В деревне молодых ждали накрытые столы и любопытные односельчане. Очень уж всем хотелось посмотреть, что за фифа вскружила голову красавцу Игорю. Местные невесты были разочарованы: маленькая, с широким носом, пухленькими губками и большими серыми глазами. Она была далека от совершенства. По деревне поползли слухи, что невеста «страшнее атомной войны».
Игорь не обращал на сплетни внимание. На любом празднике его жена выглядела лучше всех этих длинноногих красавиц. Он очень любил свою жену.
А Инна привыкала к деревенской жизни. Она хотела делать все сама. Свекровь с удовольствием учила её доить корову, кормить большое деревенское хозяйство, печь и готовить простую еду «из чего есть».
Мать, пожив у Инны недельку, в деревню не поехала. А устроилась на работу в город, 25 км от деревни, и купила там крошечный домик. Она не понимала, как можно так жить. Однако с удовольствием принимала молоко, яйца, мясо, овощи, ягоды и другие плоды деревенской жизни дочери.
Свекровь невестку приняла сразу. «Сыну хорошо, а мне-то что», объясняла она непонятливым соседям. А золовка присматривалась, до тех пор, пока не увидела, какую красивую кофточку связала себе невестка.
-А научи меня вязать.
-Я могу и тебе связать, все, что ты хочешь. Еще красивее кофточка будет.
-Я сама хочу. – За уроками вязания они и сдружились. Подружки Лены стали ходить к Инне за советом, что с чем одеть и как это сочетается.
Через год, как положено, Инна родила девочку, а еще через полтора, мальчика. Жизнь потекла своим чередом. А еще через год, совхоз им дал квартиру. Дом на два хозяина, с туалетом и ванной, как в городской квартире. Игорь работал, Инна обустраивала жилище, на зависть всей деревни.
И все было бы хорошо, но стал Игорь выпивать. Да не так, как это представляла себе Инна в нормальной семье. А уходил на сутки, двое и возвращался весь грязный, отекший, обросший. Инна его ругала, он обещал ей так больше не делать, а потом срывался опять.
Инна стала замечать, что перед запоями муж вскакивал по ночам, ходил по квартире, потом замыкался, а уже потом пропадал. Пыталась с ним поговорить, но он твердил одно:
-Ты потерпи, я справлюсь. – Но проходил месяц, максимум два, и он опять срывался.
В середине девяностых совхоз продали, Игорь потерял работу. Инна, заняв, у всей деревни деньги, закупила вещи в Москве и продавала их на рынке в райцентре. Обладая хорошим вкусом, она быстро нашла своего покупателя. К ней присоединились и другие жены безработных мужей, в том числе и золовка. Семью теперь кормили жены.
А Игорь пил, теперь уже не сутки, двое, а недели. Свекровь сноху жалела, оставалась с детьми, пока Инна работала. Но повлиять на сына не могла.
-Болит у меня душа, мама. Ты не знаешь, что там было, сколько друзей там и осталось навсегда. – Оправдывался он в редкие дни трезвости.