«Товарищи солдаты! Кто хочет сегодня поработать? Три шага вперед!».
- Милое светловолосое создание женского пола лет двадцати пяти внимательно рассматривало на нас через распахнутую дверь кунга.
- Ах, до чего ж ты Настя, Настя хороша, при взгляде на тебя поднималась душа - промурлыкал Вовка, блаженно вздохнул и мощно захрапел.
(подробности ниже)
Салам, дорогие мои Шурави! Здравствуйте, уважаемые соотечественники!
Воспоминаниями о своей военной службе делится читатель нашего канала Влад Петров, автор статьи «Как подготовить себя к службе в армии: требования к физической подготовке призывника» и рассказов «Операция «Самогон» и «Армейская рыбалка».
Операция «Джонатан»
Лето 1988 года было в самом разгаре. Солнце жарило немилосердно, асфальтовый полковой плац плавился под палящим июльским солнцем и громыхал под сапогами военнослужащих.
На плацу учебного мотострелкового полка в/ч ..... шли строевые занятия.
«Раз, два, левой, левой. И раз, и два, левой, левой. Взвод, смирно! Равнение нааа-лево!» - наш замкомвзвода, старший сержант Сурин, был сегодня в ударе. Крепкий, кряжистый, атлетически сложенный старший сержант Сурин был для нас, вчерашних призывников и сегодняшних «духов», Бог, царь и воинский начальник. Все в этом парне откуда-то с левобережной Украины олицетворяло мощь и доблесть Советской Армии. Идеально сидящая, всегда отглаженная-отутюженная военная форма, лихо сдвинутая набок пилотка с красной звездочкой, сияющие кирзачи и начищенная до солнечного блеска бляха на солдатском ремне внушала всем нам изрядное почтение. Подшива на подворотничке всегда была свежайшая и пришита к подворотничку ровными и одинаковыми стежками. Как правильно преодолеть полосу препятствий, точно и быстро бросить гранату, как на время одеть на себя ОЗК и пробежать в нем впереди строя на время, как правильно вести себя под огнем противника, куда смотреть, стрелять, падать и переползать - эту науку наш сержант знал досконально. На спортгородке и особенно в ротной «качалке» ему не было равных. К подчиненным военнослужащим сержант обращался уважительно и исключительно на «Вы» и «товарищ солдат», умело держал дистанцию от подчиненных и гонял нас так, что солдатская наука осталась в памяти и через несколько десятков лет после окончания срочной службы.
«Вольно! И раз, и раз, и раз-два-три» - слитный грохот наших кирзачей сотрясал залитую солнцем землю. Соленый пот мелкими капельками выступал на лбу, между лопатками, под мышками, и на прочих местах солдатских тел. Строевая подготовка продолжалась уже второй час.
«Взвод, песню запе-ВАЙ!» - неумолимо командовал сержант.
«У солдата выходной, пуговицы в ряд» - радостно запел взводный и он же ротный запевала в моем лице.
«Ярче солнечного дня, золотом горят! Часовые на посту, в городе весна! Проводи нас до ворот, товарищ старшина, товарищ старшина!»
Ощущение неизбежности дембеля, маячащего в невообразимой двухлетней дали по окончании воинской службы, вселил в обессиливших от жары и строевой подготовки молодых солдат новые силы.
Взвод слитно рявкнул пересохшими глотками:
«Идет солдат по городу, по незнакомой улице, и от улыбок девушек, вся улица светла!
Не обижайтесь девушки, но для солдата главное, чтобы его далекая, любимая ждала!»
Ну примерно вот так.
Мысли о ждущих в гражданской жизни девушках взбодрила взвод, солдаты напряглись и подтянулись.
Внезапно из казармы вышел и пошел через плац в сторону нашего учебного мотострелкового взвода наш взводный - лейтенант Игорь Горохов. Москвич, в прошлом году закончивший Московское общевойсковое командное училище, наш лейтенант был человеком с большой буквы, настоящим отцом-командиром. Отличный спортсмен, имевший пояс по карате, честный, веселый, позитивный и патриотичный офицер, как поговаривали, сын выдающегося военачальника времен Великой Отечественной войны, Игорь Горохов был для нас образцом советского офицера.
«Взвод, на месте, стой! Раз-два. Налеее-ВО! Смирно!» - старший сержант Сурин пошел навстречу подходящему взводному. За пять-семь шагов Сурин перешел на строевой шаг, затем остановился, молодцевато вскинул руку к пилотке и доложил лейтенанту: «Товарищ лейтенант. Вверенный вам третий учебный взвод девятой учебной мотострелковой роты проводит строевые занятия. За время занятий происшествий не произошло. Заместитель командира взвода старший сержант Сурин».
«Вольно!» - скомандовал лейтенант.
«Взвод, вольно» - громогласно повторил старший сержант.
Взвод облегченно выдохнул и расслабил в колене левую или правую ногу.
«Товарищи солдаты! Кто хочет сегодня поработать? Три шага вперед!» - задал вопрос-утверждение лейтенант Горохов.
Взвод на мгновение замер в раздумье, но несколько самых быстро соображающих бойцов, включая меня, первыми вышли из строя и развернулись, встав лицом к строю.
Работа еще неизвестно какая, а маршировать на раскаленном солнцем и зноем плацу еще час кряду - точно сомнительное удовольствие.
«Бойцы» - обратился к нам наш лейтенант. «Вам следовать за мной, остальным продолжать строевые занятия».
Не успевшие сообразить намечающуюся перспективу сослуживцы остались на плацу отрабатывать приемы строевой подготовки, а наша «группа счастливчиков» промаршировала вслед за лейтенантом.
Поднявшись в расположение, лейтенант препоручил нас заботам ротного старшины Котова, а сам скрылся в недрах ротной канцелярии.
Старшина приказал нам построиться, по его команде мы исполнили «Равняйсь-смирно –вольно» и замерли в ожидании. Старшина внимательно оглядел каждого из нас, задумчиво почесал нос, потом хмыкнул и заявил: «Ну что, воины? Мамиными пирожками просраться не успели, а уже халява подвалила?».
Наш маленький строй настороженно притих и насторожился. Такое неуставное обращение было чем-то новеньким в устах свирепого ротного старшины.
Затем старшина продолжил:
«Слушайте боевую задачу, воины. На станцию Е... прибыл вагон для военторга. Ваша задача - помочь в разгрузке этого вагона. Старшим над вами будет командир второго отделения сержант Мигаль. От него получите все инструкции. Смотрите у меня: если кто или что прое...т - пеняйте на себя. Продавщицу военторга не щупать, на баб на станции не смотреть, соблюдать строгий воинский порядок и дисциплину».
Не успел закончиться этот инструктаж, как дневальный на тумбочке заорал: «Смирно! Дежурный по роте, на выход!»
Дежурный по роте кому-то доложил, что «За время моего дежурства происшествий не случилось», потом прозвучала команда «Вольно» и к нам в расположение вошел замполит батальона капитан Заровкин.
Замполит батальона капитан Заровкин прибыл в нашу часть после выполнения интернационального долга в Демократической Республике Афганистан. Худощавый, загорелый до черноты, стройный и легкий, с желтушного цвета лицом, всегда в своих неизменных солнцезащитный очках и офицерской рубашке с коротким рукавом, капитан Заровкин был у нас личностью легендарной. Как перешептывались между собой офицеры, в Афганистане Заровкин служил в какой-то супер разведке. Во время одной из боевых операций он проявил преступное самоуправство, отказавшись вести свое подразделение на проческу какого-то кишлака без предварительного захвата соседних господствующих высот. За это непослушание приказу вышестоящего начальства Заровкин был наказан и отправлен обратно в Союз. Но, как выяснилось позднее, он был по сути прав, так как в кишлаке роту ждала духовская засада, а на соседних вершинах над узким проходом по ущелью были оборудованы огневые точки противника. Если бы Заровкин со своими бойцами сунулся бы туда, то расклад мог получиться крайне скверным. Так между собой до поры до времени судачили офицеры, а истины не знал никто. Все эти непонятки разрешились в один день: полк был построен на плацу и постановлением Верховного Совета Союза ССР капитану Заровкину за выполнение интернационального долга в республике Афганистан и проявленные при этом мужество и героизм был вручен орден «Красной Звезды».
Замполит батальона принял доклад у старшины Котова, придирчиво оглядел нас, усмехнулся и сказал:
«Товарищи бойцы. Партия и правительство доверило вам ответственную задачу - разгрузить вагон яблок на станции Е.... Вы должны ответственно отнестись к выполнению этого задания, потому что вы - советские воины, своим каждодневным ратным трудом олицетворяющие неразрывную крепнущую связь армии и народа. В условиях гласности, демократизации и повышения внутриармейской дисциплины своим трудом вы должны прославить нашу армию за два дня. То есть срок этой командировки для вас - два дня. На ночь будете возвращаться в расположение. Вопросы есть? Вопросов нет.
Старшина, проверьте внешний вид бойцов еще раз, во фляжки всем набрать воды, портянки перемотать, у кого несвежая подшива - подшиться. Быть готовыми к выходу из расположения через 35 минут, в 10.50. За личным составом придет военторговский «Газон» с кунгом. Разойдись».
Как и было обещано капитаном, к 10.50 перед казармой полка остановился военторговский «Газон». Вместе с командиром отделения мы забрались в кунг, где были закрыты и угнездились на полу. Громыхающий и скрипящий кунг «Газона» был без окон, поэтому все наши попытки найти хоть какую-нибудь щель и посмотреть краем глаза на гражданскую жизнь были бесполезны. Наконец скрипящий и рычащий «Газон» последний раз вздрогнул всем своим громыхающим нутром, дернулся, икнул и остановился. Водитель заглушил двигатель и мы услышали хорошо знакомое «Гырррррр». Это расшатанный и убитый движок машины прокрутился в обратную сторону, «Газон» еще раз вздрогнул всем своим телом, заставив вскочивших на ноги солдат ухватиться кто за что ближе, заглох и окончательно остановился. Приехали.
Солдаты прислушались. Снаружи слышался тихий говор, какой-то отдаленный шум, потом послышался протяжный гудок, свист выпускаемого воздуха и лязг буферов двигающегося с места поезда. Ясно, станция. Стукнула водительская дверь машины.
Наконец кто-то повернул снаружи ручку и двери кунга распахнулись. Яркий поток света хлынул снаружи и на мгновение ослепил солдат. Чей-то силуэт проглядывал в проеме распахнутых дверей кунга. Елки-палки! Милое светловолосое создание женского пола лет двадцати пяти внимательно рассматривало на нас через распахнутую дверь кунга. Вот это фокус! Сколько же мы женщин не видели. Аж с момента призыва. Кто-то из бойцов громко и судорожно сглотнул слюну, кто-то икнул.
Девушка в двери задорно закинула голову и громко рассмеялась.
- Ну что, солдатики, рты раззявили? Вылезайте-ка из кузова, мы с Машей вас совсем заждались. Думаем-гадаем, каких красавчиков нам в помощь пришлют?
Первым от неожиданного шока оправился Вовка Круковский. Этот крупный и веселый парень из города Копейска был самым старшим по возрасту бойцом нашего взвода. Если верить его рассказам, то до армии он уже успел перепортить кучу девиц, жениться и даже сообразить ребенка. Но в один не самый удачный день он попался с поличным на дочке начальника военкомата, после чего всемогущий военный папа решил отправить неправильного ухажера и лютого бабника Круковского в армию для проветривания его мозгов и обуздания безразмерной потенции.
Вовка широко улыбнулся, первым молодцевато выпрыгнул из кузова, разогнал гимнастерку под поясным солдатским ремнем, и поприветствовал светловолосую красотку:
- Привет девушка. Здравствуй, красавица ты ненаглядная. Прислали нас в твое подчинение. Аж на целых два дня и две ночи командир к тебе отправил. Приказал тебя охранять, оберегать и бдить над тобой денно и нощно. Я тут старший над этими ребятами. Будем выполнять любые твои и Машины приказы.
Красотка-блондинка улыбнулась от Вовкиных речей, подмигнула ему и по-свойски заявила:
-Ты, мальчик, слюнки-то подбери и язычок не распускай. Экий ты шустрый. Тетя Маша, идите сюда. Тут таких шустрых ребят прислали нам.
Пока мы выпрыгивали из кузова и поправляли свои гимнастерки, к машине подошла тетя Маша. Большая и дородная женщина-продавщица военторга как-то сразу нам не понравилась. Оглядев наше воинство в количестве четырех человек, она презрительно сплюнула и безапелляционно заявила:
Настенька, погоню-ка я этих солдатиков сразу в вагон. А то что-то у них глазки масляные. А ты сама иди к начальнику станции, оформляй накладные и документы. Иди-иди, дорогуша, а то твой лейтенант тебя дома до поздней ночи не дождется.
Настенька стрельнула глазками в Круковского, потом посмотрела на нас, глубоко и сокрушенно вздохнула, мол, ничего не поделаешь, дело есть дело, и пошла по путям в сторону постройки начальника станции.
Пока Настя шла вдоль путей, легкий ветерок теребил подол ее платья, навевая на молодых воинов сладкие мечты и радостные видения.
Когда девушка скрылась за дверью начальника станции, Вовка крякнул и подвел итого нашему мимолетном знакомству:
-Надо нам это дело перекурить. Да уж....
Все дружно потянулись к его пачке сигарет «Прима» и закурили.
Тем временем продавщица военторга тетя Маша принялась нами командовать и распоряжаться:
- Так, солдатики. Становитесь в цепочку и сейчас будем вагон разгружать. Пломбы мы уже сняли. Давайте, открывайте дверь.
С огромным трудом мы распахнули откатную дверь товарного вагона. А оттуда, из недр этого вагона, из стоящих в нем рядами ящиков, на нас просто обрушился спрессованный и волшебный запах зрелых - презрелых яблок. «Джонатан», made in Bulgaria - было можно прочитать на ящиках.
Господи, да это же целое богатство! Мы же несколько месяцев уже не видели не то что яблок, но даже обычной морковки или свежей капусты.
Для нас, вечно слегка голодных от постоянных нагрузок молодых солдат Советской Армии эти яблоки показались посланием из какого-то другого мира, из другой, «гражданской» вселенной. Сначала красивая деваха, теперь волшебные яблоки - после армейского плаца, строевой подготовки, постоянных вождений и различных занятий, такая смена обстановки была ошеломляющей. Мы ведь совсем забыли за прошедших несколько месяцев военной службы о том, что есть другая, «гражданская» жизнь, со всеми ее прелестями, искушениями и удовольствиями. Мы забыли, что такое вставать не по команде «Рота! Сорок пять секунд, по полной форме - подъем!», мы забыли о том, что такое успевать лечь в кровать быстрее, чем сгорает спичка в руках нашего замкомвзвода, мы забыли о том, что на свете есть девушки и они реальные, а не мифические создания.
Построившись в цепочку, мы стали разгружать ящики из вагона, передавая их из рук в руки и составляя в кузов автомашины. Разгрузив ящиков сто и освободив свободное место в вагоне, мы устроили перекур. «Газон» с тетей Машей, взяв двоих наших бойцов, укатил на разгрузку в магазин. Мы с Вовкой остались курить и ждать возвращения наших. Пока курили, мы нет нет, да и поглядывали в сторону здания начальника станции, ожидая появления Насти. Но все наши надежды были напрасны и прекрасная Настенька на улице не появлялась.
Потом «Газон» вернулся и мы запрыгнули в вагон, помогли залезть в него и тете Маше. Военторговский водила подогнал кунг вплотную к проему вагона, и мы стали носить ящики из вагона прямо в кузов. Работа пошла быстрее, но зловредная продавщица военторга все равно была недовольна и постоянно нас поторапливала.
Первым не выдержал Вовка . В один из моментов он выронил ящик из рук и сказал: «Все, баста. Работа не волк - в лес не убежит. Перекур и перерыв на обед. Сколько можно работать?»
- Сколько можно, столько и нужно. Работайте, воины. Иначе я на вас вашему командиру полка пожалуюсь и он мне на завтра других пришлет - заявила тетя Маша.
Аргумент был убийственным и мы продолжили работу. При этом ящики убывали слишком уж быстро и мы начали опасаться, что на второй день работы просто не хватит. Требовалось найти творческое решение проблемы и оно было найдено.
Вовка был не только ловелас, но и еще тот хитрюга. Поняв, что прожжённую и пуленепробиваемую продавщицу военторга «на арапа» не взять, Вовка решил применить военную хитрость. Незаметно подмигнув нам, он пустился в пространные рассуждения вслух: «Эх, вот мы молодые солдаты, служим, Родину защищаем от супостата. День и ночь только тревоги и марш-броски. Вот взять, к примеру, вчерашний день: отрабатывали целый день вождение бронетехники на танкодроме. Жара, пылища, выхлоп, дышать нечем. А нас замкомвзвода назад еще и бежать всю дорогу с танкодрома заставил. А это не много не мало - семь километров. По жаре. Без глотка воды. Ну не зверь ли? Ужином не накормили, на завтрак только чаю полкружки с пайкой масла дали. И все! А теперь вот вагоны разгружать заставили».
Про ужин и завтрак Вовка, конечно, бессовестно врал. Кормили нас в учебке вполне нормально, грех жаловаться. И завтрак, и обед, и ужин были, как положено. И мясо с полкового свинарника, и хлеб с дивизионной пекарни, и масло было. На вождение пищу в бачках привозили. Но раз уж Вовка решал разжалобить тетю Машу, мы решали подыграть ему.
- Да, тяжело служить, тяжело - поддержал Круковского Андрей Борисенко.
- И ведь никто не подумает о том, чтобы хоть в чем-то помочь советским воинам. Ну, яблочко там дать. Или еще чего вкусненького - продолжал пытаться разжалобить матерую продавщицу Круковский.
Однако тетя Маша только насупилась и напустила на себя совсем неприступный вид.
- Тетя Маша, а тетя Маша - продолжал гнуть свою линию Вовка. - Ну вот войдите в мое положение: у меня жена дома, ребенок маленький. И вырос я в своем Копейске круглым сиротой. Круглым! С самого детства за мной никакого присмотра не было. Не познал я ни родительской ласки, не любви. Детдомовский я - и Вовка сокрушенно вздохнул. - Так домой хочется. К жене, к ребеночку своему. Он у меня только недавно родился. А вот случись война с Америкой - и точно быть ему сиротой.
Вовка наврал тут опять. Не был он никаким детдомовцем. Но разжалобить тетю Машу надо было во чтоб это не стало, поэтому тут была ложь во спасение.
- Да, это точно - решил я поддержать Вовку - сирота он, круглый сирота. И еще грыжа у него. Паховая. Ему работать нельзя много, могут кишки завернуться и помереть прямо тут может.
Услышав про паховую грыжу и сироту, Ванька Сушко чуть не испортил все дело. Он икнул, тихонько хрюкнул, гоготнул и совсем уж собрался громко заржать. Поняв, что надо спасать положение, Андрюха наступил кирзачом Ваньке на ногу. Ванька скривился от боли и замолчал.
Тетя Маша, услышав про сиротство, маленького ребенка и паховую грыжу, слегка оттаяла и спросила у Вовки: - А как же тебя, такого хворого и семейного, в армию-то взяли?
- Ой, тетя Маша, и не говорите. Меня нельзя на службу призывать было, но военком у нас в Копейске - чисто зверь. Прямо людоед. Как увидит молодого парня на улице - так сразу хвать и в военкомат на комиссию. А там уже не отвертишься. Я вот с ребеночком во двор погулять вышел - самозабвенно продолжал врать Вовка. - А тут военком с патрулем идет по улице. Схватили меня под белы руки, повязали и в армию увезли!
- А что ж ребеночек-то? - спросила тетя Маша. С мамкой что ли остался?
- Не знаю, тетя Маша. Может с мамкой, а может и пропал там во дворе. Нет у меня от семьи никаких вестей. Нет. И я пропал, как в воду канул. Небось, плачет ребятёнок по ночам и папку своего зовет.
От таких Вовкиных рассказов у меня аж запершило в горле, а суровая продавщица потеряла весь свой воинственный вид и участливо спросила у Вовки: - Так ты что ж? Даже домой не позвонил или телеграмму не отбил?
- Нет, тетя Маша. Откуда позвонишь? Мы же только недавно КМБ прошли и присягу приняли. Ни одного увольнения. Я уже писем десять домой отписал, да видать военная цензура их запретила. Я же все о службе да о службе, да о военкоме-людоеде писал. Не пускают, видать.
Вовкины сказки были столь вдохновенны и жалостливы, что даже мы, его сослуживцы, начали верить в его басни.
- Тетя Маша, а тетя Маша - жалостливо затянул Вовка. Мне бы домой позвонить. Ааа ?
Тетя Маша посмотрела на него и сочувственно сказала: -Ладно, дуй к начальнику станции. У него там телефон станционный есть. Позвони домой и побыстрее назад.
Секунда - и Вовкин след из вагона простыл. Ну и жук! Как же он так ловко продавщицу провел - недоумевали мы.
Мы остались втроем и работа пошла помедленнее. Мы не спеша, чинно и аккуратно, брали ящики из-под крыши вагона, также не спеша ставили их на пол, брались поудобнее и тащили в кунг «Газона».
Прошло полчаса, потом час. Вовки все не было. Тетя Маша начала заметно нервничать. Несколько раз она выглядывала из вагона и смотрела в сторону станционных помещений, куда ушла сначала Настенька, а через некоторое время умчался Круковский. Но на станции никого видно не было, а оставить вагон с яблоками без своей бдительной охраны она не решалась.
Прошло часа два. Наконец вдали появился Круковский, не спеша бредущий от кустов за станционными постройками. Вид у него был какой-то погруженный в себя и сильно задумчивый, движения плавны и неторопливы. Подойдя к вагону, Круковский блаженно улыбнулся, потянулся и не спеша стал залезать в вагон.
На вопрос продавщицы военторга, где он столько пропадал, Вовка начал врать что-то несвязное и маловразумительное. Тетя Маша на него подозрительно косилась, но Вовка только блаженно лыбился, как кот, сожравший целую банку вкусной сметаны под носом у хозяйки.
Наконец мы закончили загрузку кунга ящиками с яблоками, и машина уехала на разгрузку. Ванька Сушко и Андрей Борисенко поехали разгружать ящики, а мы остались сидеть около закрытого на замок вагона.
- Ну что, Вовка? Ты где столько пропадал? - не терпелось мне узнать подробности Вовкиного отсутствия. - Жене дозвонился?
- Жене говоришь? Жене, может, и не дозвонился, а вот кое-кому «позвонить» успел - сказал Вовка и лукаво ухмыльнулся.
- Ну чего ты темнишь? Давай, рассказывай - наседал я. Ты чего, с Настенькой успел дела закрутить что ли?
- Тебе-то что? Кому ящики грузить, а кому сладости любви ловить - самодовольно сказал Вовка. Учись, студент. Всего два часа свободного времени - а результат достигнут. Все, не мешай мне. Мне чутка соснуть надо.
Вовка улегся на спину, накрыл пилоткой подвернувшийся под руку крупный камень, и угнездил на нем голову.
-Ах, до чего ж ты Настя, Настя хороша, при взгляде на тебя поднималась душа - промурлыкал Вовка, блаженно вздохнул и мощно захрапел.
Парни, поддержите статью "Военные были и солдатские байки 8".
Дзен ее почти не показывает.
Дорогие Шурави и мои уважаемые читатели, у меня просьба, если открыли мою статью, продержите ее хотя бы одну минуту.
Если статья вам понравилась, то:
1. Поставьте лайк.
2. Поделитесь статьей с другими социальными сетями.
Для этого надо нажать на стрелочку вверху слева.
Появятся значки Твиттера, Фейсбука, Одноклассников и ВКонтакте.
Тогда Дзен будет «крутить» в «ленте» мои статьи чаще, больше людей сможет ознакомиться с Афганской темой.
Полный перечень моих работ приведен в статье «Библиография Игоря Александрова».
Фотографии и видео ролик взяты из интернета и находятся в свободном доступе