). Находясь в должности секретаря императора Адриана (117–138), Светоний имел доступ к государственному архиву, которым активно пользовался. Его перу принадлежит знаменитый труд «Жизнь двенадцати Цезарей», написанный около 120 года, то есть примерно в то же время, когда пишет свои книги и Тацит.
Труд Светония выдержан в жанре биографии, в нем много подробностей личного характера из жизни императоров. Именно Светоний, к примеру, приписывает императору Веспасиану знаменитое изречение «Деньги не пахнут» и рассказывает историю, которая послужила к рождению этого крылатого выражения. При описании пожара в Риме при императоре Нероне Светоний также упоминает и о христианах: «При нем были наказаны… христиане, приверженцы нового зловредного суеверия».
Однако более важным для нынешнего нашего исследования является раздел, посвященный императору Клавдию (41–54), в котором Светоний описывает события, связанные с его жизнью и правлением. Здесь обращает на себя внимание описание происшедших в Риме в 49 году беспорядков, результатом которых стало общее изгнание всех евреев из города: «Иудеев, постоянно волнуемых Хрестом, он изгнал из Рима».
Причиной волнения, возможно, послужила полемика и вражда между иудеями и христианами, перешедшая в открытое противостояние. Этот указ подтверждает сообщение книги Деяний святых апостолов (18, 2) о том, что апостол Павел встретился с супружеской парой, которая незадолго до того переехала в Понт из Рима именно по причине решения императора.
В этом упоминании Светония об Иисусе Христе стоит Chrestus, а не Christus, что связано с вариативностью написания имени и, возможно, с нежеланием языческого автора вдаваться в подробности «нового зловредного суеверия». В любом случае оба упоминания Светония свидетельствуют о том, что в империи был известен и Сам Иисус Христос, и Его последователи.
Спорное упоминание
К числу косвенных свидетельств можно отнести и упоминание об обстоятельствах смерти Иисуса Христа, которое датируется временем более ранним, чем прочие известные источники, но сохранилось в тексте, относящемся ко II веку.
Речь идет о свидетельстве Талла, или Таллоса (Thallus), по происхождению самаритянина, который написал трехтомный труд истории Средиземноморья в период от Троянской войны до 112 года до Р. Х. (возможно — до 93-го). Как и большинство книг античной литературы, его труды были утеряны, но некоторые фрагменты сохранились в цитировании других историков. По мнению исследователей, труды Талла могут быть датированы 50-ми годами по Р. Х. В таком случае это свидетельство более раннее, чем предоставляют нам не только римские историки, но и, по некоторым данным, даже евангельские тексты. Искомое свидетельство об обстоятельствах смерти Иисуса Христа в трудах Таллоса обнаруживается в цитате, сохранившейся в сочинении «История мира», принадлежащем Сексту Юлию Африкану (160–240).
Описывая крестную смерть Иисуса из Назарета, Африкан упоминает тьму, которая покрыла землю («От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого»; Мф. 27, 45). Доказывая реальность этого феномена, он цитирует Таллоса: «Весь мир тогда окутала ужасная тьма, горы поколебались от сильного землетрясения, и многие области Иудеи и прилегающих провинций пострадали тогда от разрушений. Саллюс [Талл] в своей „Истории“ приписывает тьму солнечному затмению — как я считаю, без веских на то оснований». Несогласие Африкана основано на том, что затмение невозможно, когда происходит полнолуние, а иудейская Пасха празднуется именно в полнолуние, поэтому-то явившаяся тьма не могла стать следствием затмения.
Однако, кроме этого короткого цитирования, нам ничего не известно о содержании «Истории» Талла, поэтому невозможно заключить, упоминает он Иисуса из Назарета или нет. Если это упоминание о «тьме по всей земле» в книге Таллоса было связано с историей Иисуса Христа, то тогда у нас есть свидетельство того, что в середине I века в Риме уже была община христиан, что также подтверждает сообщения Тацита и Светония.
Они воспевали Христа как Бога
Другое свидетельство принадлежит Плинию Младшему (61–115 годы), древнеримскому государственному деятелю и писателю, наместнику провинции Вифиния в Малой Азии. Своей известностью Плиний Младший обязан 10 томам писем, которые все дошли до наших дней и являются прекрасными образцами эпистолярного жанра. Описывая различные предметы, от поэзии до коррупции, Плиний в 10-м томе (датируется примерно 112 годом) упоминает о христианах в своей провинции, а также сообщает некоторые сведения об Иисусе Христе.
Как наместник Плиний Младший столкнулся с серьезной экономической проблемой, причиной которой стали христиане. Влияние их очень быстро росло, и люди перестали посещать языческие храмы, что напрямую сказалось на покупке жертвенных животных, а также на покупке мяса, окропленного жертвенной кровью. Ситуация осложнялась тем, что ни на какие компромиссы христиане не шли, а политические союзы были, согласно закону, запрещены, поэтому Плиний обращается к императору Траяну напрямую и описывает судебные процессы над христианами.
Эти процессы наместник вел сам. Плиний предлагал христианам трижды отречься от своей веры под угрозой смерти, а в случае троекратного отказа отдавал на казнь. Среди осужденных были римские граждане, их наместник отправлял на суд высшей инстанции, к императору. Те, кто отказывался от своей принадлежности «суеверию», совершали обряд жертвоприношения перед богами и изображением Траяна, после «хулы на Христа» их отпускали.
Интерес в письмах вызывают и наблюдения, сделанные Плинием Младшим как религиоведом:
«Они [христиане] в установленный день собирались до рассвета, воспевали, чередуясь, Христа как бога и клятвенно обязывались не совершать преступления, воздерживаться от воровства, грабежа, прелюбодеяния, нарушения слова, отказа выдать доверенное. После этого они обычно расходились и сходились опять для принятия пищи, обычной и невинной». Плиний прибавляет, что христианство заинтересовывало людей совершенно разных социальных слоев, городских и деревенских жителей всех возрастов, мужчин и женщин.
При достаточно пространном описании христиан и их обычаев в письмах Плиния Младшего можно отметить несколько новых и важных моментов. Прежде всего то, что первые христиане видят в Иисусе Христе Бога, Его нравственное учение отражается в обещаниях, которые дают Его последователи. Также слова о собраниях христиан «в течение дня», «в установленный день» могут подразумевать исполнение установленного Иисусом Христом Таинства Евхаристии.
Ответ императора Марка Ульпия Нервы Траяна (53–117), данный Плинию, также содержит несколько важных свидетельств, хотя уже не столько об Иисусе Христе, сколько о раннем христианстве и том отношении, которое складывалось в Римской империи к Церкви.
Этот ответ опубликован вместе с письмами Плиния Младшего и содержит одобрение действий наместника и советы со стороны императора:
«Ты поступил вполне правильно, мой Секунд, произведя следствие о тех, на кого тебе донесли как на христиан. Установить здесь какое-нибудь общее определенное правило невозможно. Выискивать их незачем: если на них поступит донос и они будут изобличены, их следует наказать, но тех, кто отречется, что они христиане и докажет это на деле, т. е. помолится нашим богам, следует за раскаяние помиловать, хотя бы в прошлом они и были под подозрением. Безымянный донос о любом преступлении не должно принимать во внимание. Это было бы дурным примером и не соответствует духу нашего времени».
Траян устанавливает три ограничения в судебном процессе против христиан. Для начала, нет необходимости устраивать облавы, выискивать подозреваемых в причастности к христианству. Отказа от «суеверия» и поклонения богам достаточно, чтобы человека освободить от процесса. И, наконец, преследование человека за принадлежность к христианству не могло быть начато по анонимному доносу.
Повеления Траяна иллюстрируют официальную позицию империи по отношению к раннему христианству и побуждают сделать вывод, что, хотя жестокость казней и процессов имела место, всё же массового истребления христиан в I веке в империи еще не было.
Тот факт, что слова императора Траяна не носили характера личных советов, но стали руководством к действию, доказывается известиями о правлении следующего императора, Публия Элия Траяна Адриана (76–138 годы).
Проконсул Асии написал императору Адриану письмо, также рассказывая о своей борьбе с христианством и ставя те же вопросы, что и Плиний Младший. Император ответил, выпустив указ против ложных обвинений в принадлежности к христианству и против нарушения установленной процедуры судебного процесса над сторонниками новой религии. Постановление Адриана дошло до нас в труде церковного историка Евсевия Кесарийского (ок. 265–339 годов):
«Мне кажется, что дело это нельзя оставить без рассмотрения; нельзя, чтобы люди жили, не зная покоя, и на доносчиков была возложена обязанность вредить и злодействовать. Если жители провинции могут подтвердить свое обвинение против христиан и отвечать перед судом, то пусть этим путем и действуют, но не требованиями и воплями».
Адриан резюмирует свое повеление тем, что если человек стал жертвой клеветы, то за ложные обвинения следует наказывать доносчика. Иными словами, император Адриан подтвердил практику, сложившуюся при его предшественнике, и призывает к умеренности в вопросах преследования христиан.
Христиане презирают смерть
Не менее интересным представляется свидетельство и другого греческого писателя — Лукиана из Самосаты (120 — после 180). В своих сатирических произведениях Лукиан высмеивает пороки, убеждения, нравы и предрассудки своего общества, не обходя стороной и христианство. Один из «недостатков», которые Лукиан усматривает в христианах, связан с тем, что они слишком доверчивы, что позволяет недостойным людям наживаться за их счет. Но гораздо более важно другое:
«Христиане ведь еще и теперь почитают того великого человека, который был распят в Палестине за то, что ввел в жизнь эти новые таинства… Ведь эти несчастные уверили себя, что они станут бессмертными и будут всегда жить; вследствие этого христиане презирают смерть, а многие даже ищут её сами. Кроме того, первый их законодатель вселил в них убеждение, что они братья друг другу, после того как отрекутся от эллинских богов и станут поклоняться своему распятому мудрецу и жить по его законам. Поэтому они одинаково ко всему относятся с презрением и все доходы считают общими, так как всё подобное они принимают без какого-либо достаточного доказательства».
Этот фрагмент вновь подтверждает, что первые христиане относятся к Иисусу Христу как к Богу, с чем связано поклонение Ему. Далее Лукиан отмечает, что за Свое учение Иисус был распят в Палестине. Из текста видно и то, что первые христиане воспринимают друг друга как братьев, что объединены они одним уставом, одними обещаниями и отречением от поклонения языческим богам. При всей иронии Лукиана относительно доверчивости христиан, он отмечает, что их вера доводит их до презрения к смерти, и некоторые даже сами ищут последней. Иисуса Христа он называет «мудрецом», тем самым ставя его в один ряд с мудрыми людьми своего времени — философами.
Упоминания Лукианом Иисуса Христа и Его последователей особенно ценны, так как в них есть информация, которая не встречается более ни в каких источниках, кроме новозаветных текстов.
Сократ, Пифагор, Иисус
Еще одно важное свидетельство эллинистического мира об Иисусе Христе может быть найдено в историческом документе «Письмо к сыну». Под таким интересным названием дошел до нас небольшой текст, написанный, по разным оценкам, в промежутке от 73 года до II века сирийским мудрецом Марой бар-Серапионом. По содержанию это действительно письмо — к сыну, из тюрьмы. Рукопись была найдена среди сирийских манускриптов и опубликована в 1855 году исследователем Куретоном.
Текст содержит моральное поучение, в котором Мара бар-Серапион отмечает, что единственным смыслом жизни является мудрость и, приводя примеры великих мудрецов, говорит: «Что выиграли афиняне, казнив Сократа? Голод и чума обрушились на них в наказание за их преступление. Что выиграли жители Самоса, предав сожжению Пифагора? В одно мгновение пески покрыли их землю. А что выиграли евреи, казнив своего мудрого Царя? Не вскоре ли после этого погибло их царство? Бог справедливо отомстил за этих трех мудрых мужей: голод поразил Афины, море затопило Самос, а евреи, потерпевшие поражение и изгнанные из своей страны, живут в полном рассеянии. Но Сократ не погиб навеки — он продолжал жить в учении Платона. Пифагор не погиб навеки — он продолжал жить в статуе Геры. Не навеки погиб и мудрый Царь: он продолжал жить в своем учении».
Это свидетельство отражает представления своего времени об Иисусе Христе. Мара бар-Серапион называет Его праведником и мудрецом и дважды — «мудрым Царем». Такое именование может быть связано с табличкой «вины», за которую Иисус Христос был приговорен к казни через распятие (Мф. 27, 37).
По мнению бар-Серапиона, казнь Иисуса из Галилеи была несправедлива и за нее иудеи вскоре потеряли свое царство. Это упоминание кары отражает события 70 года, когда Иерусалим — и Иерусалимский храм в том числе — был взят и разрушен римскими войсками. И после Мара бар-Серапион сообщает, что теперь «мудрый Царь продолжал жить в своем учении», ничего не говоря о Воскресении. Это еще раз подтверждает, что по своим взглядам он не мог быть христианином и его свидетельство о Христе можно отнести к группе источников языческого происхождения.
Продолжение следует…