Барокко по праву называют искусством эпохи абсолютизма. Оно зародилось в Южной Европе, проникло в Англию, Голландию, Францию, в последней трети XVII в. пришло в Германию. Здесь оно получило название «имперского стиля» и нашло свое проявление в архитектуре, скульптуре, живописи, а также музыке, театре и поэзии. В архитектуре идеал естественной красоты дополнился великолепием сверхъестественного, изображенного с помощью возвышенных форм, цвета и символов. Новая архитектура, наполненная причудливыми орнаментальными мотивами в виде раковин (в так называемом стиле рококо, особенно развившемся во Франции при Людовике XV), воплотилась в возведенных княжеских замках с их садами, скверами, аллеями, театрами, которые служили не просто местом приемов и представлений дворянского общества, но и показателем благосостояния и символом власти. Церковь в стиле барокко-рококо, с ее блистательным убранством, подчеркивала присутствие в ней Бога и оказывала поразительное влияние на человека.
Центры архитектуры барокко находились в Австрии, Баварии, Верхней Швабии, Франконии и на Рейне. Среди наиболее знаменитых сооружений, выполненных в этом стиле, — венский Бельведер (Иоганн Лука Гильдебранд), королевский дворец в Берлине (Андреас Шлютер), епископская резиденция в Вюрцбурге (Иоганн Бальтазар Нейман), дворец и парк Шёнбрунн в Вене (Иоганн Бернхард Фишер фон Эрлах) и др. Этому стилю отдали должное строители Цвингера в Дрездене и Сан-Суси в Потсдаме, замков в Мангейме, Карлсруэ, Бреслау и др. Всего с 1691 до 1773 г. было возведено 40 дворцов. Эти неповторимые ансамбли до сего дня остаются непревзойденными памятниками немецкой архитектуры.
На службе архитектуры стояли скульптура и живопись барокко. Произведения искусства (росписи стен и потолков) украшали дворцы и храмы. Другие шедевры были еще редкостью. Один из них — это скульптура Великого курфюрста, исполненная Андреасом Шлютером.
Характерным выражением барокко явилось также искусство оперы, которая стала его доминирующим видом, а в XVIII в, получила признание и как элемент немецкой культуры в произведениях К.-В. Глюка и В.-А. Моцарта. При дворах в Вене, Мюнхене, Дрездене, Берлине, Вольфенбюттеле, Мангейме исполнялась и итальянская опера. Музыка оставалась благодаря выдающимся композиторам (И.-С. Баху и Г.-Ф. Генделю) и придворным искусством. Особой заботой пользовалась церковная музыка в стиле барокко в протестантской Германии (песни, кантаты, оратории).
Наука и образование
Вклад Германии в общее развитие науки в XVII в. оставался относительно небольшим. Сказывалось экономическое и культурное отставание после Тридцатилетней войны. В ней еще долго господствовал обстоятельный стиль позднегуманистической учености, а дух и методы экспериментального исследования с трудом пробивали себе дорогу.
Основополагающей наукой оставалась математика, с которой был связан прогресс в оптике и механике. На этом поприще действовал Готфрид Вильгельм Лейбниц, один из величайших умов Германии. Юрист, дипломат на службе курфюрста Майнца, ученый, имевший связи с ведущими исследователями своего времени, он занимался философией, математикой, механикой, физикой, психологией и химией. Находясь на придворной службе в Ганновере, обосновал политические притязания двора Вельфов, ратуя за сохранение мира и объединение конфессий на основе «естественной теологии». Затем Лейбниц становится первым президентом Берлинской Академии наук. Как ученый он оставался метафизиком, но был убежден в том, что наука охватывает все области человеческой деятельности, мышления и поведения, что методы научного познания едины и что наука должна быть востребована государством.
В Австрии и других католических государствах в гуманитарных науках и теологии было прервано господство иезуитов. Они были отстранены также от руководства школой и высшим образованием, было либерализовано цензурное дело, модернизировано обучение юристов. В Вене развивалась медицинская наука, которая благодаря лейбмедику Марии Терезии Герхарду фон Свитену достигла невиданных прежде высот.
Следуя советам камералистов (один из них— Иоганн Иоахим Бехер считал: «Ничего нет более лучшего и полезного для правителей и господ, чем хорошее воспитание юношества, ибо оно — фундамент и важнейшая ценность государства»), князья и их правительства стали уделять еще больше внимания школам. В протестантских государствах важнейшей обязанностью помещиков было следить за темчтобы детям крестьян были прочитаны Библия, катехизис, псалмы. Фридрих Вильгельм I ввел в 1716—1717 гг. даже всеобщую школьную повинность. В Саксонии герцог Эрнст Смелый утвердил обязательный школьный возраст — от 5 до 13—14 лет.
Новые импульсы школьное образование получило от пиетизма и Просвещения, которые были во многом педагогическими движениями. Благодаря им человек, гражданин, патриот стали идеалом и конечной целью образования. Пиетизм вышел из лютеранства как стремление к новой реформации (во Франции ему соответствовал янсенизм, в Англии — пуританство и квакерство). Его идеологи (Иоганн Арндт, Филипп Якоб Шпенер, Август Герман Франке) считали церковь испорченной и ратовали за ее возрождение, за лучшее воспитание священников и интенсивное изучение Библии. Недостаток живой веры можно было компенсировать также самоотверженной, молчаливой любовью к Богу, которая дает человеку внутреннюю свободу. Франке поставил идеи обновления церкви на практическую основу. Он издавал дешевую Библию, создал в Галле учебное заведение, готовившее миссионеров, учителей, дипломированных теологов и юристов, влияние которого — не говоря уже о Германии — простиралось вплоть до России, Южной Африки и Индии. Он ратовал за строгое приучение детей к труду, поддерживал распространение специального образования и его практический уклон. Преодолевая лютеранскую ортодоксию, Франке пытался крепче связать религиозную жизнь с мирской и придать ей оптимистическое направление. Под влиянием пиетизма в Германии возник «чувствительный» роман Просвещения, огромное количество духовных песен, трактатов и назидательных книг на библейские сюжеты. Все это служило целям образования и воспитания.
Начало немецкого Просвещения
Просвещение достигло своего расцвета в XVIII в. благодаря Вольтеру и французским энциклопедистам. В Германии, где собственная буржуазия находилась еще в стадии зарождения, оно нашло отражение прежде всего в распространении идей, признающих разум решающим критерием оценки человеческих деяний. В философии, пришедшей на смену теологии, отразилась оптимистическая вера в добро человека и постоянный прогресс в достижении счастья на земле для людей, жаждущих выйти из состояния «несовершеннолетия», как называл прошлое человечества Иммануил Кант (1724—1804).
Первые шаги на пути распространения идей Просвещения в Германии были сделаны в университете Галле и связаны с именами Кристиана Томазиуса (1655—1728) и Кристиана Вольфа (1679—1754). С позиций естественного права они трактовали легитимность абсолютной власти, стали пропагандировать идеи религиозной терпимости, философски обосновали многие важные научные выводы в области права. Томазиус первым начал читать лекции на немецком языке вместо латыни и издавать немецкоязычный научно-популярный журнал «Откровенные, разумные ежемесячные беседы».
Кристиан Вольф и его ученики ратовали за критическое осмысление прошлого и его идейных основ (Библии), за рациональное объяснение мира и тайн природы путем размышлений и эксперимента, за разумное руководство правителями народом, которого надо привести к счастливой и обеспеченной жизни. Важнейшее средство прогресса и подъема человечества просветители видели в его правильном воспитании и образовании в семье, школе, через литературу, публицистику, журналистику, музыку, театр. В программу просветителей входили требования воспитания братской солидарности, терпимости к инаковерующим, уничтожение непреодолимых доселе барьеров между людьми, борьба с суевериями и вообще борьба против всего того, что препятствует пользе и прогрессу человечества.
Распространение и влияние идей Просвещения в разных немецких государствах были различны. Центрами Просвещения стали, во-первых, университеты Лейпцига, Галле, Йены и, прежде всего, Гёттингена, где развернул свою критику Библии Иоганн Давид Михаэлис (1717—1791), а Иоганн Кристоф Гаттерер (1727—1799) изучал историю. Здесь же творил Август Людвиг Шлёцер (1735—1809) — ученый-историк и публицист, чей голос был слышен не только в канцеляриях и княжеских кабинетах, но и в домах простых немецких бюргеров.
Естественные и гуманитарные науки развивались также в открывшихся в середине XVIII в. академиях: Берлинской, Эрфуртской, Мюнхенской. Духом Просвещения были пропитаны немецкие театры, которые все более служили не только удовлетворению запросов князей, дворов и аристократии, но и привлекали народ на свои моралистические и драматические спектакли. С Просвещением связано появление в Германии «национального театра» (в Гамбурге, Вене, Мангейме). Еще более заслуг имеет публицистика, внушавшая людям идеи свободы и гуманизма, мужественно вскрывавшая неравноправие и боровшаяся с деспотизмом и фанатизмом. Это издания А-Л. Шлёцера «Переписка» и «Государственные известия», Кристофа Фридриха Николаи (1733—1811) «Всеобщая немецкая библиотека», Кристофа Мартина Виланда (1733—1813) «Немецкий Меркурий», Кристиана Фридриха Даниеля Шубарта (1739—1791) «Немецкая хроника» и др., формировавшие общественное мнение. Новые представления о государстве и обществе культивировались также в масонских ложах, распространившихся в Германии из Англии и Франции в начале XVIII в. Просвещение способствовало развитию наук, национальной литературы, экономическому прогрессу, становлению национального самосознания.
Движение «Буря и натиск»
Во второй половине XVIII в. в Германии появились и противники Просвещения, не желавшие противопоставлять разуму чувство. Они заговорили об «иррациональном», о силе души и сердца, выступили против схематизма и неисторичности просветительских конструкций, не считавшихся с различиями между людьми и народами, с многообразием проявлений жизни. Они призывали прекратить нападки на якобы отжившие религиозные, социальные, политические традиции и обычаи народов. В Германии стало формироваться консервативное, основанное на традиционализме течение, которое развернуло «борьбу против разума», стало пропагандировать «воспоминание об естественном». На севере Германии большое влияние приобрел Фридрих Готлиб Клопшток (1724—1803) со своими одами и эпосом в стихах «Мессия». Молодежь вовлеклась в споры не только о господствующем общественном строе, но и о праве на чувство и объединилась в движение «Буря и натиск» («Stиrm und Drang»). В начале 1770-х гг. в Страсбурге встретились два его основателя: Иоганн Готфрид Гердер (1744—1803), с исторических позиций открывший миру глаза на значение языка, обычаев и нравов, формирующих духовную жизнь народов, и Иоганн Вольфганг Гёте (1749—1832). своим романом «Страдания молодого Вертсра» как нельзя лучше отобразившим идеологию штюрмеров. После поездки в Италию в 1786 г., под влиянием античного искусства Гёте вырабатывает нормы эстетики так называемого «Веймарского классицизма» (драма «Ифигения в Тавриде», трагедия «Торквато Tacco» и др.). Но всемирную славу Гёте принесла драматическая поэма «Фауст», первая редакция которой была осуществлена в 1773—1775 гг.
Йозеф Карл Штилер (1781—1858).Портрет Иоганна Вольфганга Гёте. 1828 г.
Бунтарским духом, протестом против сословного неравенства, присущим представителям «Бури и натиска», были проникнуты драмы «Разбойники», «Заговор Фиеско», «Коварство и любовь» Иоганна Фридриха Шиллера (1759—1805). Во время революции Конвент присвоил Шиллеру звание «почетного гражданина Французской республики», но Шиллер считал, что путь к свободе лежит не через революцию, а через эстетическое воспитание.
Фундамент в новую метафизику — преодолевший Просвещение идеализм — заложил Готхольд Эфраим Лессинг (1729—1781), взращенный Просвещением, но сумевший отделить в своем творчестве — стихах, критических статьях, драматургии — литературу от «разрушительного французского духа». Он оказал огромное влияние на художественную эстетику и театр, воспитывая в них человечность и терпимость, но в то же время и нравственное чувство. Все здание идеалистической философии достроил великий выходец из Кёнигсберга, тоже выросший на ниве Просвещения и проникнутый верой в прогресс, Иммануил Кант. Мировую известность приобрели его замечательные критические труды, его теория познания, его этика и провозглашенный им категорический императив нравственности.
Можно смело утверждать, таким образом, что благодаря Просвещению и его опровержению духовная жизнь Германии за последние десятилетия XVIII в. пережила небывалый подъем. В художественном творчестве это отразилось в одном из вариантов барокко, в легком игровом стиле рококо, которым украшались дворцы и сады и который был заимствован у французов, а нередко и исполнен руками французских мастеров. Труды Иоганна Иоахима Винкельмана (1717—1768), обращенные к истории античного искусства, заложили в Германии, в особенности в скульптуре, классический идеал художественного творчества, призванного воплощать физическую и духовную красоту человека. В музыке царил Иоганн Себастьян Бах (1685—1750). Стиль рококо итальянской оперы уверенно преодолевал в своем творчестве, пропагандировавшем национальные мотивы, Кристоф Виллибальд Глюк (1714—1787). Йозеф Гайдн (1732—1809) вывел Австрию в разряд великих музыкальных держав. Но это было только начало господства немцев на музыкальном олимпе. Еще не названо имя Вольфганга Амадея Моцарта (1756—1791), за которым следует Людвиг ван Бетховен (1770—1827), рожденный в Бонне, но украсивший своим присутствием столичную Вену. С ними — с Кантом во главе философии, с Гёте и Шиллером во главе поэзии и классической литературы — пришла к Германии мировая слава.
Культурная политика просвещенных монархов
Просвещение несло новые культурные веяния в политическую практику правителей немецких территориальных государств. Так, в Баварии «просвещенные государи» Максимилиан III Иосиф и Карл Теодор прославились, кроме прочего, благодаря своей церковной политике (закрытие монастырей, запрет паломничества и др.). Карл Теодор еще ранее, в Пфальце, основал фарфоровую мануфактуру во Франкентале и провел меры, способствовавшие подъему сельского хозяйства. При его участии была открыта Академия наук и музыкальная школа в Мангейме, один из первых «национальных театров», на сцене которого ставили пьесы Шиллера.
«Просвещенным правителем» считают маркграфа Карла Фридриха Баденского (1728—1811), корреспондента французских физиократов и крупного реформатора, покровителя мануфактур и основателя резиденции в стиле барокко Карлсруэ. Вольтер, Клопшток и Гёте посещали его двор. В 1762 г. он запретил применение пыток и первым из князей отменил в 1783 г. личную зависимость крестьян. За ним в 1788 г. последовал Шлезвиг-Гольштейн. Нельзя не назвать и Карла Августа Саксонско-Веймарского (1758—1828), превратившего свою небольшую страну в ведущий духовный центр Германии. Под его скипетром удачно сочетались и процветали таланты Гёте, Шиллера, Гердера, Виланда. Гёте в качестве государственного деятеля принимал участие в оздоровлении веймарских государственных финансов, а Гердер проводил здесь школьную реформу. В результате созидательной деятельности названных и подобных им государей были созданы многочисленные центры немецкой культуры и духовной жизни, разнообразием которых не могло похвастаться тогда более ни одно государство Европы.
Важно отметить также, что Просвещение затронуло и духовные княжества Германии, где были свои «просвещенные государи», стремившиеся улучшить жизнь населения и способствовать его прогрессивному развитию. Они содействовали экономике, школьному делу, занимались благотворительностью, медицинским обеспечением, воспитанием своих подданных. Заслуживают особого упоминания князь-епископ Бамберга и Вюрцбурга Франц Людвиг фон Эрталь, его брат — последний курфюрст Майнца Фридрих Карл Йозеф фон Эрталь и курфюрст Кёльна Максимилиан Франц.
Просвещенный абсолютизм в немецких государствах — как светских, так и духовных — имел длительное политическое, экономическое и социальное воздействие, а его закат произошел в значительной мере не из-за внутренней слабости, а из-за незащищенности его перед надвигавшимся натиском революционных войн.
Такого расцвета культуры еще не знала германская история. Классическая и романтическая поэзия, движение «Бури и натиска» (веймарская поэтическая колония) превратились в одно из самых замечательных явлений германской литературы. После Гайдна и Моцарта достигло своего расцвета в столичной Вене, центре музыкальной культуры Германии, творчество Бетховена. Но процветала не только Вена: в Мангейме, Майнце, Штуттгарте, Мюнхене, во многих духовных и светских резиденциях Южной Германии музыкальное творчество достигло самого высокого уровня.
В последнее десятилетие XVIII в. произошла радикальная перемена в искусстве. Рококо уступило свое место строгим линиям стиля ампир. Перемены были столь стремительны, что многие старые художники, не будучи востребованы, на несколько лет потеряли свой заработок. Подобные изменения наблюдались и в живописи. Стало формироваться и новое отношение к ландшафту. Городские пейзажи, нежные акварели и еще длительное время не оцененные по достоинству ландшафтные картины таких художников, как Кох, Фридрих и др., пробуждали новые, неизвестные ранее жизненные эмоции. Древний город, отгороженный на картинах от внешнего мира стеной, ушел в прошлое. Теперь ландшафт на картинах населяли современники живописцев, а не античные боги, как это было у художников барокко. К началу XIX в. современность стала изображаться на пейзажах почти топографически, в соответствии с реальной действительностью.
В духовной жизни Германии особо следует отметить науку государственного права, которая в конце XVIII в. получила новые импульсы к своему совершенствованию. Здесь не было таких жарких дискуссий о задачах и облике государства будущего, которые вели просветители Франции или Италии. Немецкие государственники — Мозер, Геберлин, Пюттер и Шлёцер — до конца придерживались идеи сохранения империи как формы государства. Их веру в ее жизненную силу ярко отразил Виланд, который писал о современном положении отечества следующее: «Современное германское имперское устройство (конституция), несмотря на его очевидные недостатки и недуги, намного более здоровое и по своему характеру и уровню культуры, на котором оно стоит, гораздо более приемлемое, чем французская демократия». Эта государственно-правовая традиция прервется в 1806 г. и станет достоянием истории.
Можно считать также, что именно идеалистическая философия, берущая свое начало в трудах Канта и нашедшая свое выражение в немецком идеализме Фихте, Шеллинга и раннего Гегеля, станет вместе с Просвещением главным мотором будущей программы реформ. Уже государственный идеал Канта побуждал стремление к представительной власти. Во французской революции он увидит начало нового века разума. Фихте и Гегель разовьют понятие долга, которое вдохновит тех, кто будет потом разрабатывать и претворять в жизнь программу реформ. Преданность идее государства вместе с идеями романтизма станут движущими силами преобразований в Пруссии. Философия Шеллинга, историческая школа права в лице Гуго и Савиньи, с их идеями многообразия форм правления, среди которых они отдавали предпочтение конституционной монархии, выведут Берлин в разряд противников «искусственного права», нашедшего отражение в кодексе Наполеона.
Описание богатой духовной и культурной жизни Германии, которая была ей свойственна накануне революционных потрясений, читатель найдет в «Письмах русского путешественника» Николая Михайловича Карамзина, выдержки из которых приведены в третьем томе настоящего учебного пособия.
* * *
Таким образом, можно констатировать, что прусско-австрийский дуализм, возникший в XVIII в. и выразившийся в стремлении двух великих немецких держав играть самостоятельную роль, не считаясь с интересами империи, привел не только к нарушениям условий Вестфальского мира (не вступать в союзы, направленные против императора и империи), но и к распаду империи. Более того, он в значительной степени определил и дальнейшее развитие германского народа в XIX в. Происшедшее в условиях Просвещенного абсолютизма отделение государства от общества было главной проблемой, которую предстояло решать. Генеральной линией дальнейшего развития станет поэтому переход к конституционной монархии.
Можно констатировать также, что в период абсолютизма в Германии был создан мощный культурный потенциал, который помог ей устоять во время революционных войн и стал основой нового взлета в развитии немецкой культуры в веке XIX. Весьма показательны слова великого немецкого поэта Шиллера, сказанные в 1803 г.: «В огне войн погибла Германская империя, величие Германии остается».
ГЛАВА VI
ГЕРМАНИЯ В 1789—1870 гг.
На исходе восемнадцатого столетия Германия вступила в новый период своей истории, который характеризуется ускорением процесса модернизации. В течение семи-восьми десятилетий Германия совершила переход от Старого порядка к Современности. Формировались основы индустриального общества. Его действующим субъектом стал, в принципе, «человек современный», в поведенческую программу которого вошли суверенные действия, направляемые самостоятельной оценкой ситуации и рациональным учетом собственных интересов. Самостоятельное определение своих действий предполагало и личную ответственность за собственные поступки, успехи и неудачи. Таким образом, окончательно утверждается центральная роль индивида (индивидуализм).
Слом старых социальных, экономических и политических структур в Германии на рубеже XVIII—X1Х вв. начался под воздействием внутреннего и внешнего факторов. Внутренним фактором явились реформы, осуществленные в германских государствах Просвещенным абсолютизмом. Несмотря на ограниченный и непоследовательный характер реформ, они — и эта мысль подчеркивается в немецкой историографии — заложили основу традиции реформизма. Внешними факторами, придавшими мощный импульс процессу модернизации в германских землях, явились две, фактически совпавшие во времени, революции в Европе: английская промышленная и Великая французская, совпадение и взаимодействие которых в германской историографии вызвало термин “Doppelrevolution” («двойная революция»).
1. Германия на пути буржуазных реформ (1789—1848 гг.)
Революция во Франции и ее последствия
На рубеже веков Европа, в том числе и Германия, попала под воздействие двух революций: британской промышленной и французской политической. Под их ударами разрушался старый порядок и намечался постепенный переход к новому. На Германию более заметное влияние оказала Французская революция. Просвещенными представителями немецкого общества она была воспринята первоначально как «духовная революция», «революция идей». Наиболее известные поэты и философы — Клопшток, Шиллер, Кант, Фихте, Гегель — оценивали Французскую революцию как начало эпохи, в которой человечество окончательно победит бесправие, тиранию и угнетение. С прекрасным восходом солнца сравнивал ее Гегель, с праздником для «всех существ, наделенных разумом». Наибольшее влияние «духовной революции» испытали на себе германские земли по левому берегу Рейна. Здесь возник такой феномен, как немецкий якобинизм (в первую очередь, в Майнцской республике).
Однако по мере радикализации революции и погружения Франции в кровавую гражданскую войну многие представители немецкой интеллигенции изменили отношение к ней. Гердер, пламенный защитник французской революции в 1789 г., спустя три года писал, что он не знал ничего более отвратительного, чем «безумный народ с его безумной властью», и что единственным результатом революции во Франции являлся «ужасающий беспорядок». Шиллер после казни Людовика XVI назвал Францию страной, где правит «закон гильотины», а французских революционеров — «жалкими живодерами». Лишь небольшая группа радикально настроенной интеллигенции — немецкие якобинцы — проявляла определенное понимание «эпохи террора», но и среди них не было никого, кто связывал бы будущее Германии с революцией по французскому образцу. Все высказывания по этому вопросу сводились к положению: Германия является страной реформ. Даже Георг Форстер (1754—1794), который был, по сути, лидером немецких якобинцев (он возглавлял «Общество друзей свободы и равенства» в Майнце, входил в состав сформированного французами в 1792 г. временного правительства Майнцской республики), считал, что Германию, ввиду особенностей ее развития, ожидает не революция, а медленные и последовательные преобразования.
В ответ на нарастающий радикализм и экспансионизм французской революции германские государства активно включились в борьбу с ней — в борьбу, которая изменила саму Германию. В 1792 г. Австрия и Пруссия заключили союз против революционной Франции и вступили в войну с ней. Этот союз положил начало первой антифранцузской коалиции (1792—1797), в которую вошли Англия, Россия, Испания, Священная Римская империя германской нации и ряд других государств. Военные поражения вынудили сначала Пруссию, а затем и Австрию подписать мирные договоры с Францией (Базельский в 1795 г. и Кампоформийский в 1797 г.). Согласно их условиям Пруссия и Австрия признавали потерю для империи левого берега Рейна. Таким образом, Франция достигла давно желаемой «естественной границы» на востоке.
В 1798 г. в состав второй антифранцузской коалиции, кроме Англии, России, Турции, Швеции и Неаполитанского государства, вошла Австрия. Территория Германии вновь стала ареной военных действий. Первоначальные успехи коалиции вскоре сменились неудачами после того, как к власти во Франции пришел Наполеон. Военные планы Наполеона состояли в том, чтобы стремительным походом в Италию вывести Австрию из состава коалиции. Россия к этому времени уже покинула ее в результате изменения политики Павлом I. В сражениях у Маренго (14 июня 1800 г.) на севере Италии и у Гогенлиндена (2—3 декабря 1800 г.) в Баварии австрийские войска потерпели поражения. В 1801 г. Австрия заключила с Францией мирный договор. По Люневильскому миру Австрия теряла Бельгию и Люксембург и признавала все изменения, осуществленные Францией в Европе, в том числе французскую аннексию левого берега Рейна. Договор предусматривал территориальные компенсации тем германским правителям, чьи земли были аннексированы. Возмещение территориальных потерь, по замыслу Наполеона, должно было осуществляться за счет мелких и мельчайших владений на правом берегу. Таким образом, Люневильский мирный договор создавал правовую основу для будущих территориальных изменений в Священной Римской империи германской нации.
Политика Наполеона в Германии
В Германии Наполеон преследовал цель усилить Пруссию в противовес Австрии и создать небольшое число зависимых, средних по размерам государств, достаточно сильных, чтобы быть ценными союзниками, но слишком слабых, чтобы проводить независимую от Франции политику. Основным средством достижения этой цели стала так называемая «территориальная революция», осуществляемая путем секуляризации и медиатизации. Секуляризация предполагала ликвидацию духовных владений; медиатизация лишала светских правителей политической власти без отчуждения собственности.
В 1803—1806 гг. было упразднено более 300 небольших государств и несколько сот владений имперских рыцарей. Число имперских городов с 51 сократилось до 6: Франкфурт-на-Майне, Аугсбург, Гамбург, Бремен, Любек, Нюрнберг. «Освободившиеся» территории были распределены между сравнительно крупными германскими государствами. Первоначально предполагалось, что порядок осуществления компенсаций должны выработать сами германские князья во главе с императором. С этой целью была создана специальная комиссия рейхстага. Но неоднократные попытки принять приемлемое для всех, в том числе для Наполеона, решение закончились безрезультатно. В феврале 1803 г. был принят французский план компенсаций. По этому плану Пруссия и средние государства получили больше того, что потеряли на левом берегу Рейна: Пруссия — в 5 раз, Вюртемберг — в 4 раза, Баден — в 7,5 раза.
«Территориальная революция» разрушала раздробленный мир германских государств. Вместе с имперским рыцарством, имперскими городами и князьями-епископами исчезали те силы, которые видели в империи и императоре гарантию собственному существованию.
Секуляризация и медиатизация были в целом прогрессивным актом: они способствовали уменьшению раздробленности Германии, но осуществлялись, в первую очередь, в интересах Франции. Поэтому «округление» владений средних государств, их территориальный рост одновременно сопровождался усилением зависимости от Франции. В результате в Священной Римской империи произошел раскол: появилась группа союзных Франции государств — Бавария, Баден, Вюртемберг. Профранцузская позиция южногерманских государств объяснялась не только растущей зависимостью от могущественного западного соседа, но и желанием добиться полного суверенитета от империи.
Сформировавшаяся в 1805 г. третья коалиция, в состав которой наряду с Англией, Россией и Швецией вошла Австрия, стремилась не допустить этого. Однако война с Францией складывалась неудачно, особенно для Австрии. Капитуляция австрийской армии под Ульмом (20 октября 1805 г.) и разгром австро-русских войск в сражении под Аустерлицем (2 декабря 1805 г.) привели к выходу Австрии из войны и подписанию ею Пресбургского мира. Австрия согласилась с французскими завоеваниями в Италии, признавала Баварию и Вюртемберг королевствами, а Баден — великим герцогством, отдавала Баварии Тироль, архиепископство Бамберг, епископства Аугсбург, Фрейзинген, Нассау и другие, а Вюртембергу — 5 городов по Верхнему Дунаю, графство Гогенберг, выплачивала контрибуцию в 40 млн флоринов. Франция признавала присоединение к Австрии Зальцбурга и Вюрцбурга. В июле 1806 г. Наполеон объединил под своим протекторатом 16 германских государств в Рейнский союз. В него вошло новое германское государство, созданное из северо-западных территорий, — Великое герцогство Берг. 1 августа 1806 г. члены Рейнского союза заявили о своем выходе из Священной Римской империи. Затем последовало ультимативное требование Наполеона Францу II сложить с себя императорскую корону, что и было сделано. Империя прекратила свое существование.
В своей германской политике Наполеон добился главного: сплотив «третью Германию» в Рейнский союз, он создал противовес Австрии и Пруссии и одновременно буферную зону между ними и Францией. Ядром Рейнского союза стали 3 южногерманских государства: Бавария, Вюртемберг и Баден. Союз по своему характеру являлся наступательно-оборонительным альянсом.
Усиление позиций Франции в Германии, с одной стороны, и англо-российское дипломатическое давление — с другой, привели к вступлению в антифранцузскую коалицию Пруссии. Именно Пруссия стала главным действующим лицом четвертой коалиции (1806 г.). В европейских государствах царила уверенность, что прусская армия, созданная Фридрихом II, в состоянии превзойти все, что породила «лишенная солдатского духа французская революция». Однако война для Пруссии оказалась короткой и бесславной. 8 октября 1806 г. французские войска перешли прусскую границу, а 14 октября две прусские армии были разгромлены под Йеной и Ауэрштадтом. Затем последовала сдача крепостей и капитуляция остатков армии на всей территории государства. Лишь небольшие части под командованием генералов Блюхера и Гнейзенау оказали сопротивление. Через месяц после начала войны военная машина Пруссии была уничтожена. Наполеон торжественно въехал в Берлин. Прусский король Фридрих Вильгельм III, его семья и небольшой двор укрылись на восточной окраине государства.
Дальнейшая судьба Пруссии зависела от исхода борьбы Франции с Россией. Русские войска потерпели тяжелые поражения при Эйлау (8 февраля 1807 г.) и Фридланде (14 июня 1807 г.), но Россия по-прежнему оставалась грозной военной силой. Наполеон не решился перейти Неман, но и Александр I, лишившийся союзника на континенте, считал рискованным продолжать борьбу. Начались русско-французские переговоры, завершившиеся подписанием мирного договора в Тильзите в июле 1807 года.
Согласно условиям Тильзитского мира, дополненного затем Парижской конвенцией (сентябрь 1808 г.), Пруссия лишалась половины своей территории, обязывалась сократить армию до 40 тыс. человек и выплатить контрибуцию в размере 100 млн франков. До полной выплаты контрибуции на территорию Пруссии вводилась французская армия численностью в 157 тысяч человек. На восточных территориях, отторгнутых у Пруссии, создавалось Великое герцогство Варшавское. Из западных прусских земель, а также Брауншвейга и части Ганновера было создано королевство Вестфалия.
Тильзитский договор содержал унизительную для Пруссии формулировку, в которой говорилось, что Наполеон лишь из уважения к императору всероссийскому соглашается возвратить прусскому королю часть завоеванных территорий. Фридриху Вильгельму III (1770—1840), прусскому королю с 1797 г., были «возвращены» Бранденбург, собственно Пруссия и Силезия.
В ноябре 1806 г., находясь в Берлине, Наполеон издает антианглийский по своей направленности декрет о континентальной блокаде, который распространяется на всех союзников Франции. Кроме того, в тексты всех мирных договоров, подписанных Наполеоном с побежденными государствами, теперь включалось обязательство последних присоединиться к континентальной блокаде. Первыми это обязательство брали на себя Пруссия и Россия.
В 1809 г. сформировалась пятая коалиция в составе Англии и Австрии. Из всех континентальных государств Австрия оказалась самым упорным противником Франции. Причем она постоянно терпела поражения, но никогда не была окончательно разгромлена. Тяжелые поражения ожидали Австрию и в короткой войне 1809 г. По Шенбруннскому миру Австрия лишалась выхода в Адриатическое море, обязывалась выплатить контрибуцию и присоединиться к континентальной блокаде.
Наполеон достиг вершины могущества в Германии. Все германские государства в большей или меньшей степени контролировались Францией. Можно выделить несколько уровней зависимости. Существовала группа вассальных германских государств, власть в которых перешла родственникам Наполеона — Наполеонидам. В Вестфальском королевстве престол был передан младшему брату Наполеона, Жерому, в Великом герцогстве Берг — зятю Наполеона, Мюрату. Евгений Богарне, пасынок Наполеона, управлял Великим герцогством Франкфурт. Степень контроля Наполеона не только над внешней, но и над внутренней политикой этих государств была наиболее высокой. Во вторую группу входили зависимые от Наполеона государства Рейнского союза, сохранившие свои княжеские и королевские династии, а вместе с ними и некоторую свободу в решении внутриполитических вопросов. Границы Рейнского союза постоянно расширялись. В конечном итоге за его пределами остались только Австрия и Пруссия. Эти два государства — ослабленную военными поражениями Австрию и униженную Пруссию — следует включить в последнюю группу. Формально они сохранили суверенитет, но превратились в вынужденных союзников Французской империи, принимавших все продиктованные им условия.
Наполеон проводил в Германии и реформаторскую политику (в границах Рейнского союза) и политику гегемонии (по отношению ко всей Германии). Реформаторская политика поддерживалась воспитанной Просвещением немецкой интеллигенцией. Однако политика гегемонии вызывала протест. Она предполагала преимущество французских интересов, поставку рекрутов в «великую армию», налоговые платежи, принудительные займы, контрибуции и т. д. Аустерлиц и Йена были восприняты патриотической частью немецкого общества как новый французский вызов. В Германии стало формироваться антинаполеоновское движение, которое выходило за рамки отдельных государств и способствовало сплочению нации.
Антинаполеоновское движение
Антинаполеоновское движение приобретало различные формы: распространение патриотической литературы, партизанская борьба (отряды майора Шилля в Пруссии, Дернберга в Гессен-Касселе, герцога Брауншвейгского в Саксонии), создание тайных обществ. Центром патриотического движения стала Пруссия. Здесь зарождается спортивное движение, которое имело политический характер. Спортивные союзы призваны были готовить молодежь к освободительной борьбе, к участию в «великом общенациональном ополчении».
В 1803 г. в Кёнигсберге возникла тайная организация Тугендбунд («Союз благоденствия»). Ее целью было возрождение родины, достичь которого предполагалось путем реформ. В Тугендбунд входили генералы и гражданские чиновники.
Патриотическая часть прусского общества, особенно офицерство, полагало, что возрождение Пруссии (и Германии) следует на чинать с восстановления прусской военной мощи. Настоятельной потребностью стала военная реформа. Большую роль в ее подготовке и проведении сыграл ганноверский офицер Герхард Шарнхорст (1755—1813), перешедший в 1801 г. на прусскую службу. Он способствовал образованию «Военного общества», которое объединило офицеров — сторонников реформы: Августа Гнейзенау, Карла Клаузевица и др. Летом 1807 г. была учреждена «Комиссия по военной реорганизации», которую возглавили Шарнхорст и Гнейзенау. Суть готовившейся реформы заключалась во введении всеобщей воинской повинности. Этот принцип разрушал сословное деление общества и предлагал идею национального, пока еще правового единства.
Реформа предполагала демократизацию офицерского корпуса. Только так, по мнению военных реформаторов, войну можно было сделать делом всей нации. По указу Фридриха Вильгельма III, основаниями для притязаний на звание офицера в мирное время должны были быть только знания и образование, в военное время — способности и личное мужество.
Прусская армия должна была превратиться в армию граждан по французскому образцу, служба в которой стала бы патриотической обязанностью. Запрещалась вербовка наемников, изменялось отношение к солдату. Новый дисциплинарный устав отменял телесные наказания и штрафы. Улучшалась подготовка, поощрялась инициатива, опора на свои силы, изменялась тактика. Постепенно реформаторы двигались к кульминационному пункту реформ — введению всеобщей воинской повинности. Парижская конвенция с ее ограничением численности прусских войск 42 тыс. вынудила на время отложить решение вопроса. Однако удалось создать систему ускоренного военного обучения, так называемую крюмпер-систему. Она означала, что после краткой подготовки призванных на сборы военнообязанных их отправляли в «отпуска» и заменяли новобранцами. В результате к 1811 г. Пруссия имела дополнительно около 130 тыс. вполне боеспособных солдат (крюмперов).
К организации новой прусской армии Шарнхорст вернулся после разгрома Наполеона в России. В 1813 г. было принято несколько важных решений: создан корпус добровольцев, к официальной армии был приравнен ландвер (ополчение), создан ландштурм (ополчение второй очереди). И главное — была введена всеобщая воинская обязанность для мужчин с 24 лет.
В одном ряду с военной стояла реформа образования. Их сближал общий подход. Как и военная, реформа образования разрушала традиционное социальное устройство, была направлена на сплочение нации. Для этого нужно было «воспитывать» нацию, развивать в немецком обществе чувство солидарности и такие качества, как инициативность и самостоятельность. Неслучайно реформу образования поддерживали военные реформаторы. Эти реформы дали толчок новому этапу модернизации общества в Пруссии и усилению государства.
Непосредственно осуществлением реформы в 1808—1810 гг. занимался министр образования Карл Вильгельм Гумбольдт (1767—1835). Положенная в основу реформ концепция Гумбольдта ориентировалась на гуманистические идеалы всеобщего образования. Школы, как полагал Гумбольдт, должны заботиться не об отдельном сословии, а обо всей нации и давать не узкоспециальные знания, а гармоничное всестороннее образование. Закон создавал единую государственную школу из трех ступеней: народной школы, гимназии, университета, которая заменила существовавшее до этого многообразие в виде церковных, частных, городских, корпоративных и государственных образовательных учреждений. Обязательность образования, введенная в 1717 г., только теперь стала строго исполняться. Появилось большое количество новых школ. В 1810 г. был открыт Берлинский университет, первым ректором которого стал известный философ Иоганн Готлиб Фихте (1762—1814). Впоследствии Берлинский университет был назван именем младшего брата К.-В. Гумбольдта, Александра Гумбольдта (1769—1859), знаменитого естествоиспытателя, путешественника, основателя таких научных дисциплин, как климатология, физическая география и др.
В 1812 г. ситуация в Европе стала быстро изменяться, что было связано с вторжением Наполеона в Россию. В рядах «великой армии» находились 23 тыс. саксонцев, 30 тыс. баварцев, 6 тыс. баденцев и т. д. В войне против России обязаны были участвовать и Австрия с Пруссией, выставившие по 20 тыс. солдат.
Разгром «великой армии» в России привел к отказу Пруссии от союза с Наполеоном и сближению с Россией. Уже в декабре 1812 г. генерал Л. фон Йорк, командовавший прусскими войсками в составе наполеоновской армии, отделился от французов и по собственной инициативе заключил с русским генералом И. И. Дибичем Таурогенскую конвенцию. Согласно этому документу прусские войска, действовавшие в Прибалтике, отступали в Восточную Пруссию и оставались нейтральными вплоть до решения прусским правительством вопроса о союзе с Россией. Фридрих Вильгельм III в тот момент считал Наполеона еще очень сильным, поэтому заявил публичный протест против Таурогенской конвенции и отстранил Йорка от командования. Однако Восточная Пруссия уже пришла в движение. В Кёнигсберг из России прибыл бывший прусский министр Генрих Штейн, который тоже по своей собственной инициативе объявил о призыве в ландвер и о создании ландштурма. Штейн и Йорк призвали немецкий народ к войне против французов. Так началась освободительная война в Пруссии.
Национальное воодушевление, охватившее общество, приток добровольцев в прусскую армию, давление со стороны военных, особенно реформаторов, заставили прусского короля изменить позицию. В начале февраля он отправил своего специального представителя в ставку российского императора в Калиш для переговоров о союзе. В результате 16 февраля 1813 г. был подписан Калишский союзный трактат. По его условиям Пруссия должна была быть восстановлена в границах 1806 г.
Российско-прусский союзный договор заложил основы шестой антифранцузской коалиции. Через месяц, 16 марта, прусский король объявил войну Франции. На следующий день он обратился к населению Пруссии с воззванием «К моему народу», в котором призвал подданных к восстанию против Наполеона. Тем самым была установлена связь короны с патриотическим движением. Немецкое национальное восстание охватывало в основном территорию Пруссии. В государствах Рейнского союза население сохраняло лояльность Наполеону. Локальные волнения имели место в Берге и Вестфалии, но они были быстро подавлены.
Число участников шестой коалиции росло. К России и Пруссии присоединились Англия и Швеция. Скорость падения наполеоновской империи во многом зависела от позиции Австрии. После некоторых колебаний в августе 1813 г. она присоединилась к коалиции. 16—19 октября 1813 г. под Лейпцигом произошло самое крупное и кровавое сражение наполеоновских войн. «Битва народов» закончилась победой коалиции. Остатки «великой армии» отступили к Рейну. Наполеон лишился власти над многими частями своей империи. Развалился Рейнский союз. Германские государства одно за другим присоединялись к коалиции. Последней это сделала Саксония. Власть Наполеона над Германией была окончательно потеряна.
В ходе борьбы с наполеоновской Францией в Германии не звучали требования создания единого национального государства, не было выработано национальной программы. Более того, выдвигавшийся лозунг («За короля и отечество») придавал патриотический оттенок освободительной (для Пруссии) и антинаполеоновской (для государств Рейнского союза) войне, но означал, что под отечеством понимается отдельное государство. Немецкие армии в составе коалиции не были объединены. И, тем не менее, борьба против общего врага стала мощной объединяющей силой и важной вехой на пути образования нации. Если до конца XVIII в. можно говорить о немецкой нации как о «культурной», то в начале XIX в. происходит ее рождение в качестве «политической».
В конце 1813 г. союзные армии подошли к Рейну. В очередной раз Наполеону предложили мир, от которого он в очередной раз отказался. Французский император еще надеялся, что ему удастся переломить ход войны и добиться максимальных уступок. Союзники оказались перед необходимостью продолжить войну на территории Франции. Чтобы укрепить коалицию и наметить контуры будущего мирного договора, 1 марта 1814 г. в Шомоне (небольшой город во Франции) был заключен общий союзный договор. Его подписали представители четырех государств: Англии, Австрии, Пруссии и России. Союзники договорились продолжить борьбу с Францией до окончательной победы. Англичане брали на себя обязательство по финансированию армий коалиции, а остальные державы обязывались выставить против Франции армии по 150 тыс. человек. Шомонский трактат явился «смертным приговором» наполеоновской империи. Отдельные статьи трактата определяли принципы послевоенного устройства Европы и намечали решение конкретных вопросов. Договоренности, достигнутые в Шомоне, были подтверждены на Венском конгрессе.