Рита родилась на 2 года позже меня, но я всегда ощущала себя её младшей сестрой. Она росла не по годам серьёзной и ответственной девочкой. С малых лет любила помогать маме в уборке квартиры, цепляла фартук и возила по полу шваброй. В 4 года добровольно мыла посуду, встав на маленькую табуреточку. Мама, разумеется, за ней перемывала тарелки, но так, чтобы Ритуся не видела. Сестрёнка вечно пыталась проверять мои домашние задания и напоминала вечерами о чистке зубов. В старших классах подрабатывала нянькой у соседки, а в 17 лет заявила родителям, что хочет выйти замуж и стать многодетной матерью. Пап схватился за сердце, а мама потащила её к врачу на осмотр для собственного спокойствия.
Замуж Рита и вправду выскочила очень рано. Уже на втором курсе она познакомила нас с женихом. Так и объявила: "Мы скоро поженимся!" И через пару лет они сыграли скромную студенческую свадьбу. Детей хотели оба. Сева жил в большой семье и планировал создать точно такую же. Он мечтал о большом доме, где вкусно пахло бы выпечкой, а под ногами крутилась бы шумная ребятня.
Дом они скоро отстроили. Большой, просторный. Помогла родня мужа. Дело оставалось за малым, но Рите всё никак не удавалось забеременеть. Только через 4 года после свадьбы однажды весной она вдруг поняла, что долгожданное событие случилось. Нет, она не была у врача, просто встала утром и почувствовала... Недоверчиво выслушав жену, Сева отправился в аптеку, а через полчаса кружил по комнате в обнимку с Риткой, которая сжимала в руке положительный тест на беременность.
Они очень ждали этого ребёнка. Вся родня носила беременную на руках, баловала и оберегала. Муж расписал ей занятия на день: прогулки, отдых, чтение, приятная музыка, вкусная и полезная еда.
Накануне родов они накупили детских вещей, кроватку, коляску.
- - Ой, подождите, не покупайте, - отговаривала их мама. - Это ж плохая примета.
- - Да ну! Вы живёте в средневековых суевериях, - отмахивались ребята. - Всё будет отлично!
Рита рожала в платной клинике с дорогим врачом. И Сева был рядом в эти часы, держал её за руку и, морщась от ужаса, переживал вместе с женой всю боль её боль. Родилась девочка, и акушерка сразу же унесла её, не позволив даже прикоснуться к малышке. А потом к ним вышел доктор, и ему пришлось несколько раз повторить жуткий приговор: молодые родители не были готовы воспринять его слова сразу.
- - У вашего ребёнка тяжёлый врождённый порок. Девочка не доживёт до завтрашнего утра.
- Не понимаю... как это? Что случилось? - в один миг рухнул ми для моей бедной сестры и её супруга.
В обход правил им позволили по очереди недолго подержать ещё живое, едва дышащее тельце маленькой дочери, а затем попросили выйти.
На Риту было страшно смотреть. Она почти помешалась: никого не слышала и ни с кем не разговаривала. Севе пришлось насильно кормить её и мыть, как ребёнка. Она перестала узнавать родителей, не хотела общаться со мной... Детскую комнату, оформленную в розовых тонах, заперли и не входили туда, оставив все вещи нетронутыми. Рита то и дело кричала по ночам, а иногда с кем-то разговаривала, утром рассказывая мужу, что ей опять снилась маленькая дочка. Во сне они гуляли, играли, смеялись. А когда сестра открывала глаза, то выла от горя как волчица. И возвращалась она в реальный мир очень долго. Ей было здесь плохо, а в тех снах хорошо. Там она обнимала ребёнка, кормила его и даже говорила с ним... Рита мне призналась, что малышка снилась ей уже не крохой в пелёнках, а годовалым пупсом с кудряшками, потом трёхлетним ангелом с косичкой... "Она так выросла!" - улыбалась сестра. И от её улыбки мне становилось страшно. "Она сказала мне: "Мамочка, мы скоро увидимся!" - лепетала Рита. А я думала: "Господи, не лишай мою бедную сестру разума!" Как-то Рита объявила мне, что во сне видела некоего ангела и тот якобы обещал: "У тебя скоро будет дочка! Обязательно будет".
Мне хотелось плакать, потому что я знала от Севы приговор врачей: у Ритки, похоже, больше не будет детей. Но сестра этого принять не могла, конечно.
Тем временем сестра Севы Олеся, которой едва стукнуло 18 лет, вышла замуж и уже ждала своего первенца. Она стеснялась приходить брату в гости, не хотела расстраивать своим огромным животом Ритку. Накануне родов Олеся узнала, что её непутёвый муж изменяет ей. Такого предательства вынести Леська не могла: ушла, несмотря на девятый месяц беременности. Она так тяжело переживала это событие, что попыталась покончить с собой. Из-за этого роды начались раньше времени и так тяжело проходили, что пасти ребёнка врачи смогли, а вот Леську не сумели...
Перед смертью она успела схватить за рукав врача и едва слышно прошептала: "Пусть Рита... Скажите ей... Пусть возьмёт дочку". Сева похоронил младшую сестру и тут же удочерил её малышку. Слава богу, её настоящий отец, в свои 20 лет уже беспробудный пьяница, не жаждал воспитывать дочь один. И за небольшие деньги подписал все необходимые бумаги.
Для Риты эта трагедия стала настоящим спасением. Она, кажется, даже не поняла, что это не её дочь. Она прижала к себе девочку и стала прежней... К ней мгновенно вернулись сознание и все чувства: радость жизни, любовь к мужу, внимание к родителям, нежность ко мне... Конечно, из неё получилась лучшая в мире мама.
Я всё думала над этой ситуацией: вот трагедия одной женщины дала смысл жизни другой - справедливо ли это? Как это всё понять?!
Но когда я смотрю на сестру, на её ребёнка - пусть и не её ребёнка! - я понимаю: смерть Леси была ненапрасной. Она ушла, чтобы дать счастье этим двоим.
