После двух ночей под Аршанским перевалом, мы отправились в обратный путь вдоль реки Кынгарги. Чтобы не повторять старый маршрут, пошли параллельными тропами, кое-где промаркированными металлическими знаками, сохранившимися с советских времён. На карте рядом с тропой было обозначено ещё одно зимовье, но, как оказалось, от него остались только едва различимые руины. Внутри остова росли кусты малины.
Это продолжение истории о походе по Саянам, состоявшемся в августе 2018 года. Ссылку на первую часть рассказа можно найти в конце этой статьи.
Разрушенная изба, редкие проржавевшие метки на деревьях навеяли тоску по ушедшему времени. В советскую эпоху пешеходный туризм развивался, популяризировался и поддерживался, а сейчас от той поры остались лишь отголоски. Да, постепенно туризм возрождается, волонтёры строят тропы и мосты на популярных пеших маршрутах, но в нём всё больше коммерции, да и масштаб уже совсем не тот.
Мы проходили целые черничные плантации — крупная, сладкая ягода ровным слоем покрывала кусты вдоль натоптанной тропы. Вверх-вниз мы шли по оврагам, сформированным когда-то водными потоками, прячась от солнца под тенью могучих кедров.
Скоро пришли к нашей первой стоянке недалеко от Стрелки реки Кынгарги, где она разделяется на два рукава. Там увидели одинокого мужчину. Он шёл в сторону перевала с рюкзаком. На вопрос о том, куда он направляется, мужчина коротко ответил: «Просто погулять». Хорошо жить вблизи гор и иметь возможность вот так «гулять». Он был единственным, кого мы встретили тогда на тропе.
От Стрелки начались уже знакомые нам препятствия — мосты через Кынгаргу разной степени опасности. Мы шли бодро, лишь раз сделали привал, чтобы напиться воды из реки. Но на одной из переправ, которая ещё в прошлый раз «понравилась» мне больше остальных, меня внезапно охватила паника. Даже не паника, а паническая истерика. Я позволила страху пробраться глубже под кожу, он побежал по венам, и я не могла сделать и шага вперёд. Посмотрела на бурлящую воду у своих ног, оторопела и попятилась назад.
Лёша, который перешёл на другую сторону раньше меня, вернулся по мосту назад, оставив на берегу рюкзак. Он успокоил меня, забрал мой рюкзак и снова пошёл по мосту, а следом, уже налегке, прошла и я, всхлипывая. Сохранять равновесие без тяжелой ноши на плечах было гораздо легче, и я успешно перешла реку, хотя дрожь в конечностях ещё сохранялась какое-то время. Не знаю, почему именно в этот момент я поддалась страху, ведь на пути туда всё было хорошо. Может, сказалась усталость.
Последующие мосты мы прошли без проблем и встали на одной из стоянок перед перевалом Дураков, за которым уже располагался посёлок Аршан. Последние две ночи мы провели в палатке в его окрестностях — сначала на Кынгарге, а потом ушли на речку Бухоту за старым буддийским дацаном.
На эти места недавно обрушился сель, оставивший после себя каменные россыпи и много поломанных деревьев. В окрестностях не было ни души и много сухих дров. Мы жгли костёр, отгоняя комаров, вечером я читала вслух таёжные рассказы Константина Янковского, книгу которого взяла на одной из местных турбаз. Янковский был охотоведом, исследователем и большим любителем дикой природы Сибири. Он писал: «Нет силы, способной, пока я жив, оторвать меня от тайги».
Проходя мимо местного рынка перед отъездом из Аршана, мы решили взять немного караганы гривастой (по-другому, верблюжий хвост), настой которой помогает при воспалении. Уже третий день мне не давал покоя зуб мудрости, десна вокруг него воспалилась и не давала спать и есть. Мы попросили у продавщицы-бурятки один колючий стебелёк караганы. Она завернула растение в бумагу и отдала со словами: «Ничего не надо, пусть девочка выздоравливает». Спасибо!
На этом всё. Если вам понравилась публикация, поставьте, пожалуйста, палец вверх :)