Следователи сообщили, что у нас во дворе в мусорном контейнере нашли новорождённого мальчика. Знаю ли я что-нибудь об этом?
В недалёком прошлом, проживая в общаге коридорного типа, я неоднократно предоставляла сведения для протоколов соцработников, работников органов опеки, полиции, Следственного комитета о своих соседях.
- Знаете таких-то?
- Конечно.
- Можете что-то о них сообщить?
- Могу, если очень надо.
Кстати, не так это и легко - предоставить сведения о соседях работникам различных инстанций: здесь в борьбу с твоей правдивостью и законопослушностью могут вступить инстинкт самосохранения или нежелание как-то навредить чужой семье. Поэтому я, сообщая что-либо известное мне о соседях по этажу, обычно была очень осторожна в формулировках.
Очередным утром я собиралась на работу. В мою дверь постучали. В коридоре стояли два молодых человека, представившиеся следователями. Прочитав написанное в их удостоверениях, я согласилась побеседовать.
Меня спросили, знаю ли я гражданку Нину К.
Знаю ли я Нинку? Конечно. Ведь наше вынужденное соседство насчитывало второй десяток лет. Ниной её никто не называл. В лучшем случае - Нинкой, остальное опустим.
Нинка - женщина лет сорока-сорока пяти - постоянной работы не имела и на тот момент жила с хромоногим стариком, который пробавлялся благодаря добыче стеклотары и жестяных банок по свалкам и помойкам. Пила она так, что уже заработала себе алкогольную эпилепсию.
Также её отличала редкостная нечистоплотность: когда она прошмыгивала мимо меня, я задерживала дыхание и стремилась увеличить социальную дистанцию настолько, чтобы вонь от её грязного тела, месяцами не стиранного белья и годами не мытого жилища, пропитавших её до уровня молекул ДНК, не лишили мой желудок его содержимого.
Нинка неоднократно была замечена за выплёскиванием содержимого ночной вазы (изящно выразимся) в раковины умывальника и даже кухни. Воспитательные беседы соседей с угрозами применения насилия и нецензурной лексикой в случае рецидива с нечистотами имели краткосрочный эффект.
Помимо очередного старика-сожителя, в комнате Нинки жили два сына-подростка, которых у горе-матери периодически изымали и определяли в спецучреждения.
- Да, я знаю гражданку Нину К.
- Как давно Вы её видели?
- Не могу сказать. На общей кухне она не готовит. А запах из её комнаты и от неё самой исходит такой, что лично я стараюсь к ней не приближаться. Да и она сама предпочитает соседям на глаза лишний раз не попадаться.
- Но в последний месяц Вы её видели?
- Да, мельком. Число точно не укажу.
- Хорошо. Можете ли сказать, что замечали у гражданки К. признаки беременности?
Наверное, на моём лице отразилась крайняя степень удивления. Замечала ли я, что Нинка беременна? Нет. Она невысокого роста и какая-то рыхлая что ли, то становится круглее, то немного сдувается. Один раз Нинка стояла в коридоре в короткой куртке на голое тело в состоянии полной невменяемости. На бременную не походила. Но это было давно, летом, а сейчас уже начало весны.
- Нет, не буду наговаривать на соседку: явных признаков беременности не замечала. Что-то случилось?
- Да, к сожалению, случилось. Знаете или видели в общежитии кого-то из женщин на поздних сроках беременности, кто в ближайшее время мог родить?
- Не могу точно сказать. Зимняя одежда скрадывает фигуры: не понятно, беременная или просто полная, а может, фасон у шубы такой. Что случилось-то?
- У вас во дворе в мусорном контейнере нашли новорождённого мальчика. Что-нибудь знаете об этом?
- Живого?!
- Нет, не живого.
Вставшая перед глазами картина ужаснула. Нинка, конечно, пьянь и грязнуля, но жестокой я её не назову. Могла ли она сделать такое? Ответа у меня не было.
- Если что-нибудь вспомните, сообщите нам.
Молодые люди пошли стучать в следующие двери.
К вечеру общага гудела. Рассказывали, что Нинку, едва передвигавшую ноги, следователи вывели из общаги под белы руки и увезли. Недели две её не было. Получалось, что родила и избавилась от младенца все-таки она.
Позже соседи рассказали следующее. Нинка родила младенца в комнате. Ребёнка вынесли и положили мусорный контейнер её старшие сыновья, тогда ещё подростки. Семейство стояло на том, что ребёнок после рождения признаков жизни не подавал.
Позже Нинку отпустили. Она тихонько прошмыгивала мимо нас в коридоре, стараясь не встречаться глазами, пить надолго перестала. Получила ли она какой-то условный срок и что именно выявило вскрытие и следствие, мы не знали. Скорее всего Нинка действительно родила мальчика мёртвым.
Но мы всё равно её осуждали. За то, что допустила нежеланную беременность и не состояла на учёте в ЖК. За то, что продолжала пить во время беременности. За то, что родила дома, не вызвала скорую, не постучала в любую из наших дверей и не попросила о помощи. За то, что не дала шанса выжить своему ребёнку. За то, что старшие дети вынесли малыша на помойку, словно мусор, и если бы контейнеры увезли в тот же день, свалка стала бы местом упокоения этого мальчика.
А ещё лично меня не покидала мысль: был ли этот младенец, втихушку рождённый Нинкой и затем где-то спрятанный, первым?
Надо бы не судить эту женщину, но не получается. Не вышло никакого толку и из старших сыновей Нинки: они сейчас мотают срок за употребление и распространение запрещенных веществ.
Может, оно и к лучшему, что её последний мальчик не стал ещё одной обузой для общества и не умирал изо дня в день нравственно, видя перед глазами единственный пример деградировавшей матери, её пьяных сожителей и своих братьев-наркоманов.
Некоторым женщинам нельзя становится мамами. Но, увы, они ими становятся. Мамами нежеланных, с момента зачатия отравленных, а после рождения нравственно искалеченных детей, из которых вырастает очередная общественная метастаза.
Иногда, ожесточившись, начинаешь думать что-нибудь раскольниковское: "Такой процент, говорят, должен уходить каждый год... куда-то... к черту, должно быть, чтоб остальных освежать и им не мешать. Процент!"
Или начинаешь думать, что женщин, подобных Нинке, не мешало бы принудительно стерилизовать.
И самое обидное, что ни одной путной идеи, как остановить это "порочное колесо сансары", лично у меня нет: в детских учреждениях эти дети несчастны, в семье - прижизненный ад, усыновить и брать под опеку таких детей не торопятся. Как ни устроится их судьба - всё зло.
Может, у вас, уважаемые читатели, они есть. Тогда я была бы вам благодарна, если бы вы поделились своим опытом или мыслями на этот счёт.