Глава 4
…Кишлак находился в низине у широкой и бурной реки, словно прячась у подножия величественных гор, белевших снежными шапками в лучах весеннего солнца. В местность в которой насчитывалось чуть более пятидесяти дворов, через реку вел подвесной на толстых канатах дощатый мост, укрепленный по обоим берегам вбитыми в землю бревнами. Была и другая обводная дорога, пролегавшая серпантином под скалистыми утесами, и находилась под контролем пограничников. По ту сторону гор, начиналась территория сопредельного государства, так что этот участок границы просматривался особенно тщательно. Время, от времени с той стороны пытались наведаться «гости», не имевшие конкретных намерений посетить республику легально, и это было ясно. У задержанных находили наркотики, оружие, запрещенную религиозную литературу - все то что было бы соблазнительным для неокрепшей разумом и духом молодежи.
Оперативники, предварительно связавшись по мобильной связи с местным участковым капитаном Гиясом Каюмовым, который сообщил, что Джамшид Авазов еще утром уехал в райцентр и пока домой не вернулся. Теперь оставалось только ждать - устроить засаду вокруг дома, и сидеть в ней столько сколько будет угодно случаю. Вернется сегодня Акула или нет - никому неизвестно, а вот упустить его ни в коем случае нельзя. Так что при любых обстоятельствах его необходимо было выследить и задержать, и на чьей стороне сегодня была удача - неизвестно…
Оперативники ближе к сумеркам переправились через быструю реку по шаткому, скользкому от воды мосту, а потом встретились с участковым Каюмовым.
-Ничего странного в поведении Авазова не заметили? - поинтересовался у него Ивушкин.
-Не сказал бы, что он вел себя странно, как обычно для его натуры - угрюмый, необщительный - ответил Каюмов покусывая травинку - такое состояние для него, наверное, нормальное. По крайней мере, я здесь уж пять лет работаю и его другим не знал.
-А никто его не навещал? Родственники, например, или люди которых вы не знаете?
-Родственники… Насколько мне известно, никого у него не осталось из родных. Родители давно уже умерли, старший брат лет пять назад скончался, а сестра младшая замужем в области. У нее семья, но сюда, в отцовский дом больше не приезжала. Видать с братом все отношения порвала. Авазов ведь больше на зонах чалился, нежели на свободе жил, какие уж здесь родственные отношения. А чужаков у него не замечал. С его сложным, волчьим так сказать характером, и друзей-то у него, наверное нет. А насчет того, что он мог укрась корову в соседнем кишлаке… В принципе мог конечно, но где корова? У него хлева нет, барашек и коз во дворе под навесом держит, - все на виду. Если успел корову на скотный базар увести, или в горах спрятать, так это еще он еще до рассвета мог сделать, окольными путями.
-Ну, ясно…
Максим окинул взглядом ряд чистеньких, аккуратных домиков расположившихся вдоль ручейка текущего откуда-то из скалистой расщелины, и почесал макушку:
-Ну, тогда расположимся где-нибудь поблизости, и будем ждать, как говориться – «до посинения». Черт его знает, когда этот Авазов соизволит домой вернуться.
Двое напарников Ивушкина переглянулись, и окончательно осознав унылую перспективу ночного бдения, вместе с ним направились к огромному, в два обхвата тутовому дереву росшему в кишлаке, наверное, со времен потопа.
…Время тянулось томительно и бесконечно долго. Над кишлаком опустилась густая темень, с гор подул прохладный порывистый ветерок, и зашелестела листва высоких и прямых как копья тополей навевая грусть и воспоминания о былом. В окнах махаллинцев желтыми пятнами зажглись огоньки, а из печных труб потянуло вкусным душистым дымком.
-Э-х-х червячка бы заморить – вздохнув, посетовал младший из оперов, лейтенант Гайрат Тангриев - люди ужинать собираются, наверное жаркое из баранины с картошкой, с горячей лепешкой да чайком зеленым. Объедение…Я бы сейчас на блюдо с жарким напал так, что за ушами бы трещало!
-Ладно, не трави душу - сглотнул слюну Ивушкин представив как аппетитно выглядит сельский ужин – участковый придет, что-нибудь нам притащит пожевать. У меня честно говоря у самого волки в животе воют, есть охота нет сил уже.
-Да уж…
Время тянулось медленно и нудно, и утомленный за беспокойный день и Максим, почувствовал как сонная дремота тихо и спокойно прокрадывается в его сознание. В темноте ночи, под убаюкивающий шелест листвы, ему так сильно захотелось спать, что пришлось покрепче стукнуть костяшками пальцев по твердому как железо стволу тутовника. Боль немного отрезвила его, и Максим встрепенувшись, услышал за спиной крадущиеся шаги:
-Это я, не беспокойтесь…
Капитан Каюмов подошел, осторожно ступая по сухим и мелким тутовым веточкам лежащим у подножия могучего как богатырь дерева. Присел рядом, и положил на землю матерчатый узелок едва различимый в темноте.
-Вот поесть вам тут принес - прошептал он заговорщицким тоном, и от этой интонации оперативники прыснули со смеху - лепешки, вареная баранина, картошка жаренная и лук. Как говориться - чем богаты, тем и рады. Давайте ребята, закусите по-простецки…
Участковый развязал узелок, и в пятне карманного фонаря освещающего импровизированный ужин появилась разная снедь, которую ребята похваливая местного Анискина, умяли по быстрому, как говориться - за милую душу.
-Слушайте Гияс Саидович, а как вы в службу профилактики пришли, раньше ведь в отделе охраны работали насколько я знаю - поинтересовался Максим слегка поеживаясь от порывов ветерка - здесь ведь столько мороки: у каждого жителя свой характер, свой нрав, да и дел невпроворот - то там не то, то здесь не это…
-Да работа…-отмахнулся Каюмов, - а где в органах служится легко? И в охране медом тоже не было намазано, тоже свои трудности, свои проблемы. Я там немало отслужил, кое-какой опыт имею. А в инспекторы профилактики пошел потому что…
-Тихо! – прошептал вдруг Ивушкин прислушиваясь к шороху приближавшихся шагов. Кто-то, скрытый высоким и густым кустарником шел, освещая себе путь фонарем. Послышалась негромкая речь, и над низенькой деревянной калиткой дома Авазова, вспыхнула лампа, обширным желтым пятном осветив двух человек.
-Вон он Авазов, в джинсовой куртке – прошептал Каюмов, привлекая внимание Максима к широкоплечему, среднего роста мужчине с объемистой спортивной сумкой на плече - а рядом не знаю кто, в первый раз вижу.
Авазов открыл навесной замок калитки и толкнув ее внутрь, пропустил вперед бородатого незнакомца средних лет, в полосатой рубашке с длинными рукавами, и просторных светлых брюках. Акула не спеша, как бы нехотя оглянулся по сторонам, цепко охватывая взглядом обстановку, и убедившись, что все вокруг тихо, собрался последовать за своим гостем.
-Гайрат и Акбар, живо возьмите забор «в клещи» с двух сторон, в оба глядите чтобы они обратно не перепрыгнули – прошептал Максим, и одним рывком встав на ноги, бросил участковому:
-Гияс Саидович, вы со мной!
Он вышел из-за широкого ствола тутовника, заложил одну руку за спину, и нащупал холодную рукоятку пистолета. В мирной ночной тиши, щелчок взводимого курка, прозвучал резко и в какой-то степени кощунственно.
Акула услышав до боли знакомый звук, резко обернулся назад: его бесстрастные глаза-бусинки вдруг стали похожи на два черных пятнышка, в которых начинало бушевать яростное пламя. Безобразный рот рецидивиста растянулся в жуткой «резиновой» гримасе, обнажив ряд мелких и острых зубов.
Сердце Максима бешено колотящееся в груди резкими скачками разгоняло кровь по артериям и венам, бросая адреналин дикими порциями, давило страх предательскими щупальцами вползавший в душу. Страх сотрясал оперативника, пытался парализовать его волю, делал «ватными», непослушными ноги, но сердце работало на опережение, загоняя его обратно в подсознание. Рядом, вровень с опером, шел Гияс Каюмов, и лицо его было бледное словно обескровленное. Акула развернулся всем корпусом, и правая рука его медленно поползла в карман брюк.
-Джамшид не дури! - крикнул ему участковый - слышишь не делай глупостей!
Авазов скривил рот, и вдруг выхватил из кармана гранату, взялся пальцем за кольцо зарычал глухо, словно разгонял в себе злобу:
-Не подходите, сейчас обоих положу на месте! Так рванет - по частям будут собирать! Не подходите, сказал! Начальник, ты знаешь, я шутить не люблю. И ты, как тебя там…руку из-за спины убери, знаю ствол там у тебя!
Ивушкин и участковый застыли на месте:
-Ты что спятил, а ну быстро убери «лимонку» – процедил сквозь зубы Максим пытаясь унять дрожь в руках - убери, мы к тебе поговорить пришли, так что без нервов. Кто там у тебя дома? Пусть выйдет сюда, и без фокусов – дом окружен.
-А ты сам его попроси, может он и согласится – усмехнулся Акула, и как-то странно дернувшись, отпрыгнул от калитки. В ту же секунду в глубине двора раздался выстрел, яркая вспышка осветила бородача, стрелявшего с вытянутой руки. Пуля со свистом пронеслась чуть выше головы Ивушкина, и впилась в ствол тутовника, выбив из него несколько щепок.
-Гияс Саидович, в сторону!
Максим с силой оттолкнул Каюмова и, выхватив пистолет, дал пару выстрелов в сторону вспышки. Ответная пальба не заставила себя долго ждать, - три пули кучно пронеслись с правой стороны от оперативника. В то же мгновение он ответил дважды. Во дворе раздался крик, а потом бородач отчаянно мотая головой, держась за окровавленное плечо, стеная и рыча как волк, попытался перевалиться наружу через глиняный забор. Оперативники тут же сдернули его вниз, и повалили на землю.
Акула сделал два шага назад, и дико закричав, резко рванул кольцо гранаты и швырнул ее к ногам Максима, бросившись в темноту проулка.
- Ложись!
Ивушкин схватил лимонку лежавшую в пыли, и на мгновение, оглянувшись назад, бросил ее в протекающий неподалеку глубокий ручей...
Продолжение следует...
Георгий АСИН