Как нужен был «Секрету» успех именно на «Музыкальном ринге»! Поэтому так тщательно продумывали всю атрибутику, костюмы, трюки, линию поведения, начиная от театрализованного выхода и кончая тактикой ответов на вопросы дотошной публики. Поэтому и старался Максим Леонидов при помощи иронии сохранить легкий, шутливый стиль общения с аудиторией. Но зрители были настроены на другой лад. Они хотели откровенности в разговоре. И к концу первого раунда один из них все-таки вынудил Максима отказаться от балагурного тона.
— Я думаю, подлинная ценность искусства определяется аплодисментами.
«Зритель. Вы считаете, это подлинное искусство, когда на ваших концертах в проходах творится неизвестно что — крики, шум поклонников, а голосов артистов не слышно?
Леонидов. Понимаю... На ваш взгляд, если человек на концерте выражает свой восторг свистом, аплодисментами и криком, это далеко от духовности. А вы знаете, как встречали оперного премьера в девятнадцатом веке?
Зритель. Не знаю. Как?
Леонидов. Ну примерно так же... А если провал, то уж свистели будь здоров — артисты еле ноги уносили из театра. Если на сцене кто-то брал фальшивую ноту, то поднималась целая буря — люди вскакивали, шумели... И это было в порядке вещей, потому что все, что идет от чистого сердца, прекрасно.
Зритель. Максим, а как вы относитесь к тому, что в вашу честь открыли фан-клуб? И каковы его цели?
«Фанат». Максим, дайте лучше я объясню, потому что придумали это мы! Некоторые предпочитают иметь хрустальные вазы и прочее барахло. А мы хотим иметь много настоящих друзей. И находим их именно в фан-клубе. Не только среди участников ансамбля, но и среди всех, кто сидит здесь в красных галстуках. Мы нашли друзей и познали радость общения.
Зритель. И я отвечу — как куратор клуба «Секрет». Если подростки тянутся к этим четырем музыкантам, к их песням, значит, стоит разобраться, в чем тут дело. А многих, я вижу, это настораживает. В самом слове «фаны» им, вероятно, чудится угроза. А вы подумайте, почему «Секрет» стал социальным, я подчеркиваю, социальным лидером молодежи? Ответ на это — в их песнях и в том, какой образ они создали. Дети по своей природе чаще тянутся к хорошему, а не к плохому, как принято у нас считать. Другое дело, что найти это хорошее, способное перекрыть отвратительные стороны нашей жизни, трудно. У ребят, о которых я говорю, переходный возраст, возраст очень сложный. И «Секрет» дал им то, что они ищут в реальности, — дружбу, любовь, истинные человеческие чувства. Дал не только в песнях. То, что проповедует «Секрет» со сцены, есть и в жизни этих четырех ребят, в их отношении друг к другу, к окружающим. Поэтому подростки верят им, идут за ними и хотят подражать им во всем.
Зритель. Но посмотрите, чем живут ваши трудные ребята: ведь они, кроме «Секрета», ничего в жизни не знают и ничем не интересуются!
Фоменко. Они знают друг друга и песни, в которых мы стараемся нести идеалы дружбы и добра. И научить их жить именно так, а не иначе. Сегодня в этом наша цель. А если бы мы стали доказывать ценность дружбы теоретически, никто из них и внимания бы на нас не обратил.
Зритель. Так в жизни есть только буги-вуги?
Леонидов. Ничего подобного! Для этих ребят самое главное сейчас то, что они вместе. Они не отсиживаются по чердакам и «бункерам», они друг другу говорят: «Вот моя рука — возьми ее». И объединила их песня, а не формальная организация.
«Фанат». Я хочу сказать противникам «Секрета»: если вы считаете, что «Секрет» на нас плохо влияет, попробуйте предложить что-то взамен, создайте что-то лучшее, чтоб мы пошли за вами! Пока же все, что придумывают взрослые, скучно и фальшиво».
И тут разговор повернул в другое русло. Один из зрителей сказал:
— Хорошо, примем тот факт, что подростки воспитываются на вашей музыке. И поговорим о другом, более, на мой взгляд, серьезном, раз уж вы согласились здесь не просто обмениваться остротами и паясничать. Идет?
Четверка переглянулась. Тщательно разработанная тактика летела кувырком. Заготовленные репризы и трюки становились явно неуместны. Хорошо еще, что в музыкальную программу включили не только буги-вуги и рок-н-роллы, а и песенную лирику. Вздохнув, Максим невесело улыбнулся:
— Идет... Продолжайте, продолжайте. Очень даже интересно послушать мнение о себе серьезных людей.
И зритель продолжал:
Было заметно, как глубоко задели Максима Леонидова эти вопросы. У него даже в лице что-то изменилось.
— Я принадлежу к поклонникам вашего актерского дарования. Я помню восемьдесят третий год, июль месяц, Моховую улицу, кордоны милиции. Масса народу осаждает театральный институт, потому что в учебном театре идет спектакль «Ах, эти звезды!». Музыкальный руководитель — Максим Леонидов. С театром и связан мой вопрос. Почему вы оставили Большой Драматический театр, мечту каждого актера? А вам ведь, что ни говорите, повезло — вы попали в БДТ после распределения. И второй вопрос. Если бы вам предложили создать театр, чтобы найти какой-то музыкальный синтез, вы бы взялись?
На экране было заметно, как глубоко задели Максима эти вопросы. У него даже в лице что-то изменилось. «Фаны» загудели — таким они своего кумира еще не видели.
«Леонидов. Не важно, из какого театра я ушел, — из Большого Драматического или из Театра имени Пушкина, куда попал после распределения Коля Фоменко. Да, мы ушли на эстраду, потому что здесь мы делаем дело, за которое сами отвечаем. Мы сами авторы, сами исполнители. Это очень сложно. Но это дорогого стоит — сознавать, что ты самостоятелен и за себя отвечаешь сам, а не кто-то сверху. Особенно если к тебе никакого интереса не проявляли там, откуда ты ушел... Вынужден был уйти.
Фоменко. Я вот что хочу сказать, чтобы у вас не осталось впечатления, что мы остановились в своем творчестве или зазнались. Мы работаем много и трудно, хотя тщательно скрываем это. Ведь, когда видно, как тяжко артисту работается, с каким трудом он достигает результата, это, нам кажется, плохой артист. А впечатление такое у вас могло сложиться еще и потому, что мы у ленинградской публики как бельмо на глазу. Два года нас эксплуатировали на телевидении в передаче «Кружатся диски», два года в одном и том же амплуа. Буги-вуги на телеэкране, буги-вуги на сцене! А ведь мы с Максимом актеры. И неплохие, когда-то говорили.
Леонидов. Раз уж вы заставили нас сегодня разоткровенничаться, мы скажем вам о самом большом и тайном нашем желании: мы мечтаем о своем театре. Может быть, рок-театре-студии. И даже по ночам пишем пьесу, репетируем сцены. Может, когда-нибудь это сбудется и нам дадут помещение, где мы будем ставить свои спектакли. А пока мы готовим программу для этих ребят в красных галстуках, сочиняем новые песни для них. Им тоже нельзя давать повод для разочарования.
«Фанатка». А я хочу сказать спасибо участникам бит-квартета «Секрет» за ту радость, которую они несут людям! У нас так мало радости в жизни, а на их концертах мы эту радость получаем! Когда в конце концерта они, уставшие, взмокшие, отыграв всю программу, садятся на краешек сцены и поют «Пусть нас ждут холода, огонь и вода...», и зрители, не репетируя, а в одном порыве душевном идут друг за другом гуськом и садятся с ними рядом, и поют вместе, и чувствуют себя друзьями, — это разве не высшая награда, которую может получить артист?
Леонидов. Спасибо, ребята! Мы вас любим искренне, и давайте споем о нашей большой дружбе».
Музыканты сели на краешек круга и запели. И, словно по команде, со всех сторон, как маленькие ручейки, к ним стекались мальчики и девочки в красных галстуках и аккуратных костюмчиках.
Таких, как они, называли «фанатами». А по сути, это были ростки первых неформальных объединений молодежи. Фан-клубы возникали один за другим. Клубы поклонников Валерия Леонтьева и Аллы Пугачевой, панкрока и «хэви метал»... Ребята искали себя, задыхаясь в том духовном вакууме, который образовался стараниями взрослых, ставящих галочки в отчетах о работе с организациями формальными. Телевидение показало первых неформалов крупным планом. И оказалось, что духовно, нравственно эти ребята здоровее многих своих сверстников.
...Хотя в «Музыкальном ринге» с участием «Секрета» и были лирические эпизоды, он во многом напоминал развлекательное шоу, включающее элементы театрализации. При просмотре отснятого материала мы подумали: если театрализацию усилить, возникнет какой-то новый жанр, отличный от прежней словесной дуэли.
Какого эффекта можно достичь на этом пути, более ясно показала нам следующая передача.