Темное январское утро встретило Вячеслава не только резкими порывами ледяного зимнего ветра, но и веселым скрипом нехоженого снега, что за ночь прибавил добрых сантиметров десять в высоту. Ветер гулял между каменными коробками домов с такими завываниями, что больше походил на рев неизвестного науке животного, чем на обычное погодное явление. Ветви деревьев прогибались под тяжестью налипшего на них за ночь пушистого снега и то тут, то там слышались его негромкие падения. Тусклые уличные фонари слабо освещали покрытые снегом автомобили, создавая вокруг них бесформенные тени. Весь окружающий мир был будто нарисован ребенком, которому дали задание изобразить зиму, но отобрали все карандаши кроме синего, черного и необыкновенно тусклого желтого. После крепкого сна в теплой пастели в своем уютном гараже Вячеслава в несколько раз тяжелее удавалось заставить себя выйти на улицу в такую погоду.
Единственное, что согревало душу в это сумрачное время суток, были окна квартир, за стеклами которых горел настоящий, яркий, теплый и мягкий свет. И там, во всепоглощающих объятьях этого света то и дело мелькали силуэты людей, неспешно собирающихся на работу, не торопящихся, как и несколько минут назад Вячеслав, покидать свою теплою, уютную обитель и отдавать себя в острые, промозглые когти холодного январского утра.
Посмотрев еще с минуту на то, как в еще сонном мире начинает пробуждаться жизнь, Вячеслав в очередной раз глубоко вдохнул холодного зимнего воздуха и, медленно пробираясь через сугробы, обошел свой гараж. За ним находилась небольшая деревянная пристройка, которую соорудил сам Вячеслав из досок и гвоздей, что выпросил у знакомого, работающего на мебельной фабрике. В ней он хранил все свои рабочие инструменты: две лопаты, железную и деревянную; ледоруб, сделанный Вячеславом из толстого прута арматуры; большой топор, который ему подарил знакомый пожарный. Была там еще и кирка, был и гвоздодер и еще множество вещей, которыми дворник в своей профессии вряд ли когда - нибудь смог бы вообще воспользоваться. Но у Вячеслава все это было и было в этой самой маленькой каморке кое - что еще, чего не так просто найти не только у дворников, но и у других людей с другими профессиями - порядок. В деревянной пристройке царил абсолютный порядок. В пространстве, очень сильно ограниченном деревянными стенами, Вячеслав смог найти место каждой вещи. Ничто не лежало на деревянном полу или было сброшено в углу, нет. Весь инструмент или стоял у стены, или висел на вколоченных в стены изогнутых гвоздях, выполняющих роль крючков. Порядок Вячеслав любил, а также любил, чтобы все было сделано хорошо и с максимально приложенными усилиями. Видимо, благодаря этому качеству дворник часто слышал от знакомых, что закрепленный за ним район в любое время года является самым ухоженным.
Иначе Вячеслав и не мог. Как только снег начинал таять, он старательно помогал технике очистить улицы от слякоти и скрывающегося под снегом льда. Летом заботился о сохранности зеленых зон и растений в парках, а также о пригодности детских площадок и футбольных полей. В сезон футбола Вячеслав частенько приходил посмотреть на товарищеские матчи команд, состоящих из местных ребят. Как наступала осень, дворник помимо подметания листвы также обходил те известные ему места, в которых находили убежища бездомные животные. Обычно это были подвалы домов, заброшенные здания или просто удачное место под теплотрассой, и везде Вячеслав наводил порядок, готовил убежища к зиме, чтобы его обитатели смогли легче перенести предстоящие холода.
А что же необычного в профессии и труде дворника было зимой? Скорее ничего особенного. Про четвероногих друзей он не забывал, то и дело принося еду то в одно, то в другое место. Хорошо, что знакомые продавщицы в магазинах и товароведы продовольственных складов помогали, иначе на одну только зарплату дворника Вячеслав не смог бы прокормить такую ораву. А бросить их на произвол судьбы, отвернуться и забыть он тоже не мог - человечность не позволяла. Вячеслав всегда считал - если можешь помочь - помоги. Тем более тем, кто имеет еще меньше возможностей, чем ты.
Вот и сейчас, в уже десятую по счету зиму, Вячеслав вновь взял в крепкую руку лопату. Самостоятельно утепленная им перчатка сварщика с трудом повторила изгиб ладони, нехотя изгибаясь под пальцами. Вячеслав запер на ржавый замок дверь в пристройку и, обойдя гараж по уже пройденному пути, вышел на начало улицы. Это было начало пути, который дворник от начала и до конца проходил несколько раз в неделю, постоянно успевая ловить тот миг, когда город, окутанный сонной дымкой, оживает и начинает функционировать, как огромный, слаженный механизм, чтобы отработать очередной день и вновь уйти на отдых, на следующие сутки повторив все сначала.