Кровь стынет в жилах . Интересно, получится? Нет, наверно. Так и с ума сойти едолго. Надо ж было так опозориться». Джавад выругался и решил оставить все, как есть. «Завра поеду, поверю, что за руалка. Хоть и не было у нас с ней ничего, и не стоит это даже волненья, все равно вдруг почувствовл, что там, на покатом боку, лежит оставленное между тарелок обручальное кольцо…» Что-то звякнуло. Джавад вздргнул и поя глаза – за спиной была непроглядная тьма. Светлячок-фонарик погас. «Не, эта могила и есть сааянастоящая серть». Джавад пощупал перед собой землю. Она была влажной, а под рукой – хотя и не очень глубоко – что-то лежало. Он наклонился и почувствовал на пальцах липкую влагу – кто-то недавно закапывал эту яму. «Эт ж тертая на лепешки глька с могилы А. Майорова. Мой же гребок. Когда я в море в последний раз был, меня там галькой завалило. Ошень толковый бош, кохта недорога. Ну ничего, погребем обратно». Джавад с трудом вырыл из глинистой почвы продолговатый, граммов на двести, железный цилиндр. Ткнул в него концом лопаты, и он со стуком ударился о край могилы. Под цоколем была пустота. Джавад вынул цилиндр, поднес его к глазам и увидел на поверхности стальной литой фигурки череп с костями. «Это ж ведьма. Хотеть, значит, покой она хочет».