Василина не хотела вылезать из старого сундука в сенях. Они с мамой играли в прятки. Женщина уже пару раз прошла мимо сундука и не догадалась в него заглянуть.
Василина и сама раньше никогда сюда не пряталась, только сегодня ей пришла в голову идея залезть в этот старый сундук. Даже пауки, которые тут сновали туда-сюда, не испугали девочку.
Мама часто играла с дочкой в разные детские игры: то в прятки, то в догоняшки, жмурки, салочки и прочее. Не обходили стороной и дочки-матери с куклами и пупсами. Василине особенно нравилось, когда мама была дочкой, а она исполняла роль мамы. Детского сада в деревне не было, и как-то надо было развлекаться.
Но с приходом папы с работы все игры прекращались. Дома должно было быть тихо. Он очень уставал, и дома ему требовался отдых.
Папа один работал в семье и один обеспечивал всех. Мама растила дочку в уважении к старшим и к труду. Когда папа приходил домой и ложился отдыхать после ужина, Василина выходила на двор, там у нее были свои развлечения и свои игрушки.
Обычно все девочки боятся змей, лягушек, мышей и пауков, Василина же совсем их не боялась, наоборот - они ей даже нравились, особенно змеи. Тут возле задней стены дома у нее было что-то вроде серпентария.
Папа обустроил: раздобыл где-то пару старых аквариумов, которые уже пропускали воду, установил на специальной полке, чтобы девочка могла достать и самостоятельно за ними ухаживать.
В одном аквариуме жила большая жаба, которую звали Дуся, а во втором аквариуме уж Митька. Конечно, возиться с ядовитыми змеями Василине никто бы не разрешил. Жабу мама не разрешала брать в руки - от нее могли пойти прыщи и бородавки. А вот уж был совсем ручной.
Иногда Василине даже казалось, что он на свое имя откликается, хотя она знала, что змеи глухие. Так вот и проходило время в деревне.
В этом году Василина должна была пойти в школу. Слава Богу, школа в деревне была своя, и не надо было ходить в другую деревню или поселок. «Только никому не разрешай называть себя Васькой! Ты – Василина, и никаких разговоров» - говорила мама.
«А если все равно будут называть?» - спрашивала девочка. «А ты не откликайся. Даже головы не поворачивай – они и привыкнут. Всё в твоих руках: как сама себя поставишь - так с тобой и будут обращаться» - говорила мама.
А пока беззаботное детство продолжалось, можно было еще целое лето бегать, загорать, купаться, ловить ужей в лесу и играть с мамой в прятки. Ничего не предвещало беды. «Василина, дочка, да где ты в конце концов? Я уже избегалась вся!
Надо и дела делать» - сказала мама и присела на крышку того самого сундука, где пряталась Василина. Присела, наклонилась в сторону, повалилась, да и умерла. Василина хотела выбраться и крикнуть:
«Мама, мама, я здесь! А ты и не догадалась!» Но крышку сундука было не открыть никак. Девочка чувствовала, что произошло что-то неладное, но поделать ничего не могла.
Когда папа пришел с работы обнаружили страшную картину: мертвую жену на сундуке, а внутри - плачущую дочку. никто не мог и предположить, что молодая женщина так тяжело больна. У нее был тромбофлебит.
В тот день было слишком жарко для подвижных игр, а она несколько раз подряд обошла весь дом, пока искала дочку и запыхалась. Присела на сундук в сенях – там, где прохладно, тромб оторвался, закупорил сосуд в сердце, и её не стало.
Вот так быстро, в одну секунду. «Все под Богом ходим - с каждым может случиться» - говорили люди на похоронах. Василина вообще не понимала, что случилось и от чего. Где-то в глубине она душе она винила себя за то, что залезла в тот проклятый сундук.
Но правда жизни такова, что никто не застрахован от такой болезни, и никто не виноват: ни Василина, ни тот сундук. Рано или поздно это должно было случиться.
Положенные сорок дней папа погоревал вместе с дочкой, а потом привел домой тетю Жанну. Соседи шептались: «вот ведь какой оказался! Хоть бы годик подождал!»
А чего ждать? Он хотел как лучше: чтобы у дочки мама была, чтобы дома уютно, хозяйство опять же! Тетя Жанна была другая, совсем другая, не такая, как мама.
Она была, конечно, красивая, но какой-то другой холодной красотой. Она была городская женщина и совсем не вписывалась в деревню со своими нарядами, каблуками и перчатками, сумочками и зонтиками. А ещё она до смерти боялась всяких змей и пауков.
После первого знакомства с Василиной она спросила девочку: «Ну? Как? Я нравлюсь тебе?» «Поживем – увидим» - спокойно сказала Василина. Девочка ответила правду. А что, она должна была кинуться на шею к незнакомой тете?
Но Жанне не понравился такой ответ. Она невзлюбила падчерицу с того самого момента. «Васька, чтоб завтра за домом не было твоих гадов! В огород спокойно не пойти! Высовываются и шипят! Где это видано? Развела змей!
У нормальных девочек должны быть котята, а не эта гадость!» - уже через неделю кричала на девочку Жанна. Конечно, Василина не реагировала, ведь мама так научила дочку: не отвечать, когда ее будут звать Васей.
«Ты что, меня не слышишь?» - кричала мачеха и топтала ногами. «Слышу, но я не Вася. У меня другое имя. Если вам нужен Вася - родите себе мальчика и называйте Васей, а я - девочка, и меня зовут Василина!» - отвечала малышка.
Конечно, при отце Жанна была кроткая и нежная, как овечка. Она откровенно ябедничала на Василину и рассказывала всё, как ей было удобно. «Представляешь, - говорила она, - так и сказала мне:
«Роди своего ребенка и тогда приказывай!» - Совсем не хочет помогать! Нет, ну я понимаю, что я ей не родная, но она совсем не идет на контакт!» - жаловалась Жанна отцу девочки, который был теперь её мужем.
А какой тут может быть контакт, если с того случая она специально называла девочку Васей или Васькой, в отсутствие папы, разумеется. Жанна настояла, чтобы Василина избавилась от своих питомцев. «Ну правда, дочка, ты должна понять: Жанна - человек городской, она не привыкла к таким животным.
Она же старше тебя - ты должна уважать её! Да и то верно: что это за домашние любимцы? Хочешь, я тебе котенка подарю?» - говорил папа. «Не надо» - отвечала Василина.
Конечно, она никуда не выбросила жабу Дусю и ужа Митяя. Она просто перенесла их к себе в комнату. Жанна принципиально туда не заходила. Василина решила, что они там будут в безопасности.
Учеба в школе давалась Василине с трудом; не потому что она была глупая, просто целый день она только и думала о том, чтобы Жанна не нашла в ее комнате Дусю и Митяя.
Они хоть и стояли под кроватью своих аквариумах, но всё-таки: мало ли что. К тому же, Жанна, как назло, однажды пришла в школу, якобы встречать Василину с уроков, и при всех несколько раз назвала ее Васей.
С той поры все стали дразнить девочку Васькой. Она уже и не знала, как отбиваться: пробовала и по маминому совету не отзываться, но, к сожалению, это плохо помогало, она даже драться пробовала.
Так прошел год. Василина и представить не могла, как она будет жить дальше. Жанна насела на неё по всем фронтам: девочка должна была и по дому прибираться, и воду носить, и в огороде пропалывать, а кроме того, мыть посуду и подметать двор. Мачеха есть мачеха, что тут скажешь.
И как-то раз к Жанне приехали ее подруги или родственницы. Она думала, что Василины нет дома, и живо веселилась с ними в большой комнате. «А что ты не родишь своего спиногрызика? Чего возишься с чужой девчонкой?» - спросила одна из подруг.
«Ой, признаться, давно бы родила, но представить не могу, что я буду делать с ребенком тут в деревне. Переезжать в город муж принципиально не хочет. Вот, представляете, рожу, а эта дрянь малолетняя возьмет торкнет в него чем-то! Нет, я этого не переживу» - говорила Жанна.
Василина едва сдержалась, чтобы не выбежать из комнаты и не закричать, что она никакая не дрянь и ничего тыркать в детей и даже в голову бы не пришло. «Да отрави её, и дело с концом!
Кто тут в деревне будет разбираться! Сажала гадость какую-нибудь, может, нашла случайно. Подсыпьте яду крысиного и все! Правда, нафига тебе чужой ребенок? Пора своих заводить!» - советовали подруги.
Василина и обомлела. Слово в слово она всё рассказала вечером папе. Признаться, ему и самому уже надоела Жанна с ее городскими замашками. Не понимали они друг друга, да и понимать уже не очень хотелось.
Она совсем не была похожа на маму Василины, которую папа по-прежнему вспоминал и даже любил. Вот он и сговорился с дочкой подыграть ей. Конечно, ждать, когда Жанна ей яд подсыплет никто не стал, просто Василина притворилась, что ей стало плохо и сделала вид, что к вечеру умерла.
Жанна чуть не прыгала от радости. Видно было, как ей трудно сдержать свою радость. Ещё бы - всё само собой решилось и делать ничего не надо. И вправду: никто ничего проверять не стал, купили гроб, уложили и понесли на кладбище.
Все подходят, плачут, прощаются. Настала очередь Жанны. Не могла же она отказаться. Пришлось играть роль скорбящей мачехи. Наклонилась она над гробом, а Василина возьми да и открой глаза из под покрывала, и как вытащи ужа своего Митьку, да как она сунет его в рожу мачехи!
А уж не понял ничего - взял да и вцепился в щёку. Тут уж Василина не могла сдержаться со смеху. Веселые вышли похороны. Покойница смеялась громче всех.
А вместе с ней и отец, увидев искаженное страхом лицо жены. Да и все кто был, тоже смеялись над Жанной - как она бежала со змеей на морде. Ужа Митяя потом нашли аж за километр от кладбища.
Василина же, когда выросла, стала ветеринаром. Жанну они больше никогда не видели, а папа больше не пытался приводить в дом новых мам для дочери. Мама у нее навсегда одна была, хоть умерла слишком рано.