Методично постукивал нож по разделочной доске. Тук-тук-тук. Наталье очень хотелось резать овощи чуть большими кусочками, но, увы, тогда «Оливье» будет не «Оливье». Наталья резала на мелкие кусочки остуженную морковь. Осталось еще три штуки. Рядом, на столешнице, стояла кастрюля с вареной картошкой. Восемь картофелин. И каждую надо меленько порезать. Придет золовка с мужем и детьми. А ее муж – стокилограммовый лось, ему эти восемь картофелин на один зубок. Да и Вадим от него тоже не отставал.
Наталья не понимала, как так получается, но самыми тяжелыми днями для нее были выходные. Если в будни все двигалось как-то по привычной накатанной колее, то в выходные с самого утра все шло не так и к вечеру она чувствовала себя вымотанной больше, чем в пятницу после целой рабочей недели. Она не понимала, в чем дело, а потом, наконец, поняла. Дело в том, что по выходным ее муж был дома, и она неосознанно надеялась на его помощь. Надеялась, что он возьмет ребенка погулять, и она сможет приготовить обед спокойно, без ребенка, висящего на ноге и требующего пойти играть. А может, даже полежит в ванной и нормально помоется: с гелем для душа, с маской для волос. Да хотя бы просто не будет выскакивать из ванной с одной побритой ногой. Однако муж словно и не понимал, что от него требуется. Так и случилось. Встав где-то в одиннадцать утра, он привычно скрылся от родительских обязанностей в туалете, закрывшись там на полчаса. Потом не торопясь выпил кофе, отгоняя от себя сына, требовавшего с ним поиграть. А затем переместился в комнату, лег на диван и уставился в телефон. Наталья знала, что так лежать он будет до самого обеда. Невозможно заставить человека делать то, что он не хочет. Наталья уже даже не злилась. Она просто чувствовала, как из нее вытекают все силы.
Она и хотела, чтобы муж увел сына погулять, и одновременно не хотела этого. С одной стороны, сейчас она больше всего хотела, чтобы ей дали спокойно настрогать эти новогодние салаты, с другой стороны, ее ужасно бесило, когда они возвращались с прогулки веселые и краснощекие, а она встречала их усталая, с капельками пота на лбу. А муж еще имел наглость спрашивать: ну что, отдохнула?
Потом он с чувством выполненного долга заваливался на диван и отдыхал, уставившись в телефон. В то время как она продолжала генеральную уборку. Она не отдохнула, ни капельки не отдохнула за это время.
И каждый раз она задавалась вопросом: ну почему у них все так?
За двадцать минут до полуночи она примет душ, напялит единственное платье, которое на ней еще застегивается, кое-как накрасится, а муж выполнит второе за день важное дело: откроет шампанское. Ведь без шампанского не будет и Нового года…
Как так получалось, что все дела, которые выполнял он, были важными и значимыми, в то время как она пурхалась на кухне целый день и, по сути, ничего не делала…
Горошек. Зеленый горошек. Она забыла его купить. Гости уже скоро придут. Наталья взглянула на накрытый стол. Вроде и неплохо. Все, что положено, есть. Но все равно стол выглядел каким-то куцым, как будто на него можно было поставить еще столько же горячих блюд, салатов и закусок. Как так-то? Она провела у плиты весь день. Ей что, на все дело нужно не менее сорока часов, что ли? Да она над одним грибным жульеном убивалась два часа. Она с тоской подумала, что нужно готовить что-то попроще.
К тому же было много нюансов, которые она, занятая приготовлением праздничного стола, наверняка не учла. К примеру, в прошлом году золовка пришла с двумя детьми, одному из которых не исполнилось и года, и огорчилась, что Наталья не сварила кашу. Поджав губы, она начала хозяйничать, спрашивая, где у Натальи молоко и где манная крупа. Так и сейчас. Для детей она ничего не приготовила. Для Артема есть гречневая каша, но дети золовки ее не едят.
Да еще и этот горошек. Наталья оперлась руками на столешницу. Она стояла вся потная, горячий жар поднимался от плиты, духовка тоже вносила свою лепту. Наталья стояла и решала, как быть. Попросить мужа сходить за горошком или сходить самой. Выходить потной на мороз не хотелось, однако муж мог решить, что за горошком надо съездить в супермаркет и уехать на два часа. Нет, лучше все-таки самой. Она принялась натягивать пуховик.
Вот как? Как можно решить приготовить «Оливье» и не купить зеленый горошек? Это все равно, что пойти в бассейн и забыть купальник. Или полотенце. Пойти в школу и забыть портфель. Ходить на работу и забыть получить зарплату.
Это стало последней каплей. Наталья почувствовала, что слезы текут по ее щекам.
—Я в магазин, – сказала Наталья.
Она хотела пройтись по пустым улицам города. Услышать, как хрустит под сапогами только что выпавший белый снег.
Ей хотелось завыть, глядя в холодя в тускнеющее небо. Господи, как же хочется не быть многофункциональным устройством! Человеком побыть хочется, как мужчины.
На ней – все.
А у него один принцип: я работаю, я устал.
Наталья кое-как застегнула пуховик, спрятала под шапку мешающие волосы и спустилась на первый этаж.
Магазин был на первом этаже их дома. Правда, Вадим всегда говорил, что в нем все слишком дорого, и предпочитал ездить в гипермаркет на машине.
Но не за зеленым горошком же.
Наталья взяла банку зеленого горошка и прошла к кассе.
Вдруг она почувствовала, как кто-то тронул ее за плечо.
- Натали? – услышала она и обернулась.
Это был он. Владимир.
И она почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног…
Окончание здесь.