Стихи Маршака - как старые знакомые. Они сопровождают нас все детство. Детки в клетке и Человек рассеянный с улицы Бассейной, Дама, сдающая багаж, и Неизвестный герой...А ещё переводы: английский фольклор и Родари, Квитко и Тувим, потом - Шекспир, Киплинг, Бернс...
Не менее значимой стала для меня и эта книга. Расскажу о том, что впечатлило больше всего.
"И стоит вдалеке моё детство..."
В мемуарах и биографиях известных людей самое интересное для меня - детство и юность. Как в маленьком человеке проявляются контуры того, кем он уже известен нам? Каким он был ребёнком, в какой семье рос? Как ощутил, что вот оно - то, чем будет заниматься всю жизнь? Замечал ли кто-нибудь первые росточки его таланта?
Уже с первой страницы - со стихотворения, которым начинается книга - ясно, что это будет рассказ о счастливом детстве в дружной, любящей семье. Прочитаешь - и как у очага согреешься:
Столько дней прошло с малолетства,
Что его вспоминаешь с трудом.
И стоит вдалеке мое детство,
Как с закрытыми ставнями дом.
В этом доме все живы-здоровы -
Те, которых давно уже нет.
И висячая лампа в столовой
Льет по-прежнему теплый свет.
В поздний час все домашние в сборе -
Братья, сестры, отец и мать.
И так жаль, что приходится вскоре,
Распрощавшись, ложиться спать.
О семье
Удивительным человеком был глава этой семьи:
Отец, по специальности химик-практик, не получил ни среднего, ни высшего образования, но читал Гумбольдта и Гёте в подлиннике и знал чуть ли не наизусть Гоголя и Салтыкова - Щедрина.
Яков Миронович Маршак работал на мыловаренных заводах, считался мастером своего дела, мечтал о собственной лаборатории, но...
У него не было ни денег, ни дипломов, и рассчитывать на большее, чем на должность заводского мастера, он не мог, несмотря на то, что отличался неисчерпаемой энергией и несокрушимой волей.
И все же он был в постоянном поиске, опытах, трудах, проектах, которые все не приносили плоды.
Бывало и так, что его трудами пользовались, не вознаграждая:
У меня остались в памяти два письма - гневные строки отца, в которых он спрашивает у Лясковского: "Адам Николаевич, где бог, где совесть, где честь?" - и спокойно скептический ответ подполковника: "Ах, Яков Миронович, бог высоко, совесть далеко, а честь - это дело растяжимое".
Можно представить, как тяжело приходилось и отцу, и матери - рушащиеся надежды, переезды, просьбы потерпеть ещё немного...
Мать занималась хозяйством и детьми (их вместе с Самуилом было 6), оставались невостребованными её прекрасная память, знание литературы.
А Самуил рос очень подвижным, совсем не рвущимся к знаниям. Добрым, открытым, впечатлительным.
Вот, например, одно из воспоминаний раннего детства - поездка в городской сад, где мальчик впервые услышал духовой оркестр:
У меня дух захватило, когда я впервые услышал медные и серебряные голоса оркестра. Весь мир преобразился от этих мерных и властных звуков, которые вылетали из блестящих, широкогорлых, витых и гнутых труб. Ноги мои не стояли на месте, руки рубили воздух.
Мне казалось, что эта музыка никогда не оборвется... Но вдруг оркестр умолк, и сад опять наполнился обычным, будничным шумом. Все вокруг потускнело - будто солнце зашло за облака. Не помня себя от волнения, я взбежал по ступенькам беседки и крикнул громко - на весь городской сад:
- Музыка, играй!
В том же раннем возрасте он буквально на бегу сочиняет первые стихи - двустишия, четверостишия. И тут же их забывает.
И в детстве, и в юности Самуил тянется к тем, кто старше - неразлучен со старшим братом, ведет задушевные разговоры с горбуном Митрошкой. Но особенно теплые отношения у него с отцом.
Я ничего не мог бы рассказать о ранних годах моей жизни, не уделив несколько страниц человеку, который как бы пережил со мною своё второе детство. <...>
Может быть, именно это по-детски горячее, неровное, пристрастное отношение ко всему окружающему и сближало его с нами, ребятами.
После разговоров с отцом и гимназическая жизнь казалась нам гораздо богаче, разнообразнее, и прочитанная книжка интереснее, и вся жизнь шире и заманчивее.
О гимназии
Для подготовки к экзаменам был нанят репетитор - старшеклассник гимназии Марк Наумович. Но Самуил учебой себя не утруждал. Переломным моментом стал серьезный разговор учителя с учеником за месяц до экзаменов:
Пойми, что ты, в сущности, не учишься, а только играешь в занятия. Не думай, что экзамены - это тоже игра. Отвечать ты будешь не так, как отвечаешь мне.
Так мальчик сознает грань между учебой, трудом и игрой, развлечением.
И именно отец верит, что сын возьмется за ум:
Уверяю вас, мы выдержим, да ещё на круглые пятерки! Я в этом нисколько не сомневаюсь.
Но, несмотря на отлично выдержанные экзамены, Самуила не приняли (не хватило места, оказывается, и так могло быть). А мальчик уже видел себя гимназистом, уже ходил в фуражке с гербом! И вот в витрине фотографа он видит групповую фотографию, где сняты все учителя гимназии, и так ему хочется эту фотографию! И тогда отец без колебаний выделяет сыну денег (сумма не малая и не лишняя).
Когда же мечта сбывается и Самуил становится гимназистом, отец знает по именам и характерам всех его соучеников, всех учителей.
Больше всех вспоминает Маршак учителя латинского и греческого Владимира Ивановича Теплых. Уже тогда Самуил переводит в стихах целую оду Горация! И предмет не кажется ему скучным.
Ещё один запомнившийся наставник - учитель русского и литературы Поповский. Первое время работы в гимназии он упорно не замечает шпаргалок и подсказок и ученики успешно этим пользуются. Пока не переполняется чаша терпения:
Больше месяца терпел я это издевательство. Ведь я всё видел, но только мне было стыдно - понимаете ли, стыдно - ловить вас за руку, как мелких воришек. Кого вы обманываете?.. Если вы хотите остаться безграмотными, оставайтесь - воля ваша. Но в таком случае вам незачем занимать эти места за партами. Ведь на них могли сидеть честные и способные юноши, из которых бы вышел толк.
Итак, я надеюсь, вы прекратите эту нелепую комедию, и мы будем жить с вами в мире.
О литературе
Книги очень важны в этой семье.
Как бы ни был занят, запоем читает отец. Вечером собираются в освещенной комнате каждый со своей книжкой дети. Счастьем и чудом становится для старших мальчиков оформленная для них подписка на журнал "Вокруг света":
День, когда мы наконец получили первый номер "Вокруг света", был праздником не только для нас, но и для отца, который умел входить во все наши радости и огорчения. Не так-то легко было ему уделить из своих скудных заработков деньги на журнал, но он готов был отказывать себе в самом необходимом, чтобы хоть на несколько дней или часов скрасить чем-нибудь нашу довольно однообразную жизнь.
В читательском сердце юного Маршака прекрасно уживаются остросюжетные романы с хэппи эндом и русская классика. Но он замечает, что, читая первые, может легко пересказать сюжет и не помнит ни одного предложения текста. А из Пушкина, Гоголя, Лермонтова запоминаются сами собой целые страницы.
Отрывок из пушкинской "Полтавы" он читает и на экзамене в гимназию.
Я смотрел на людей, сидевших за столом, и мне казалось, что они так же, как и я, видят перед собой поле битвы, застланное дымом, беглый огонь выстрелов, Петра на боевом коне. <...> С могучей помощью Пушкина я победил своих равнодушных экзаменаторов.
Многим читателям будет близок взгляд Маршака на преподавание литературы в гимназии:
📗Программу, наполненную скучными произведениями, он сравнивает с пустыней, в которой почти не было оазисов.
📗 Учителя словесности признавали только классику и отрицали современную литературу:
...будто дойдя до "Обрыва" Гончарова, кончалась обрывом и вся наша изящная словесность.
📗 Но и Пушкина с Лермонтовым и Гоголем учителя умудрялись "состарить и притушить":
Как прививают людям вакцину, для того, чтобы они не заболели по-настоящему, так постепенно - скучной зубрёжкой отрывков из "Евгения Онегина" (главным образом о временах года) да ещё писанием сравнительных характеристик Онегина и Ленского или Татьяны и Ольги - вырабатывали у нас иммунитет к Пушкину, как бы заботясь только о том, чтобы мы не "заболели" им всерьёз.
Больше 100 лет прошло, а так знакомо, правда?)
Каких же современных писателей так боится гимназия и с огромным интересом читает молодежь? Это Чехов, Горький и Лев Толстой!
О творчестве
Новое место работы отца - Петербург. Именно здесь круто меняется судьба Маршака - он знакомится с критиком и искусствоведом Стасовым.
Маршак читает ему свои стихи и переводы, слушает его рассказы о встречах с великими писателями прошлого и настоящего.
Через Стасова Маршак получает своеобразное "благословение" Льва Толстого. Рассказав "Великому Льву" о юном таланте и выслушав сомнения, мол, сколько видал вундеркиндов, пусть сначала вырастет, покажет себя, Стасов обратился к Толстому с просьбой:
Поглядите на этот маленький портретик, что я только на днях получил, и пускай Ваш взор, остановясь на этом молодом, полном жизни личике, послужит ему словно благословением издалека!" И он сделал, как я просил, и долго-долго смотрел на молодое, начинающее жить лицо ребенка-юноши".
У Стасова Маршак знакомится с Горьким, самым современным писателем того времени. С его помощью переезжает учиться в Ялту.
Книга эта из тех, которые можно перечитывать не раз и рассказывать о них бесконечно. Но я и так уже рассказала слишком много, обычно так не делаю, эмоции перевесили)).
Как ни странно, её можно купить на "Лабиринте". Взрослым будет интереснее, чем детям.
Читала в рамках марафона "Читаем книги советских писателей" на канале "Библиография".
А узнала о книге от автора дружественного канала Кот-книголюб. Отзыв Елена написала аж в 3 частях и сейчас, по прочтении, я её прекрасно понимаю!) И благодарю.