В предыдущей публикации цикла об истории иконопочитания мы коротко коснулись императрицы Ирины, которая с одной стороны восстановила иконопочитание, а с другой повергла империю в такой кризис, из которого Византия уже не выбралась, так что прежде великая христианская империя прекратила свое существование и уступила место блестящему веку Исламской цивилизации.
Путь к этому падению лежал в религиозном конфликте, который Ирина вольно или невольно разожгла в регионе. В 787 году по инициативе императрицы Ирины и патриарха Тарасия, вчерашнего солдата, а теперь любовника императрицы, поспешно возведенного ею перед этим на патриарший престол, началась подготовка к новому Вселенскому собору. Для этого нужно было получить согласие римского папы Адриана - Ирина (как позднее Софья на Руси) решит вернуть страну под католиков, хотя предыдущие императоры-Исавриты, будучи "иконоборцами", дистанцировали себя от Рима, считая Ватикан - блудницей Вавилонской. Но Софья с Ириной настойчиво гнули политику Ватикана, которая состояла в частности в том, чтобы раздуть конфликт с мусульманами и использовать Византию (а позднее Русь) в качестве военного мяса.
Римский папа, однако, был прекрасно осведомлен, что подавляющее большинство епископов и владык в Византие (как, впрочем, и на Западе) настроены против иконопоклонения и никогда не согласятся ни с Ириной, ни с новоявленным патриархом - ее любовником, возведенным ею на патриарший престол. Так что Папа Римский не рекомендовал Ирине такого риска, как созыв Собора. Заодно Папа основательно напомнил византийцам о “первенстве” римского престола, “главы всех церквей”.
Однако Ирина заверила Папу, что ни один иерарх, не поклоняющийся иконам, не будет допущен на Собор. Это создавало странную ситуацию - на Собор фактически некого было приглашать, кроме нескольких "иерархов", которые также как и новоявленный патриарх были в срочном порядке набраны из солдат и возведены в высокий сан. В богословии они ничего не смыслили, но готовы были за свои новые княжеские привелегии голосовать за то, что скажет им Ирина и ее любовник. Но все равно большая часть мест участников Собора оставалась пустующим.
И тогда Ирина вышла с гениальным, хотя и незаконным планом - пустующие места митрополитов и епископов будут отданы простым монахам, которые поддерживают иконопочитание. И на место епископов Ирина в чуть не в полном составе привела монахов из трех монастырей поддерживающих ее планы. Никогда в истории Соборов (ни до, ни после) к таким откровенно запретным трюкам не прибегали, но Папе очень понравилась затея, и он в конце концов решил послать двух легатов, которые должны были первыми подписать решение будущего собора - чтобы придать ему хоть какую-то видимую легитимность. (На соборе присутствовало около 350 человек, из них - 131 монах без права голоса.) Патриархи Иерусалимский, Антиохийский и Александрийский послали всего двух своих представителей для участия в соборе - не могли больше найти таких кандидатов, которые устраивали бы запрос имперетрицы. Обычно число представителей от этих патриархий исчислялось десятками.
Такова была композиция Собора, громко именуемого вселенским. К тому же он не представлял целого ряда христианских стран Европы. Дело в том (мы еще увидим), что в это время в Западной Европе иконопочитание не было принято, и многие европейские руководители церкви и государства считали, что все напасти Византии - от их отказа от древней христианской традиции. Но Папа Римский поддержал Собор и сделал его "легитимным" - авторитетом папства.
Странная композиция Собора и отсутствие представителей других патриархий возмутили население Константинополя и армию, и хитрая Ирина выслала из Константинополя накануне собора военные части, которые могли бы препятствовать намеченному мероприятию. На их место были введены полки, которыми прежде командовал ее фаворит-патриарх. Собор надо было проводить очень быстро - оперативно. Так и сделали. Историк А. В. Карташев пишет:
“Всего было восемь заседаний собора: первое - в Никее, в церкви святой Софии 24 сентября 787 года и последнее - в присутствии императоров Ирины и ее сына Константина VI (которого она потом убьет - О.С.) в Константинополе 23 октября. Таким образом, собор был сравнительно кратким.” (сноска: А.В.Карташев, Вселенские соборы, изд. Республика, М., 1994, стр. 494.)
Собор судил оставшихся в живых епископов, участвовавших в иконоборческом соборе 754 года. Немногие из них остались в живых к тому времени. Пожилой митрополит Григорий Неокесарийский был приведен под конвоем для ответа перед собором. Некоторые оставшиеся в живых епископы спешно “покаялись” - ввиду показательных казней и пыток.
Для подтверждения своих взглядов собор указал на несколько библейских цитат из Ветхого завета о том, что в скинии были изображения херувимов. Затем были приведены высказывания отцов V и VI веков о значении религиозного искусства. Собор обратил особое внимание на то, что иконоборцы в своих крайних действиях уничтожили ряд картин и икон.
Снова было повторено , что “...взирающие (на иконы) побуждаются к воспоминанию о самих первообразах и любви к ним и к тому, чтобы чествовать их лобызанием и почитательным поклонением, не тем истинным по нашей вере служением, которое приличествует одному только Божескому естеству, но почитанием по тому же образцу, как оно воздается изображению честного и животворящего Креста и святому Евангелию, и прочим святыням, фимиамом и поставлением свечей, как делалось это по благочестивому обычаю и древними. Ибо честь, воздаваемая образу, восходит к первообразу, и поклоняющийся иконе поклоняется ипостаси изображенного на ней (стр. 501).
Собор произнес анафему на предыдущий собор 754 года. Подписав протокол, участники собора восклицали:
“Такова наша вера, таково учение апостолов! Анафема не примыкающих к нему, не чтущим икон, которые они называют идолами и обвиняют за них христиан в идолослужении. Многая лета императорам! Вечная память новому Константину и новой Елене! Да благословит Бог их правление! Анафеме всем еретикам! (там же, стр. 501).
Сегодня этот собор именуют не иначе как "торжеством Православия", хотя по факту он подписал приговор Византийскому православию, который в скором времени был приведен в исполнение мусульманами.
После блистательного пира, устроенного императрицей в честь собора, снова стали вносить иконы в христианские храмы. В городе начались погромы - громили дома "иконоборцев". Кровь потекла рекой. Исламский мир прислал Ирине предупреждение: она не должна насильно принуждать людей, даже христиан, к поклонению иконам, и если она продолжит это делать, то весь мусульманский мир поднимется на нее. Ответ Ирины неизвестен, но судя по всему ответа просто не было. Да ей и дела не было до мусульман - в стране разгорался внутренний конфликт. Вскоре после собора началась жестокая борьба за власть между императрицей Ириной и ее подросшим сыном Константином VI.
По наущению матери заговорщики напали на молодого императора, но ему удалось вырваться из их рук и убежать на корабль, который переправил его на азиатскую сторону. Население Константинополя начало волноваться - Ирина ввергла страну в экономический кризис, в городе процветали какие-то новоявленные банды, порядка уже не было. И императрица почувствовала большую опасность. Она подослала своих агентов, и им удалось насильственно вернуть сына в Константинополь. Тут прямо-таки проигрывается история Петра Первого и царевича Алексея, которого Петр вытащил из Европы и до смерти умучал.
Также и мамаша Ирина, в праздник Успения, в той самой комнате, где был рожден ее сын, дала приказ жестоко пытать его у нее на глазах и выжечь ему глаза - после чего тот в страшных муках и умер, и императрица Ирина устроила настоящий террор и царствовала единовластно с 797 по 802 год. После убийства своего сына и наследника императрица дала особые привилегии монастырям, монахи которых и составили "ударную часть" Собора. Преподобный Феодор Студит восхваляет императрицу, говоря: “Ты угождаешь Богу и ты радуешь избранных ангелов Божиих и людей, живущих преподобно и праведно, богоименитая Ирина.” (там же, стр. 506).
К 802-му году, однако, несмотря на все более и более щедрые подарки Ирины монастырям, ее положение в стране становилось все более шатким. Экономика была разрушена, мусульманский мир грозил поглотить Византию, армия не поддерживала Ирину, вельможи были напуганы ее жестокостью. Тогда Ирина решается исправить ситуацию браком. на отсылает богатые подарки новоявленному императору Священной Римской империи - Карлу Великому - и предлагает себя в качестве невесты. Вместе с собой она предлагала императору Карлу сделаться заодно императором и Византии.
Ирина думала, что Карл непременно примет ее предложение, поскольку молодой император был человеком очень амбициозным, и перспектива объединения Западной и Восточной частей некогда Римской империи ему была, безусловно, дорога. По тому же принципу приедет однажды на Русь из Ватикана Софья Палеолог - племянница последнего Византийского императора. Но она уже привезет только сувениры - христианской Византии в ту пору не было и следа. Но ее взяли на Москве - хотя бы за сувениры. Это был Троянский конь, разрушивший Святую Русь. Но на все воля Божия.
А вот Карл Великий мог взять Ирину не с сувенирами, но еще с целой империей - точнее, ее остатками. Но он не купился на это. Что же помешало ему? Из его корреспонденции с Ириной мы узнаем, что камнем преткновения стало иконопочитание Ирины - которое Карл Великий называл "идолопоклонством". Карл Великий не любил Римских пап, хотя и спас одного из них от другого, пристроив у себя во дворце. Но Карл был сам самобытным королем-богословом, который считал, что только Священное Писание - а не выдумки папских богословов - должно быть стандартом веры. Карл, кстати, даже не позволил ни священникам, ни даже Папе Римскому короновать его - он сам возложил корону себе на голову, в знак того, что он свободен от главенства Папства и всех его "вавилонских ересей".
Так вот, Карл Великий отказал Ирине в этом браке, сославшись на то, что он не поклоняется образам, и не может иметь своею женой поклоняющуюся таковым. На этом последняя попытка объединить Империю закончилась. Да и Ирина тоже "закончилась".
К концу 802 года императрица Ирина была свергнуту с престола министром финансов Никифором, лишена всего имущества и сослана на остров Лесбос, где вскоре и скончалась. После смерти Ирина была канонизирована, причислена к лику святых. И, вот, я нашел цитату, которую подзабыл в предыдущей публикации и привел своими лишь словами. Это был Дорофей Монемвасийский, кто с горечью написал:
“О чудо! Одна женщина с ребенком восстановила благочестие, но она же стала и детоубийцей.” (стр. 507.)
