Немаловажно будет рассказать о первых орловских рысаках, полученных в результате долгих лет и сложных селекционных экспериментов графа А.Г. Орлова. Именно эти лошади создали основу для дальнейшей работы с породой. Но начну я с того жеребца, который стал первым орловцем и отвечал всем требованиям, которые ставил перед собой Алексей Григорьевич, а именно о Барсе I.
Методы первоначального скрещивания были исключительно интересными. Шла упорная работа: комбинировались разные породы, искали лошадей восточных верховых пород и западных упряжных. Ценою многих неудач и глубоких разочарований создавались отдельные выдающиеся экземпляры, на которых и базировалась дальнейшая заводская работа.
В 1784 году в Хреновском заводе родились первые жеребята от голландских кобыл и арабо-датских и арабских производителей. Они оказались настолько хорошими, что из них впоследствии отобрали двух жеребцов, в том числе Барса I. К этому времени уже четко определилась схема скрещивания: к восточному или полувосточному жеребцу подбиралась упряжная или восточно-упряжная матка. Наиболее удачным жеребцом, полученным по такой схеме, стал Барс I. Современники отмечали его большой рост, гармоничность сложения, большую силу, правильный ход и резвую рысь.
Бесспорный интерес представляют мнения иппологов XIX столетия о путях, которые привели к созданию Барса I. В.И. Коптев, который всегда вдохновенно и правдиво писал обо всех событиях коннозаводческой жизни России и давал яркие портреты знаменитых в ту пору лошадей, писал: «Проникнем теперь в художественную храмину, в которой выработан орловский рысак, и проследим, так сказать, процесс его создания. Признавая идеального арабского коня самостоятельным, совершеннейшим первообразом лошади, гр. А.Г. Орлов желал, не утрачивая его красоты, благородства, силы и энергии, приспособить его к потребностям европейской жизни, увеличить объем его корпуса, усилить мускулатуру и, наконец, одеть его нежные, изящные члены более твердой броней плотных наружных форм против суровости северного климата. Так он раздвинул сперва костяк арабского Сметанки широким строением костей сухой датской матки, подняв его рост при произведении Полкана I, от которого произвел Барса I (родоначальника), облекши этот новый создаваемый экземпляр объемистой мускулатурой голландской матки, от которой и заимствовал крутое нарядное движение рысью славившихся тогда фрисландских рысаков (гардтраберов). Достигнув этого результата, граф начал снова облагораживать, скруглять, подсушивать формы Барса подлитием крови английской и арабской в произведении Доброго, Любезного, Лебедя и т.д., так что созданные им рысаки стали походить на изящного арабского коня, на которого смотрят в увеличительное стекло».
Ю.И. Юрлов, редактор книги «Хреновской завод» описывал так создание Барса I: «В 1774 и 1775 годах гр. А.Г. Орловым-Чесменским были приобретены 12 арабских жеребцов, в числе которых особенно выделялся серебристо-белый Сметанка, через год павший. Задавшись мыслью вывести лошадь, которая при всех других достоинствах обладала бы резвой рысью, гениальный коннозаводчик, кроме трех английских кобыл, дал Сметанке одну датскую (буланой масти); от этой последней родился серый жеребец Полкан, который унаследовал достоинства отца и матери и отличался могучей силою, но, по преданию, не имел вполне свободного, развязного бега. Так как лошади голландской породы отличались именно теми способностями, которых недоставало Полкану, то ему была назначена голландская матка (серой масти), от которой он дал в 1784 году серого Барса I, соединившего в себе достоинства трех пород – арабской, датской и голландской – и представлявшего из себя тот самый тип, к воспроизведению которого стремился А.Г. Орлов-Чесменский. Барс был назван родоначальником рысистой породы, так как оставалось только закрепить в потомстве те формы и качества, которыми он обладал.
Доктор А. Шапоруж более точно охарактеризовал сложнейшую творческую зоотехническую работу А.Г. Орлова: «…из этого существующего и неполного представления о происхождении орловской породы обычно удовлетворяются признанием того, что в Барсе I путем счастливого соединения различных пород достигнута идеальная модель… Сначала должно быть установлено, что при скрещивании Сметанки с датской кобылой нельзя говорить об единственном случае, который сразу же дал желательный результат. Гр. Орлов, который шел впереди своих современников в опытах над улучшением русского коннозаводства в конце XVIII века, работал в большом масштабе, так что появление Полкана I и Барса I следует рассматривать как результат одного из немногих удачных экспериментов, наряду со многими другими, не оставившими после себя никаких следов.»
Получив лошадь, близкую к задуманному образцу, Орлов долгое время и использовал Барса для выезда и бегов. В завод он поступил в возрасте семи и продуцировал здесь в течение семнадцати лет. Барса и ещё двух жеребцов от голландских кобыл, Мраморного и Цветного, использовали очень широко, их предпочитали восточным и восточно-упряжным жеребцам. Дети и внуки Барса по своим качествам значительно превосходили потомство других производителей. Уже вскоре потомство Барса I преобладало в производящем составе завода, а через несколько поколений практически нельзя стало найти ни одной рысистой лошади, родословная которой не восходила бы к этому жеребцу или его кличка в родословной не повторялась бы несколько раз. Поэтому впоследствии, Барса I начали именовать как "Барс-родоначальник".
Вокруг матери Барса I, серой кобылы №2 из Голландии, разворачивались споры. Многих иппологов ставила в тупик её серая масть, так как у голландских лошадей основная масть была вороная. Разгадку серой масти у голландских лошадей дает А. Шапоруж. Во время длительного пребывания в Нидерландах герцога Ньюкэстлского, по его совету, для улучшения голландских лошадей стали ввозить восточных лошадей, по преимуществу варварийских, причем серых. Варварийским лошадям отдавалось предпочтение перед арабскими, как более крупным и способным хорошо ходить рысью благодаря косому положению лопатки и более рысистому наклону плечевой кости.
По этой причине А.Г. Орлов закупал из Голландии для своего завода именно серых лошадей. Поскольку мать Барса I была серой, можно с уверенностью считать её варварийско-голландской кобылой, что сближает её по происхождению и с испано-датской матерью Полкана I, и с арабским Сметанкой. Вопреки мнению прежних иппологов, видевших в Барсе I продукт удачного сочетания резко различных пород лошадей, фактически оказалось, что Барс I был создан из родственных друг другу пород – восточного жеребца и полувосточной кобылы. Генетическое сходство Сметанки, буланой датской и серой №2 из Голландии сыграло положительную роль, а точнее, явилось залогом успеха. Коннозаводский талант А.Г. Орлова отчетливо проявился в понимании им преимущества гомогенного скрещивания перед гетерогенным и в поразительном мастерстве подбора близких по происхождению и нужных по типу особей для воспроизводительного скрещивания. Совокупность примененных А.Г. Орловым методов индивидуальной оценки лошадей. Отбора желательных экземпляров и, наконец, примененные им методы подбора обусловили константность Барса I как производителя. Детальное изучение методов коннозаводской работы, приведших к появлению Барса I, является ключом к пониманию причин, почему именно он стал родоначальником орловской рысистой породы.
Барс I родился в 1784 году и, как все остальные рысаки, в трехлетнем возрасте был заезжен и отправлен в Москву. Своим ростом, капитальностью сложения, костистостью, выдающейся красотою и рысистыми способностями Барс I обратил на себя внимание А.Г. Орлова. Барс I настолько понравился графу, что тот сам тренировал и испытывал выдающегося жеребца. До нашего времени сохранились только картины и гравюры, изображающие на Барсе I только А.Г. Орлова. Более трех лет проходил тренировки и испытания Барс I в руках Орлова, и за это время коннозаводчик досконально изучил и оценил жеребца. Осенью 1790-го Барс I возвратился в Хреновской завод и с 1791 года начал свою племенную работу.
О том, как велся подбор кобыл к Барсу I и, как это повлияло на породу, будет рассказано отдельно, так как это большая тема для самостоятельной статьи.