Глава 1
— Разрешите представиться. Я — ваша новая соседка. Меня зовут Герц Зоя Соломоновна.
Жанна посторонилась, пропуская грузчиков. Новая соседка с брошью на высоком кружевном воротнике понравилась сразу. Разглядывая Зою Соломоновну и её мебель, такую же необычную, как хозяйка, девочка забыла и представиться и поздороваться.
— Жанна, как тебе не стыдно! Поздоровайся с тётей. Здрасьте, я — Лидия Васильевна, муж мой — Алексей, а это Жанна, наша дочь. — Лидия вытянула шею, заглядывая в открытую дверь соседской квартиры. Под улыбающимся взглядом Зои Соломоновны Жанне стало неудобно за маму.
— Эээ… Может помочь? — Алексей кивнул на затаскиваемую в квартиру мебель.
— Спасибо. Ребята справятся.
Новая соседка подмигнула Жанне. Только ей, больше никому, — девочка это точно уловила.
Затолкав мужа и дочь в квартиру, Лидия Васильевна решительно защёлкнула дверь. Характер звука означал, что женщина раздражена. До выяснения причины резкой смены настроения мамы, Жанна скрылась в своей комнате, вымыв на всякий случай обувь, аккуратно повесив куртку и тихонько прикрыв за собой дверь.
— Жанна! Могла бы продукты разложить! Не маленькая уже.
Девочка училась в четвёртом классе. Маленькой или не маленькой она была в зависимости от обстоятельств. Определяла обстоятельства мама.
***
Каждый день после уроков Жанна шла к Зое Соломоновне и сидела у неё до прихода с работы родителей. Девочка делала домашку, соседка её проверяла, а потом начиналось самое интересное, — Зоя Соломоновна заваривала вкуснейший чай, и они с Жанной беседовали.
Разговор двух людей может выглядеть по-разному. То, что происходило за чаем в 11-й квартире, было именно беседой. Соседка знала всё. А если на какой-то вопрос ответить не могла, то обещала найти информацию к следующей встрече.
В конце двадцатого века пожилой женщине найти информацию можно было только в читальном зале. Зоя Соломоновна имела абонемент в библиотеку.
Случалось, что вопросы девочки приводили соседку в замешательство. Книги не могли подсказать, — на сколько откровенной можно быть с десятилетним ребёнком.
— Это я поняла. А как эти яйцеклетки и сперматозоиды встречаются? Где это происходит? — Серьёзный взгляд Жанны не оставлял возможности отвертеться. Отложив ответ до следующей беседы, Зоя Соломоновна отправилась в библиотеку.
На следующий день соседка раскрыла перед девочкой медицинский справочник на нужной странице. Подробно объясняя строение мужских и женских гениталий, а также процесс соития, женщина употребляла только медицинские термины. Чай был отложен на «после беседы» как тест, — пропадёт у ребёнка аппетит после осознания реальности или нет.
— Так вот оно что! Значит Первушкин был прав… А я его по голове учебником стукнула. — Подперев рукой подбородок, Жанна задумчиво листала справочник дальше. — А чай то будет?
***
Запомнился Жанне разговор о Боге. К нему стопроцентной атеистке Зое Соломоновне также пришлось готовиться в читальном зале. Изучив несколько статей психологов и теологов, женщина резюмировала короткий ответ: — Бог, это вера человека в справедливость и в то, что добро сильнее зла.
Через некоторое время соседки вернулись к разговору о Боге и, уже подкованная Зоя Соломоновна, рассказала своему юному другу о значениях религиозных ритуалов и отличиях разных конфессий.
***
Музыка пришла в жизнь Жанны одновременно с новой соседкой. Девочке очень нравился проигрыватель и большая антикварная тумба, на которой он стоял. Пластинки занимали все пять полок старинного стеллажа. Брать их в руки разрешалось только хозяйке.
Моцарт на Жанну впечатления не произвёл. Дебюсси отправился вслед за Моцартом. Нащупывая тропинку в развитии эстетического интеллекта ребёнка, Зоя Соломоновна дошла до Вивальди. “Четыре времени Года” девочка готова была слушать бесконечно. Скрипка смеялась и плакала, юлила вертихвосткой и откровенно хулиганила, — Жанна переживала все эмоции вместе с чудесным инструментом. Полюбив скрипку, она захотела научиться на ней играть.
— Какая ещё музыкальная школа? Эта Герц её с толку сбивает! — Лидия не понимала, что её раздражало больше — музыкальная школа, соседка, или то, что дочь, практически, переселилась в 11-ю квартиру. — Ну вот что она там нашла? Чем эта Зоя заворожила ребёнка?
Муж по отработанной годами методике семейного общения, в монологах жены участия не принимал. Думая о своём, Алексей издалека улавливал только вопросительные интонации Лидии. Поняв из контекста, что вопрос не к нему, продолжал не слушать дальше.
— Я с тобой разговариваю!
— А? Ну, я считаю, ты права. Надо взять это дело под контроль. — По тяжёло нависшей паузе, Алексей понял, что с репликой не угадал.
— Я спрашиваю, — макароны или рис разогревать? — Сил на то, чтобы злиться ещё и на мужа, у Лидии не осталось. В этот раз он ушёл от ответственности.
***
С музыкалкой ничего не вышло. Отсутствие музыкального слуха определило дальнейшее взаимодействие девочки с музыкой, — Лучше, если Жанна будет только слушать.
— Слушать музыку тоже надо уметь. — Зоя Соломоновна повела подругу в концертный зал консерватории на гастролирующий струнный квартет.
После концерта соседки возвращались домой на такси. Высокие эмоции, разбуженные классической музыкой, не должны соприкасаться с атрибутами общественного транспорта. Живая музыка продолжала пульсировать в душе ребёнка до поздней ночи, не давая уснуть.
— Ференц Лист в 9 лет уже выступал в концертах! А Шуберт в 13 лет написал настоящее музыкальное произведение. — Жанна готовилась заплакать. — А вы меня хвалите за то, что я просто о них знаю!
Знала девочка не только биографии выдающихся музыкантов. Ежедневное прослушивание произведений классической музыки постепенно знакомило Жанну с музыкальными инструментами и характерными признаками стиля.
Зоя Соломоновна была довольна своей ученицей.
***
— Нет, ты посмотри на неё! Забивает голову чужому ребёнку! Консерваторию ей теперь подавай! Какая-то кладовщица, а ведёт себя как директор Эрмитажа. Своих детей нет, так она в нашу вцепилась! Жанна! Иди ешь! — Лидия саданула крышкой по кастрюле. — Жанна!!!
Про кладовщицу — то была правда. Профессиональная арфистка и музыковед Герц Зоя Соломоновна всю жизнь проработала заведующей складом на фабрике пошива одежды, которой руководил её муж Яков Моисеевич. Единственная дочь Соня умерла в 17 лет от лейкемии.
Похоронив год назад мужа, Зоя Соломоновна продала большую квартиру в центре и переехала в двушку в новостройке.
Всё это Лидия Васильевна узнала от соседки снизу, а откуда та заимела информацию — не известно. Зоя Соломоновна ни с кем историей своей семьи не делилась.