Деревня Хомуты раскинулась на обширных полянах, которые были обрамлены небольшими березовыми рощицами.
Около въезда, справа от дороги, бил из-под земли источник с холодной вкусной водой. Заботливые жители облагородили место – построили навес, поставили добротную лавку и небольшой столик, чтобы любой путник после долгой дороги мог здесь отдохнуть.
Дивное, живописное место!
Только Акулине стало что-то совсем плохо, голова периодически кружилась, и сохло горло. Остановились у источника перевести дух, попить воды. Девушке стало немного легче в тени навеса.
Погода хмурилась, солнце заволокло тучами, вот-вот должен пойти дождь.
В деревне Хомуты Акулину просила Меланья передать небольшой узелок с гостинцем для своей дальней родственницы.
Мария Черная жила в доме, который располагался на середине улицы. Женщина жила одна в родительском доме. Она позвала путников внутрь, на улице уже вовсю бушевал проливной дождь.
- Спасибо, Мария – сказала Акулина, садясь на лавку у входа, - вот гостинец Меланья передала, мы с ней ехали вместе с обозом. Узнав, что мы проедем через вашу деревню, она очень просила вас проведать и передать кое-что.
Мария взяла узел, положила его на грубый деревянный стол, осторожно развязала и всплеснула руками – два отреза ткани лежали аккуратно перевязаны сургучной веревкой и бумажный кулек с большим квадратным пряником – вот это подарок! Ай, угодила Меланья, ай молодец, порадовала!
Мария предложила путникам попить отвар с мятой, пока непогода за окном успокоится. Акулина с радостью согласилась, потому что чувствовала себя все хуже. В доме было бедно, но чисто убрано, видно сразу, что хозяйка аккуратная.
Акулина, глядя на иконы в углу, представила, как там её дом, приемный батюшка, матушка и братцы, хотелось их увидеть очень. Девушка встала, чтобы помолиться, подошла к иконам и только занесла руку для крестного знамения, как через мгновенье упала без чувств на пол.
Очнулась она на лавке, рядом с теплой печью. Мария возилась около стола, стояла спиной к ней. Демьяна не было видно. Она попыталась привстать, но сил не было совсем. Мария услышав шорох обернулась, быстро подошла и потрогала лоб больной.
- Что-то девонька тебе совсем нездоровится. Напугала ты нас шибко – она с тревогой смотрела на Акулину, прижимая к себе тряпку.
- Где Демьян? – беспокойно спросила девица.
Мария села рядом на лавку.
- Не беспокойся. Он один к старцу поехал, чтобы не терять время, завтра к обеду вернется, скажет что к чему. Ничего, переночуешь у меня. Оставил вот этот порошок, чтобы я тебе давала от жара, - женщина показала на небольшой пузырек.
Акулина забеспокоилась, заметалась по лавке. Мария развела порошок водой, дала в деревянной ложке больной лекарства. Девушка практически сразу уснула и проспала до самой ночи.
Когда в окно заглядывала большая полная луна, словно одинокий кошачий глаз, Акулина открыла глаза. Нестерпимо захотелось выйти на улицу во двор. Она осторожно откинула тряпицу, которой ее накрыла хозяйка и ступила на пол. Мария спала на соседней лавке, отвернувшись к стене. Стараясь не шуметь, Акулина вышла во двор, огляделась. Немного постояла, подышала свежим воздухом, стало легче, но голова побаливала. Она тихо прошлась вдоль дома, заглянула за угол, осмотрелась.
Хотела уже идти домой, однако заметила какое-то движение около стога сена. Небольшая тень отделилась от него, в лунном свете перед Акулиной предстала Матрёна, красавица, которая участвовала в шабаше на Горбатом холме.
Матрёна улыбалась нехорошей, злой улыбкой и молча, крадучись, осторожно ступая ногами, подходила все ближе к девушке, словно к жертве, протягивая руки. Акулине хотелось бежать, да ноги не слушались. Цепкие пальцы сомкнулись на шее и стало нечем дышать.
Акулина пыталась оторвать от себя руки Матрены, но та с остервенением все крепче вцеплялась в неё. Прекрасное лицо перекосилось от злобы, темные брови скривились, глаза сверкали словно вода на дне колодца.
Акулина размахивая руками, задела пару глиняных горшков, которые висели вверх дном за заборе. Они упали на деревянные доски, лежавшие рядом, разбившись на крупные черепки.
Девушка очнулась, когда Мария трясла ее за плечи, беспокойно заглядывая в глаза.
- Акулина, милая, что с тобой? Я услышала, шорохи, битье посуды, выбежала , а ты тут сидишь еле живая, бледная, за горло держишься…
- Я просто подышать вышла, да вот … почудилось что-то, плохо совсем стало. Ты не видела здесь никого? – Акулина вопросительно смотрела на Марию.
Женщина удивленно смотрела вокруг, потом на девушку и отрицательно помотала головой.
- Плохо тебе совсем видимо. Ну, ничего, Демьян должен к обеду приехать, даст Бог. Пойдем – Мария помогла гостье привстать и повела в дом.
От стога отделилась небольшая тень. Красивые, наполненные злобой глаза смотрели на дверь, за которой скрылись фигуры.
«Ну ничего, скоро ты полностью будешь в нашей власти и тогда не уйдешь».
Третий день дули сильные ветры. С востока тянулись и тянулись серебристо-сизые облака с лиловыми хвостами, плавно переходящие в полупрозрачную темно-фиолетовую небесную вуаль.
Акулина куталась в просторный вязаный платок и все выходила смотреть на дорогу, не едет ли? Ветер растрепывал темно-русые волосы, заплетенные в косы, а зеленые ленты, словно змеи, тонко извивались за головой девушки.
Вдали за рощицей под горбом холма виднелось поле, перерезанное проселочной дорогой, которая была пуста. Акулина протяжно вздохнула, прикрыв глаза.
Если он не приедет, ей суждено навсегда остаться молодой. В будущем это означало, что она переживет и мужа, и детей, и внуков и станет мучиться от этого бесполезного дара, оставшись прекрасной телом и лицом. Вечно.