Образование являлось важнейшей миссией Бон Махараджа, основавшего во Вриндаване санскритский колледж. Сам он был очень образованным и аристократичным человеком, гордостью своей семьи — семьи потомственных брахманов из Восточной Бенгалии.
Асим рассказал, что Свами Бон Махарадж в двадцать лет встретил своего гуру Бхактисиддханту Сарасвати. Услышав его проповедь и видя его безупречную чистоту, Бон Махарадж решил посвятить свою жизнь пути бхакти-йоги. Бхактисиддханта Сарасвати смело осуждал деление людей по их принадлежности к какой-то расе, национальности или касте. Он провозглашал, что все мы — вечные души, а не обреченные на смерть тела, поэтому людей нужно оценивать по их качествам, а не по происхождению. Из-за того что он так бескомпромиссно обличал предрассудки кастовой системы, широко распространенной в те времена, на его жизнь несколько раз покушались. Бхактисиддханта Сарасвати подчеркивал особое значение подлинной преданности, бхакти, и отвергал мирские условности и любые проявления псевдодуховности. В юности, в возрасте двадцати трех лет, Бон Махарадж принял от него санньясу — дал обет безбрачия — и начал проповедовать по всей Индии. Он был среди первых учеников Бхактисиддханты Сарасвати, которым учитель поручил проповедовать в Англии и Германии в 20-е годы.
Каждое утро на рассвете мы с Асимом приходили во внутренний дворик, чтобы поговорить с Бон Махараджем. Затем Асим отправлялся в колледж помогать своему гуру, а я спешил в храм. Там, с восьми утра и до половины первого дня, Кришнадас Бабаджи в одиночестве сидел на полу и самозабвенно пел духовные песни. Я садился сбоку от него. Его глаза горели от духовных переживаний, и ему часто приходилось останавливаться, чтобы проглотить слезы. Он подыгрывал себе на мриданге, двустороннем глиняном барабане. Хотя голос у него был самый обыкновенный, пение его, исполненное духовной силы, проникало мне в самое сердце.