Вчера я нарезала букет роз. Наверное, в этом году уже последний. Почему-то из всех кустов, растущих у меня на участке, дольше всех цветут английские розы селекции Дэвида Остина. Лепестки бутонов уже прижгло холодом, но это не страшно. Дома в вазе распустятся. Этот сорт тёмно- бордовых роз под названием " Munstead wood" ещё и очень ароматный.
Что поделать, вторая половина ноября. Время цветения роз заканчивается. Наступает время клубков, вязания носков,просмотра фильмов он-лайн и чтения новостей в Интернете. В тихой размеренной пенсионеской жизни есть и свои плюсы.
Из всех российских новостей я сейчас отслеживаю только одну- судебный иск Генпрокуратуры РФ с требованием закрыть правозащитный центр "Мемориал", признанный в России иностранным агентом. Судебное заседание по иску состоится 25 ноября, уже совсем скоро.
У меня отношение к "Мемориалу" сугубо личное и достаточно скептическое. То, что с момента создания в1989 году "Мемориал" финансировался из США,- ни для кого не секрет. Позиционировал он тогда себя как неправительственную организацию, которая занимается исследованием политических репрессий в СССР.
По моей семье эти самые политические репрессии проехались в своё время железным катком. В 1937 году был арестован и затем расстрелян мой дед, отец моей матери Владимир Петрович Шубриков, советский партийный и политический деятель общесоюзного ранга ( так характеризует его Википедия). Бабушка Ирина Николаевна как "жена врага народа" была осуждена на 8 лет лагеря и 10 поселения. Срок отбывала в Карлаге, на 26-й точке. Это был печально известный в узких (а ныне и в широких) кругах АЛЖИР- "Акмолинский лагерь жён изменников Родины". Когда она вышла на поселение, к ней приехала моя мать, которой было тогда 15лет, и привезла с собой парализованного после ранения на фронте брата Константина. Мама прожила в АЛЖИРе три года , потом уехала на учёбу в Ленинград, а бабушка и брат матери так и остались там жить. Впоследствии и дед, и бабушка были полностью реабилитированы за отсутствием состава преступления. На месте АЛЖИРа возник посёлок Малиновка, в котором я бывала неоднократно, начиная с раннего детства, с середины 60-х годов.
Так что и о политических репрессиях, и о лагерных порядках в своё время я наслушалась достаточно. Причём информация была, что называется ,"из"первых рук". Поэтому и к новосозданному "Мемориалу" в конце 80- х отнеслась благожелательно. Исследование политических репрессий- дело действительно важное и нужное.
Но только тогда же, в конце 80- х разразился скандал. Над бывшим многолетним начальником АЛЖИРа Сергеем Васильевичем Бариновым некие московские деятели попытались устроить "суд чести"- именно за то, что он был начальником лагеря. Баринов, кстати, и не прятался - он жил с семьёй в посёлке Долинка, бывшей "столице Карлага", найти его было очень просто.
Только эти деятели не знали того, что Баринов был порядочным человеком, женщины, бывшие заключённые, относились к нему с огромным уважением и называли "Валерьян Валерьянович". На защиту чести и достоинства Баринова встали бывшие "алжирки" и не позволили подвергнуть его публичному шельмованию.
- Разогнали мы этих дешёвых шуриков,- сообщил тогда мой дядюшка Константин Владимирович в свойственной ему изящной манере,- Они повопили насчёт стокгольмского синдрома и заткнулись. Теперь не сунутся.
Баринова больше не трогали. Он умер в 1991 году. Ему было почти 90 лет.
Всё правильно. В тогдашней системе НКВД были разные люди , в том числе и палачи, и садисты. Только подход тут должен был быть персональный. Изучение архивов, сбор показаний свидетелей. В конце 80-х- начале 90-х многие были ещё живы. И, разумеется, публикация этой информации. Конкретной, пофамильной.
И где это всё? Много по этой части "Мемориал" наисследовал?
Кстати, личные дела репрессированных по запросу родственников выдавались абсолютно без проблем.
Зато за прошедшие тридцать с лишним лет аббревиатура "НКВД" стала жупелом, хотя в эту структуру тогда входили и пожарная охрана, и вневедомственная, и даже Управление картографии и геодезии.
А ещё за прошедшие тридцать лет, по моим наблюдениям, в т. н. "общественном сознании" совершенно стёрлась грань между репрессированными по политическим мотивам, а затем реабилитированными, и теми, кто был осуждён за уголовщину. Все они теперь "узники ГУЛАГа". Из серии "мой дед сидел при Сталине ни за что, тогда все сидели".
Встречала данные - процент репрессированных по 58-й статье- от 10 до15 от общего числа заключённых . Это с учётом того, что по той же 58-й, "политической", шли на зону бывшие полицаи, власовцы и тому подобная публика. Похоже на правду.
При этом в отсутствии конкретики ответственность за политические репрессии размазана по всему народу. Дескать, одни доносы писали, вторые сидели, третьи их охраняли.
А несколько лет назад я увидела фамилию своего деда в проекте "Бессмертный барак". Ещё одна "некоммерческая организация по сохранению памяти о советском периоде репрессий", созданная в 2015 году. Название чётко перекликается с "Бессмертным полком". 30 октября , в День памяти жертв политических репрессий, потомкам репрессированных предлагалось вот так же, с фотографиями и портретами , выходить на улицы и шествовать.
Насколько я знаю, организовать какие-либо массовые шествия "Бессмертному бараку"так и не удалось. Вполне естественно, само название дурно пахнет.
Кстати, разрешения на внесение фамилии моего деда в списки "Бессмертного барака" ни мои родственники, ни я лично не давали.
Так что "Мемориал" не единственная организация подобного рода.
Не думаю, кстати, что"Мемориал" прикроют. Организация раскрученная , защитников у неё много. Вплоть до Нобелевских лауреатов М. Горбачёва и Д. Муратова, главного редактора "Новой газеты". Так, бурлением известных субстанций наверняка всё и закончится.
Откровенно говоря, в нынешнем виде эта организация у меня симпатии не вызывает. Уж о том, что там , по моим наблюдениям, в основном подвизается публика, которую политические репрессии не коснулись вообще никаким боком, и говорить не стоит. "Ничего личного, просто бизнес".
Хотя важность и нужность исследования истории политических репрессий я по-прежнему не оспариваю.
Недавно одна дамочка из числа нынешних правозащитниц , ведущая канал на Дзене, назвала меня "злобной сталинисткой".
Пожалуй, это я тоже оспаривать не буду.
Много их, дешёвых шуриков обоего пола, с ними спорить- только время терять.