23 февраля в нашей стране празднуется День защитника Отечества, а на прошлой неделе мы чтили память воинов-интернационалистов и отмечали годовщину вывода советских войск из Афганистана. В связи с этими важными датами «Ч» побеседовал с председателем совета Омской городской общественной организации ветеранов Вооружённых Сил подполковником запаса Сергеем Владимировым.
– Сергей Геннадьевич, вы отдали военной службе более тридцати лет, почему вы решили стать офицером?
– Я вырос в городе Купино Новосибирской области. О военной службе я знал не понаслышке, мне было на кого равняться. Дед воевал ещё в Первую мировую в казачьем драгунском полку. Отец служил в полку противовоздушной обороны в звании прапорщика в должности старшего авиационного механика. Готовил к полётам истребители. Мама была учительницей.
В 1976 году я заканчивал десятый класс и готовился к выпускным экзаменам. Учился хорошо, а любимым предметом была история. Однажды ко мне в комнату зашёл отец и спросил: «Ну что, сынок, ты уже надумал, кем будешь?» Я ответил честно, что ещё не думал об этом. Он сказал: «Значит, я выберу профессию за тебя». Через неделю сообщил новость: в город пришло направление в Новосибирское высшее военно-политическое общевойсковое училище. И получив аттестат зрелости, я поехал в Новосибирск. Учёба мне нравилась, после окончания училища в 1980 году получил назначение в группу советских войск в Германии. Служил в Потсдаме и Магдебурге. За весь период у меня было 14 мест службы, и я ни разу не пожалел, что стал военным.
– Расскажите о первом дне вашей службы в армии в звании лейтенанта.
– Это был один из счастливых дней в моей жизни. Я вместе с четырьмя молодыми офицерами приехал служить в 62-й Краснознамённый орденов Суворова, Кутузова, Богдана Хмельницкого гвардейский танковый полк. На следующий день после нашего прибытия на плацу состоялась торжественная церемония представления. Мы стояли перед строем, внесли знамя, командир полка представил каждого из нас и вручил гвардейские значки. Так началась моя служба замполитом мотострелковой роты.
– После Германии вас направили в Одесский военный округ.
– Округ занимал часть Украины и Молдавию, штаб находился в Одессе. В 1985 году я начал службу в Тирасполе, а через четыре месяца был переведён в Бендеры. До лета 1987 года служил в ракетной бригаде, которая находилась в крепости, построенной в XVI веке. Оттуда отправился в Демократическую Республику Афганистан.
– Вы могли не ездить в Афганистан, почему получили назначение в «горячую точку»?
– Да, был приказ министра обороны СССР, у кого есть дети до трёх лет в Афганистан не посылать. Моей старшей дочке было всего шесть лет, а младшей три годика. Но у меня не сложились рабочие отношения с начальником политотдела бригады. Видимо, поэтому я и оказался на той войне. В Афганистане я служил заместителем командира 602-го отдельного автомобильного батальона, который не входил в состав 40-й армии, а подчинялся непосредственно тылу Туркестанского военного округа. Наш батальон обеспечивал подвоз боеприпасов, топлива, продовольствия, необходимых ограниченному контингенту, по маршруту Таругунди – Герат – Шиндант – Кандагар. В батальоне было три роты по сто с лишним машин в каждой. В штате порядка полутысячи солдат и офицеров.
Если своим колоннам армия давала прикрытие – танки, бронетранспортёры, то наши КамАЗы и СуперМАЗы, как правило, шли без бронетехники. На двадцать лишним машин – три спаренных зенитных пушки на грузовых машинах с двумя зенитчиками в каждой. Колонны сильно обстреливали моджахеды, блокировали проезд разными способами. Однажды весной по нашей машине, когда она находилась на мосту, открыл огонь снайпер. В результате погиб солдат-пассажир, а СуперМАЗ, потеряв управление, упал в реку. По бликам оптического прицела на горе я увидел место, где находился стрелок, и приказал зенитчикам открыть огонь. Уничтожили снайпера или нет, не знаю. Главное было его заставить замолчать.
Кроме засад моджахедов опасность представляли мины, установленные на обочине. Во время следования солдатам запрещалось покидать кабины. Мы – офицеры, старшие колонны – часто игнорировали эти запреты. Приходилось выходить на обочину, рисковать, чтобы выполнить приказ и доставить груз в ценности и сохранности.
– У 602-го отдельного автомобильного батальона необычная судьба. Его дважды выводили из Афганистана.
– Да, это был единственный батальон с такой судьбой, за исключением разведгрупп. Первый раз батальон по документам покинул ДРА 15 мая 1988 года, а реально он продолжал воевать до августа. 12 августа нас вывели под Самарканд в город Каттакурган. Местные власти очень хорошо заботились о нас, дали квартиры. Но 7 ноября по личному приказу президента СССР М.С. Горбачёва батальон поднимают по тревоге и снова вводят в Афганистан, где он воевал до 9 февраля 1989 года, потеряв двух бойцов и молодого неопытного лейтенанта. До сих пор не могу понять смысл такого решения.
– После Афганистана судьба снова забросила вас в Одесский военный округ.
– В Узбекистане я прослужил недолго. Вскоре пришёл приказ всех офицеров не из Туркестанского военного округа вернуть обратно в свои части. Многие уже обжились, но пришлось сдать квартиру и возвратиться. А в Молдавии нас в это время уже никто не ждал, в 1990 году разваливался СССР и в союзных республиках поднял голову национализм. В Молдавии тогда тоже доходило до того, что мы, офицеры, вынуждены были в штатском с оружием охранять первомайскую демонстрацию рабочих от местных радикалов. Обстановка сильно накалилась. В конце 1990 года мне удалось добиться перевода в Омск в посёлок Светлый. Но когда в Приднестровье разгорелся вооружённый конфликт, я взял отпуск и поехал туда. Воевал под Бендерами. Жене сказал, что поехал за гобеленами. Дефицит был в то время жуткий, ничего не достать. Гобелены я всё-таки привез, и супруга ничего не заподозрила.
– После возвращения дивизию в Светлом, где вы служили, расформировали, а на её место пришли десантники.
– В начале девяностых годов, я начал работать в военкоматах. Занимался не только призывниками. Проводил занятия, учения с главами районов и сельских поселений по мобилизации, чтобы они знали, что делать в случае начала войны.
В 2000 году вышел указ президента В.В. Путина о присвоении всем ветеранам Великой Отечественной войны, закончившим войну офицерами, очередных званий. Выполнять этот приказ было очень приятно.
Я был в то время военным комиссаром Одесского района. Мы установили, что в районе около 10 ветеранов-офицеров. Девятого мая я поехал к каждому из них и торжественно вручил новые погоны со звёздочками. Словами не передать, сколько было нечаянной радости, удивления и слёз. После военкомата работал в разных организациях, а сейчас помогаю с друзьями ветеранам боевых действий, которые прошли не только Афганистан, но и Чечню.
– Что для вас значит День защитника Отечества?
– Я человек старой формации, и для меня этот праздник остаётся Днём Советской армии и Военно-морского флота. Я считаю, что этот праздник тех, кто служил в армии: и мужчин и женщин. Например, моя жена Светлана Григорьевна служила в ВДВ и совершила 47 прыжков с парашютом, значит, это и её праздник.
Всем, кто служил и служит, желаю здоровья, успехов и благополучия. И особенно нашим бойцам, которые находятся на передовой в зоне специальной военной операции. Пусть они решат все боевые задачи и вернутся домой живыми и невредимыми. Враг будет разбит, победа будет за нами!
Справка
Сергей Владимиров награждён орденом «За службу Родине в ВС СССР» III степени, медалью «За боевые заслуги». В его наградном списке три медали иностранных государств, а также несколько медалей и наручные часы от Министерства обороны СССР и РФ.
Вячеслав ГУЛЯЕВ.
Фото Андрея БАХТЕЕВА и из домашнего архива С. Владимирова.