Затем, поскольку она не ответила, он продолжил, говоря очень мягко, почти
почтительно:
"Существуют различные вопросы чрезвычайной важности, которые события последнего
следующие двадцать четыре часа откроются вашей светлости: и поверьте мне
что мною движут мотивы чистой дружбы по отношению к вам в этом
мои усилия по смягчению неприятных новостей, которые вы можете услышать
возможно, завтра, должным образом предупредив вас о том, какова может быть его природа
будь."
Она обратила на него большие вопрошающие глаза, и в их выражении она
попыталась выразить все презрение, которое она чувствовала, всю горечь, все
вызов и гордость.
Он спокойно пожал плечами.
"ах! Я боюсь, - сказал он, - что ваша светлость, как обычно, огорчает меня
неправильный. Вполне естественно, что вы недооцениваете меня, но все же поверьте мне..."
- Заключите перемирие с этой глупостью, месье Шовелен, - вмешалась она с внезапной
нетерпеливая горячность: "пожалуйста, оставьте свои заверения в дружбе и
одна только вежливость, здесь нет никого, кто мог бы их услышать. Я прошу вас продолжать
с тем, что ты должен сказать."
"Ах!" - это был вздох удовлетворения со стороны Шовелена. Ее
гнев и нетерпение даже на этой ранней стадии собеседования доказали
достаточно, чтобы ее ледяная сдержанность была только на поверхности.
А Шовелен всегда знал, как справиться с горячностью. Он любил играть
с эмоциями страстного собрата: это было всего лишь
невозмутимое спокойствие некоего его врага, который имел обыкновение сотрясать его
собственная непробиваемая броня резерва.
"Как пожелает ваша светлость", - сказал он с легким и ироничным поклоном.
голова. "Но прежде чем действовать в соответствии с вашим желанием, я вынужден
чтобы задать вашей светлости всего один вопрос.
"И что это такое?"
"Задумывались ли вы о том, что означает ваше нынешнее положение для этого неподражаемого
принц денди, сэр Перси Блейкни?
"Необходимо ли для вашей нынешней цели, месье, чтобы вы
вообще упоминал имя моего мужа? - спросила она.