Объемы выросли , уже трудно было остановиться. Тогда я до конца понял т, что называл Зеркалом Мира. Это было зеркало, в котором отражается очень большая любовь, но… не вся. В сущности, это было даже не зеркало, а проекция – изображение вещей на одном из ее слоев. И эти вещи исчезали, как в тибетском маускрипте, чье существование прекратил захвативший меня демон. А без них не было бы самого МЕНЯ – не ыо бы самой обычой жизни. И все же в этом странном пространстве было еще что-то, непохожее на зеркало. То, чего я не мог описать словами. И то «что-т» вовсе не было виртуальной проекцией меня самого. Оно было похоже на новорожденного ребенка, уже имеющего собственное имя и вес в семье, но находящегося в утробе матери. И чтобы помнить, как его зовут, надо было приложить силы. А усилие было невозможным без контакта с самой реальностью. Поэтому многое зависело от моего внимания, которое должно было соединиться с «тем» внутри.