сначала...
На следующий день Воевода и Емельян с помощью плотников развернули самоходную печь и отправились в город. Взбудораженная столица с нетерпением ожидала вестей из Непроходимого болота.
Вид приближающегося чуда техники, пышущего дымом и паром, заставил всех не занятых делом вывалить за ворота. Те, кто был занят, побросали свои дела и толпились в задних рядах встречающих. Самоходная печь споро тащила за собой пустую телегу, на которой гордо восседали Воевода и печник.
Пропыхтев через раздавшуюся толпу, агрегат вкатился на центральную площадь и медленно подкатил к дворцу. На резном крыльце их уже ожидал король со свитой. Свита состояла из советника, двух стражников с алебардами и королевны.
Емельян заранее остудил угли в печи, так что механизм самостоятельно замер, не доехав пары шагов до ступеней. В прошлый раз вовремя затормозить механизм было некому, о чем свидетельствовали продавленные следы на толстых досках и закопченный навес над крыльцом.
- А печь-то поехала! – не понятно к кому обратился Емельян вместо приветствия.
Королевская дочка задрала носик и демонстративно отвернулась.
- С приездом! – провозгласил король.
- И вам здравствовать!
- Как вы, справились?
- Спасибо герою!
Перед отъездом Мастер посоветовал не распространяться о том, что герой будет в двух экземплярах.
- Уже? – удивился Его Величество, – насколько мне известно, стройка еще не закончена, а у вас и герой наготове! На что ж я тогда казну разбазариваю?!
- На будущую славу героев и государства! – отрапортовал Воевода.
Советник придвинулся к королевскому уху и что-то в него зашептал. Король покивал, хмыкнул:
- Герой, значит, уже есть. А где же слава?
- Всему свое время. Герой должен еще подвигов насовершать! Да таких, чтоб слава о нем загремела повсюду. А для этого героя необходимо тщательно подготовить, – нашелся Воевода и вполголоса добавил, – эх, Казначея б сюда! Он бы все ловко разъяснил…
***
Но Казначей в это время был сильно занят. Даже если бы ему и предложили прокатиться в столицу на самоходной печи, все равно пришлось бы отказаться. С появлением героев забот у государственного преступника прибавилось.
Благо, центральный терем был уже почти закончен, так что с размещением – хотя бы временным – новобранцев проблем не возникло. Зато остро встал вопрос: куда девать чудищ? Никто ведь не рассчитывал, что герой станет приводить трофеи с собой! Для голов, рогов, шкур и всего прочего, чем могут похвастаться удачливые охотники, был спроектирован отдельный дом. Правда, под него еще даже фундамент не заложили, но вопрос-то не в этом! Три живых чудища налицо! И куда их прикажете девать? Не обратно же в болото!
Казначей сидел на завалинке у старого зимовья и задумчиво смотрел вдаль, подперев подбородок кулаком. Рядом расхаживала гарпия.
- Что же нам с вами делать? – протянул государственный преступник.
- Только не надо обзываться и дразниться!
- А тебе не надо так бурно реагировать. Тебя, кстати, как звать-то?
- Клео… Клеопатра полностью. Но все смеются.
- Клео, так Клео, – кивнул Казначей, – а над чем смеяться тут?
- Как над чем?! Имя мне в честь знаменитой красавицы дали, между прочим!
- Я о такой даже и не слышал! Может, Мастер или Волшебник в курсе, а по мне имя, как имя. Мое имя, например, вообще произносить нельзя.
- Это почему же? Такое смешное? Или обидное?
- Не положено называть государственных преступников и опальных по имени. На каждого отдельный указ Его Величества имеется.
- Разве такое возможно?! Помнится, был один человек, так он перед богами провинился так, что те попытались вычеркнуть его имя из истории. И что? Да ничего! Геростратом его звали!
- Ну, наши имена за пределами королевства тоже отлично помнят. Просто у нас в стране произносить их запрещено.
- А, ну, тогда ничего. Монарх сменится, и все снова станет можно.
- Сменится он, как же! У него из наследников только дочурка, которую он все замуж выдать пытается. Вот, говорит, выдам замуж, а там и на покой уходить можно. Да только что-то никто не берет королевну в жены.
- А чего так? Страшная?
- Перестань уже всех по себе мерить!
- Да, я страшная, и что мне теперь с этим делать?!
- Для кого страшная, для кого – наоборот. Знал бы, где ваш род обитает, отправил бы туда письмо. Туча женихов за твоей красой прилетела бы!
- Нет в нашем роду мужчин. Только женщины. И все страшные.
- Надо бы с Волшебником по этому поводу поговорить. Может, он чем-то помочь сумеет.
- Чем же я помочь сумею? – из-за угла вывернул Волшебник и остановился напротив Казначея, по привычке опершись на посох.
- Гарпа найти.
- Возможно, и сумею, – подмигнул старец, – только не прямо сейчас. С твоим характером никакой мужик рядом с тобой долго не протянет.
- Как же мне характер мой изменить?
- Постепенно.
***
В тот же день с утра пораньше Стрелок разбудил героев и повел в Дальний Угол. Нелюдим предпочитал начинать работу с рассветом. Пока угли в горне разогреешь до нужной температуры, пока инструмент и материал подготовишь – так, глядишь, и обед наступит!
- А вот и мы! – приветствовал охотник кузнеца.
- Что-то вы припозднились. Время ковать, а мерки не сняты! Давайте, один на меха, один за щипцы, а ты, Стрелок, молот бери, подсобишь маленько.
В небольшом царстве жара и металла Нелюдим был полновластным хозяином. Никто не посмел перечить. Нацатага немедленно принялся качать меха, раздувая угли, Укусика неуверенно взяла в руки длинные щипцы.
- Болванки там, – указал в угол кузнец, – с чего начнем?
- С оружия.
- Это и так понятно. Что ковать будем?
- Ножи, – осторожно проговорила Укусика, выискивая продолговатые железные чушки, – метательные.
- Вот как?! Сразу дюжину?
- Полдюжины, – шесть металлических брусков легли в горн.
- Хорошо. Ты тогда качай, а мы с тобой пойдем, поговорим, – кузнец увлек девушку из-под навеса кузни.
Отойдя на пару шагов, Нелюдим взял Укусику за плечи и повернул к себе лицом:
- Оружие героя – меч! Ты надо мной посмеяться вздумал?!
- Прошу прощения, – Укусика согнулась в поклоне, – но вчера пригодились столовые ножи! В умелых руках даже гвоздь может стать грозным оружием.
- В умелых руках, говоришь? – кузнец упер руки в бока и пристально посмотрел на новобранца, – на!
Укусика приняла длинный кованый гвоздь, взвесила на руке.
- Пойдемте, уважаемый Нелюдим.
Девушка подошла к верстаку, примерилась. Схватила кузнеца за руку и накрыла его ладонь своей. От неожиданности Нелюдим поддался и замер. Гвоздь, твердо зажатый в правой руке Укусики, воткнулся между растопыренными пальцами. Сначала между большим и указательным, потом между указательным и средним, снова между указательным и большим, между средним и безымянным. И снова назад и дальше, уже рядом с мизинцем. И в обратную сторону в том же порядке. И по новой – все быстрей и быстрей, пока глаза не перестали различать мельканье куска железа, превратившегося в размытое пятно.
И вдруг гвоздь резко замер, оставшись торчать в начале своего путешествия между пальцев кузнеца, накрытых рукой девушки. Уксика сделала шаг назад и еще раз поклонилась.
- Уела она тебя, Нелюдим, – хлопнул по плечу друга Стрелок, – отомри!
Гений молота и наковальни смотрел на свою руку и глубокие следы, оставленные гвоздем, порхавшим между его пальцев.
- Ну, хорошо, – прохрипел он, – гвозди, так гвозди.
***
Вскоре жизнь в Непроходимом болоте вернулась в накатанное русло.