Начало
Как то, в один из осенних вечеров, они прогуливались по бульвару, любуясь пожелтевшими деревьями. На одной из скамеек, расположились непонятного вида личности, которые распивали спиртные напитки, громко кричали и матерились. Вдруг от них отделилась неопрятного вида женщина и направилась к ним навстречу.
- Ба! Кого я вижу!- произнесла она беззубым ртом, глядя на Сергея Петровича.
Он остановился и брезгливо посмотрел на женщину:
- А я смотрю, Клавдия, ты все пьешь, никак не остановишься?
- Тебе какое дело?- она зло посмотрела на Сергея,- Бросил меня, а сам новую жену себе завел?- Клава презрительно оглядела Антонину со всех сторон и сплюнула на асфальт.
- Ты сама, Клавдия, довела себя до такой жизни своей пьянкой. Забыла, сколько я тебя лечил от этой гадости?- он в упор смотрел на нее.
- Знаешь ведь, почему я пью, - всхлипнула Клава.
- Не у одной тебя горе случилось. Но я ведь не спился.
- Конечно, не все же такие правильные, -начала кривляться Клавдия.
- Иди, тебя твои собутыльники заждались, - он указал в сторону лавки, с которой Клаве махали руками ее «друзья».
Она оглянулась, махнула им, типа «щас» и снова обернулась к Сергею.
- Дай пару рублей. Или тебе жалко?- начала провоцировать она мужчину.
Он порылся по карманам, выгреб из них всю мелочь и ссыпал ее в ладонь Клавдии:
- Вот, все, что есть.
- И на том спасибо. Ладно, не хворай! - она развернулась и направилась обратно к скамейке.
- Что это было?- спросила ,опешившая от увиденного, Антонина.
- Это была моя бывшая жена, Клавдия, - со вздохом ответил Сергей.
- Что с ней случилось? – не могла понять она.
- Понимаешь, десять лет назад погиб наш младший сын, Егор, утонул. Нырнул, на спор с ребятами, с высокого обрыва, ударился головой о камень и все…,- Сергей замолчал, на его глазах появились слезы.
Через некоторое время он справился с эмоциями и продолжил:
- Клавдия, чтобы хоть как то уменьшить душевную боль, начала прикладываться к бутылке. Сначала рюмка-две, а потом и вовсе втянулась. Ее уволили с работы, она перестала следить за собой.
Я тоже ушел в свое горе и не обращал ни на что внимания. А когда опомнился, то было уже поздно. Старший сын, в то время, связался с плохой компанией и угодил за решетку на пять лет, а жена окончательно спилась.
Сколько я ее кодировал, не сосчитать. Максимум хватало на три месяца, а потом она опять срывалась. Три года я с ней мучился, а потом понял, что больше не могу. Оставил ей квартиру, забрал только свои личные вещи и ушел. Сначала угол снимал у одной бабушки, а потом от завода получил эту служебную квартиру.
Старший сын, Антон, узнал, что я ушел от его матери, после выхода из тюрьмы, уехал куда -то на Север и больше я о нем ничего не знаю.
А Клавка так и не нашла в себе силы вернуться к нормальной жизни.
- Жалко ее, - тяжело вздохнула Антонина.
- Жалко!- согласился Сергей, - Но я сделал все, что мог. Остальное, это ее выбор. Ой, ты у меня совсем замерзла.
Он обнял Антонину за плечи, и они отправились домой, но уже другой дорогой.
Спустя год, Антонина приехала домой, в отпуск. Сергея Петровича не отпустили с работы, так что, женщине пришлось ехать одной.
Подъезжая на поезде к родным местам, она стояла в тамбуре и смотрела в окно, за которым проносились красивые луга, леса, маленькие деревушки.
Выйдя на перрон, женщина огляделась в поисках такси, но ни одной машины не увидела. Пришлось идти на автобусную остановку, неся тяжелые сумки.
Поднявшись в квартиру, Тоня долго жала на звонок, но дверь ей никто не открывал. Зато открылась соседняя дверь, откуда выглянула соседка баба Валя.
- Чего трезвонишь? Видишь, что дома никого нет, - проговорила она со злостью в спину Антонины.
Тоня повернулась к ней:
- Здравствуйте, Валентина Алексеевна, не узнали мня?
-Тонечка! - всплеснула руками старушка, - Не признала тебя, как ты изменилась, похорошела. Ну что стоишь? Проходи ко мне. Наташа с Толиком к отцу в деревню уехали, а Мария Федоровна в поликлинику с утра отправилась.
- Что с мамой? – встревожилась Тоня.
- Давление ее последнее время мучает. Хлопот то у нее теперь с внуками сколько, а она уж не молодая. Ну, давай, проходи, - баба Валя посторонилась, чтобы пропустить женщину в свою квартиру.
- Можно я у вас только сумки оставлю? Посижу лучше на лавочке во дворе, отдохну с дороги.
Антонина не хотела заходить к соседке, которая была известной сплетницей. Начала бы сейчас расспрашивать «что, да как», а потом весь двор будет знать о Тониной жизни.
- Оставляй, конечно, - согласилась старушка, - Подарки, небось, детишкам привезла?- поинтересовалась она.
- Подарки, - подтвердила Тоня, занося сумки и ставя их в небольшой прихожей.
-Эх,- вздохнула Валентина Алексеевна,- не подарки детям нужны, а мамка родная.
Тоня ничего не ответила, быстро вышла на площадку и начала спускаться по лестнице.
Она села на скамейку, недалеко от дома и оглядела знакомый двор, в котором ничего не изменилось. Те же качели, с облезлой синей краской, песочница, в которой кто- то и ребятишек оставил совочек и формочки. Она подняла голову и посмотрела на знакомые окна квартиры. Как бы хорошо ей не жилось в другом городе, все равно она скучала по родным местам.
Она повернула голову в другую сторону и увидела мать, которая медленно шла по тротуару, неся в руках авоську, в которой виднелась бутылка молока и буханка белого хлеба. Тоня поразилась, как изменилась за этот год ее мама. Она, как будто разом постарела, стала ниже ростом и ссутулилась. Женщина вскочила со скамейки и побежала ей навстречу.
- Мама!- она крепко обняла мать.
Та изумленно посмотрела на дочь, едва не выпустив авоську из рук.
- Тоня? Что ж ты не предупредила, что приедешь? Мне тебя даже угостить нечем, не готовила еще ничего, - запричитала Мария Федоровна.
- Не переживай, я много чего привезла с собой, так что угощать буду я тебя,- она обняла мать за плечи и они медленно стали подниматься на нужный этаж.
Мария Федоровна открыла дверь в квартиру, а Антонина, позвонив в соседнюю, забрала свои сумки и зашла в квартиру. Она прошлась по комнатам, зайдя в детскую:
- Мам, а почему ты не заставляешь их убираться у себя?- крикнула она матери, увидев, какой бардак творится в комнате сына и дочери.
- Как же, заставишь их убирать, - проворчала мать, - Совсем от рук отбились, не слушаются меня, свободу почувствовали.
- А Степан не приезжает, что ли к ним?- поинтересовалась Тоня, - Обещал же следить за ребятами?
- Ну, - мать замялась, - Не до детей ему сейчас особо. Хорошо хоть на каникулы забрал к себе.
- Это чем же он так занят?- возмутилась Тоня.
- Женился наш Степан. Эх, такого хорошего мужика упустила, - вздохнула мать.
- Мама!- укоряюще воскликнула дочь,- Давай не будем поднимать эту тему. Лучше посмотри, что я тебе привезла.
Она открыла одну из сумок и начала выкладывать из нее гостинцы и подарки.
На следующий день Тоня направилась в деревню, чтобы повидаться с детьми. Подойдя к дому, она увидела во дворе женщину, которая развешивала на веревке выстиранное белье.
- Извините, а Степан Кравцов дома? – окликнула ее Тоня.
Женщина обернулась и первое, что увидела Тоня – это большой выпирающий живот.
- Нет, он на работе. А вы, собственно, кто такая будете?- она в упор смотрела на Тоню, уперев руки в бока.
- А Наташа и Толик дома?- вновь спросила Антонина, не отвечая на вопрос женщины.
- А, кажется, я догадываюсь, кто вы такая. Нет, ребятишек тоже нет дома, они на пруд побежали, купаться. Проходите, не через забор же нам разговаривать, - любезно пригласила хозяйка.
- Нет, нет, спасибо,- отказалась Тоня, - пойду, сама их поищу.
Она подхватила сумку и направилась в сторону водоема. Сына и дочку она увидела издалека, их светлые макушки торчали над водой. Они весело плескались, брызгая друг на друга.