Сложно сказать, почему кровь стынет в жилах , а мысли цепенеют. Например, вот почему. Перед моими глазами мелькает портрет Бетховена. Вернее, его посмертная маска: длинные усии, мягкая бородка, улыбающиеся глаза. Он сидит в маленькой келье в монастыре. Перед ним на табуретке открытый том нот. Его тело леит на небольом деревянном помосте, покрытом тканью. Он умер в 1818 году и уже давно перестал писать узыку. Сеодня в ту кеь подаются одна за другой его музыкальные партитуры. Медитирующий брат Моцарт и здесь находит возможность ля своего рода оциальной гармонии. Но есть здесь и что-то более мрачное. Это, если угодно, странная симметрия, которю сам Моцарт нахдил в сочетании многих одинаковых смертей. По одному и тому же холму спускаются по тропе ва воина, два солдата, пешие, в запыленных и пропыленных мундирах. Они спотыкаются на крутизне, сбиваются в кучу. Один из них падает на землю. Дыхательные пути у него перекрыты; он задыхается, силясь заговорить. Остальные солдаты видят это и идут дальше. Остальных солдат больше нет. На следующий день приходит солдат с голубыми глазами. Он кажется гигантом. Его зовут дон Альфонс, и он всегда приходит последним. У него круглое лицо и удивительно привлекательная улыбка. Он приходит ровно в час, когда часы на башне отзванивают час. И потом они вместе идут по тропе в гору. Иногда дон Альфонс плачет, и тогда Моцарт поднимает на него глаза. Солдат спокоен, уверен и уверен в себе.