То Греки забрали те небольшие деньги, которые у него были, под предлогом того, что он
может купить обратный билет и бросить их. Они, кажется, думают, что а
день или два голодания могли бы сделать его хорошим и сговорчивым. Я нашел его
пытаешься выпросить кусочек у чистокровного араба и говоришь! они-это
любящий лот. Араб плюнул ему в глаз! Я предложил купить ему еды, но
он не осмеливался войти сюда, опасаясь, что греки избьют его, поэтому я
сунул ему десять рупий для себя, и он самый благодарный толстый черный
мужчина, которого ты когда-либо видел. Держу пари, что для этого нужна еда, и ее много, чтобы сохранить
этот его живот в форме. В этом заведении есть черный ход. Он
проскользнул сзади и подкупил бабу, чтобы тот накормил его на задней ступеньке,
я стою на страже на углу, чтобы держать греков на расстоянии. Он вернулся в
а теперь в машину, играю в опоссума."
"Давайте обменяем его на Брауна из Лумбвы", - добродушно предложил Фред. "Позвони
его в нашу машину и вышвырни Брауна вон!"
"Ничего не меняй! Я говорю вам, что этот человек наш! Позвони ему, и он
сделка. Оставь его в покое, и в следующий раз, когда греки будут плохо с ним обращаться, он
иди прямо к нам в надежде, что мы проявим к нему доброту".
"Быстро глотай свой чай, Соломон!" - посоветовал ему Фред. "Вот и идет
свистни!"
Это был свежий чай, только что приготовленный для него. Уилл проглотил
обжигающая штука, и, по словам Фреда, ее нужно было похлопать по спине.
С глазами, наполненными водой, он не видел, что я сделал, и Фред тоже был
занят защитой от контрударов. Самое людное место и
самая последняя минута всегда лучше всего подходила этим двоим для игры в лошадки.
- Мне показалось, вы сказали, что Джонсон спит, - сказал я.
- Опоссум,- кашлянул Уилл. "Притворяюсь спящим, чтобы одурачить греков".
"Без сомнения, опоссум, - ответил я, - но греки в деле. Он только что
выскочи из купе леди Саффрен Уолдон. Греки
наблюдал за ним и ничего не сказал!"
Мы забрались на наше собственное условленное место и некоторое время сидели в тишине.
-Хорошо, - сказал наконец Уилл, раскуривая трубку. "Признаюсь, я чувствовал, что
увольняюсь один раз. Я доведу это до конца сейчас, если не будет слоновой кости и ничего
но беда! Эта дама не может наперсточить мне!"
"Мы должны знать, где слоновая кость", - ухмыльнулся Фред. "Оставь это себе
вставай! Они будут охотиться за нами так тщательно, что избавят нас от хлопот
наблюдаю за ними!"
"Я начинаю думать, что мы действительно знаем, где находится слоновая кость", - сказал я. "Я
я верю, что он на горе Элгон, и они хотят помешать нам его получить."
"Если это окажется правдой, нам придется ускользнуть от них, вот и все".
- сказал Фред и достал свою гармошку. Так же, как Монти всегда играл в шахматы
когда его мозг был занят, Фреду нравилось думать в такт своим
адский инструмент. Никто не мог догадаться, о чем он думал,
но весь мир знал, что он озадачен, и леди Саффрен Уолдон в
должно быть, пострадало соседнее купе.
Через некоторое время он начал подбирать мелодии комических песен, и
вскоре случилось так, что кто-то в передней части поезда
узнал и начал петь. Через десять минут после этого он уже играл
аккомпанементы для полного хора поезда и испуганных зебры и импалы
метались направо и налево, преследуемые Тарарой-бум-де-ай,
Тинг-а-линг-а-линг и другие негомеровские панихиды, которые в те дни
умирали слишком медленной смертью.
Именно под мелодию "После мяча" двигатель заглох
головой вперед в сухой поток и вывел поезд на
сотрясающая челюсть остановка. Мелодия продолжалась, и песня становилась все громче, ибо
никто не был убит, и у англоязычных рас есть кодекс,
содержащие правила поведения, гораздо более строгие, чем Закон о
Мидяне и персы. Кто-то-вероятно, туземцы издалека,
кому нужно было топливо, чтобы приготовить еду-вырубил тарелку из твердого дерева на
на которые опирались балки временной водопропускной трубы. Время, белые муравьи,
гравитация и удача сделали все остальное. Это был случай после прогулки
или подождать.
"Разве я тебе не говорил?" - простонал Браун из Лумбвы. "Разве я не сказал, что гуляю" уд
быть только моей удачей?"
Итак, мы пошли пешком и добрались до Найроби намного раньше Кутласа и его
банда, чьи ботинки, помимо прочего, ущипнули их; и мы были
с комфортом разместились в одном отеле за несколько часов до прибытия
о леди Саффрен Уолдон и тех людях, которые решили дождаться
аварийная бригада и спасательный поезд.
Это был усталый отель, которым управлял усталый некогда миссионер, просто
как и сам Найроби, это был усталый на вид городок с маленькими параллельными крышами
из неокрашенного гофрированного железа, с одной главной улицей более мили
длинные и, возможно, с дюжину переулков длиной от пятидесяти футов
до полумили.
