Я живу в большом городе. Он так и называется – Город. Вы, наверное, тоже тут бывали и знаете, что в таком месте происходит много интересных вещей. Люди здесь ездят на блестящих машинах, покупают мороженое, сосиски или, например, новые диваны. Иногда они женятся, немного чаще кормят голубей хлебными крошками. Всего и не перечислишь.
У меня есть свое место – небольшая комнатушка на чердаке старого пятиэтажного дома. Когда светит солнце, у меня становится очень жарко, а в дождь вода течет с потолка. Но я не жалуюсь, мне нравится мое место.
Люди, живущие в Городе, очень удивляют меня. Каждый из них мечтает построить неприступную крепость, которая защитила бы его и огородила от всего мира высоким забором с колючей проволокой. Некоторым, особенно – если они «добились успеха», удается осуществить эту задумку, другие довольствуются меньшим – разного размера комнатами в больших стеклянных домах. Каждая комната – это тоже неприступная крепость, которую они называют своим домом.
Люди приносят туда разные вещи, полезные и не очень. Я не совсем это понимаю, но, кажется, чем больше у них таких вещей и чем красивее эти вещи лежат на своих местах, тем лучше чувствуют себя обитатели Города. А если вещей совсем мало, то они ходят хмурые, много курят и постоянно ругаются.
Я тоже люблю собирать вещи – камушки, цветы, что-нибудь из мусорного бака. Но я бы не стал так сильно расстраиваться и так много курить из-за того, что у меня нет какого-то определенного камушка или пружинки, которая есть у всех моих соседей. Мое место – это временное пристанище, и даже если я доверху завалю его самыми красивыми сияющими камушками, которые жители Города очень ценят и хранят за стеклом, то я не стану счастливее. Разве только самую малость, но это быстро надоест.
Мне незачем строить замок, я здесь не навсегда. Я люблю свое место и всегда рад обществу голубей, иногда залетающих на мой чердак. Обычно здесь тепло, из мебели есть постель, есть стол и стул, которые я смастерил из маленьких дощечек, есть окно, в которое я смотрю на провода, на огни фонарей, на луну и на небо. Это хорошо.
А еще я люблю людей, которые живут в Городе, даже несмотря на то, что порой они делают глупые вещи, например, делят наследство или спорят из-за политики. Но я их люблю, и я люблю Город.
В Городе есть много огней, много вкусной еды, много шума, и каждая секунда здесь наполнена событиями. Вот прямо сейчас – девочка потеряла свой шарик, он, красный и пузатый, летит вверх под автомобильные гудки и хлопанье птичьих крыльев. Девочка плачет, но это быстро пройдет, я это точно знаю и поэтому улыбаюсь и тайком желаю ей счастья.
А вот какой-то пожилой господин читает газету, он хмурится, я знаю почему. Я видел эту газету, в нее заворачивали вкусные бутерброды, там говорится о «стремительном падении» каких-то важных «валют». Наверное, у господина есть своя большая крепость и большая семья, о которой он заботится. Господин много работал и накопил много разных камешков, много цифр, много бумаги. А теперь ему говорят, что все это стало чуть менее важно. Я бы на его месте тоже расстроился и думал, что жизнь ко мне очень несправедлива. Но, к счастью, это не так. Я забираюсь на спинку скамейки, прямо за его спиной, и шепчу ему на ухо, напоминаю о том, какая у него чудесная семья, и о том, насколько он богат. У него есть улыбки людей, есть воздух, чтобы дышать, солнце, которое греет, и прохладный ветерок. У него всегда будет все необходимое, просто некоторое время придется обойтись без новых вещей в его большой крепости, но разве это так важно? Господин успокаивается и расслабляется, возможно, впервые за долгое время замечает цвет листьев и по-настоящему дышит. А я иду дальше.
Наверное, вам стало интересно – кто я такой? Ангел-хранитель? Великий помогатель? Ну уж нет! Впрочем, называйте меня как хотите, можете даже думать, что меня не существует. Но чаще всего люди называют таких, как я, домовыми. Вы думали, в Городе нас уже нет или мы все повымерли? Это неправда. Мы рядом, живем вместе с вами. Но мы не сидим долго на одном месте, мы очень любим путешествовать.
Вот сегодня ты живешь в Городе, может быть, много зим живешь в Городе, но не успеешь и заметить, как ты уже идешь по проселочной дороге или по обочине скоростного шоссе. И, уверяю вас, все эти места – дорога, шоссе или камень, под которым ты решил заночевать, – это тоже мой дом, такой же прекрасный, как и эта комнатка на чердаке пятиэтажного здания.
В Город я пришел несколько зим назад. Я тогда был юный и совсем не знал Города. Поначалу он меня пугал. Несколько раз меня чуть не задавили большие черные колеса желтых такси. Голодные собаки, дравшиеся из-за куска хлеба, чуяли меня, страшно лаяли и пытались догнать. Тогда я жил в основном в мусорных баках или в канализации вместе с крысами, которые тоже были не очень дружелюбны, но терпели меня потому, что я приносил им немного хлеба.
Я видел, как люди страдают. Пища здесь есть у каждого, даже самого бессильного и несчастного человека. Многие живут в грязных местах, у них много кричащих детей и неприятные соседи. Многим кажется, будто их кто-то обидел и обделил. Люди, совсем как те уличные псы, отбирают у других то, что считают очень ценным. Но ведь это глупо, все свои драгоценные красивые и неповторимые камушки я собираю на улице (кроме меня этим занимаются только дети) – их огромное множество и хватит на всех, незачем драться.
Когда я поселился в одном доме со множеством комнат, я часто слышал грубую речь, плач, стоны, вздохи. Но я слышал также и смех, несмотря ни на что – смех, я видел улыбки, я чувствовал запах пищи, готовящейся на плите, и постепенно начинал любить Город и людей, которые здесь живут, в глубине души все они знают о том что даже самые прочные крепости недолговечны, а их драгоценности являются лишь временным источником радости или не являются им вовсе.
Понемногу я начал помогать им вспомнить об этом, помогал найти потерянное, нет, не потерянный рай, конечно, а, например, часы или старую фотографию. Во сне я нашептывал им нужные слова, совсем тихо и немного, я ведь очень боюсь, что случится, если меня кто-нибудь заметит. Обычно я говорил людям о том, какие они замечательные и сильные. Это не что-то огромное, я не могу дать им все, чего они хотят, и не в состоянии вымести все их страдание. Люди, которым я помогал, которых я радовал и успокаивал, быстро забывали об этом и снова начинали вести себя, на мой взгляд, очень глупо. Но все-таки, все-таки им становилось чуточку легче, чуточку радостнее.
Я всегда шел дальше и не задерживался долго на одном месте. Однажды возле метро я увидел ржавую смерть, кровавые кляксы на асфальте. Много людей убили одного из-за того, что, кажется, тот был не так одет или думал что-то не так. Это стало для меня потрясением. Тогда я решил, что Город – ужасное место, я забился на какой-то чердак и долго-долго смотрел, как день сменяется ночью, смотрел, как Город засыпает под свет огней и хаотичные волны музыки, смотрел, как Город просыпается, как он дышит, как он живет. Я смотрел, как текут капли дождя по грязному стеклу, и видел, как играют в вечернем свете пылинки.
Все меняется, нет ничего неизменного, а люди думают, что есть, и все строят свои крепости, цепляются за свою нарядную одежду, за свои идеи, не понимая того, как они на самом деле свободны и прекрасны. Вся их мода, сверкающие камушки, машины, неоновые картинки – не больше чем радуга, прекрасная, но ее не ухватишь. А их бедность, боль и страдания – это капли дождя на стекле. Рано или поздно облака рассеются и выглянет солнце.
Я позволил дождю идти, а солнцу светить. Тогда та кровь и черная ржавчина, все мои впечатления от убийства стали стекать с меня вместе с дождем, уносясь вниз по водосточным трубам, и растворились где-то в земле. Понемногу я снова стал выходить на улицы города, я снова стал помогать людям и тихонько напоминать им о том, что действительно важно.
А кроме того, чердак, какое-то время служивший мне крепостью, в которой я прятался от мира, оказался отличным, тихим и спокойным местом, маленьким домом. Правда, в солнечную погоду тут очень жарко, а в дождь вода течет с потолка. Но это не страшно.
Я полюбил Город и полюбил его обитателей. Наверное, я нужен им и могу быть немного полезен. Я буду жить здесь, пока не придет время отправиться дальше, как это делают осенние листья.
