Дорогие девочки (и мальчики), всех приветствую! Я — Марина, делюсь в этом блоге своими мыслями о разных фильмах, в частности о турецком сериале "Великолепный век". Предыдущие статьи на тему роли художника Луки в событиях сериала "Великолепный век" вызвали бурное обсуждение в комментариях и подтолкнули меня к написанию еще одной, не запланированной, в общем-то статьи. Ссылки на них ниже:
Как Ибрагим подписал себе смертный приговор, казнив бывшего жениха Хюррем.
Дело в том, что начиная писать о событиях, в которых принимал участие Лука, я сама не понимала, зачем сценаристам понадобилось добавлять сюжетный ход с появлением в Стамбуле первой любви Хюррем. Я не люблю говорить о ляпах сериала, потому как ВВ — не академическое кино, у него другая задача, с которой команда справилась на "5+": развлечь зрителя и унести прочь из серых будней в восточную сказку.
Ляпы, конечно, присутствуют, но их наличие компенсируется прекрасной работой сценаристов, которые сумели максимально четко донести до зрителя причинно-следственную связь основных сюжетных линий и раскрыть характеры персонажей во всей их полноте и глубине. Но вот с Лукой что-то пошло не так.
И я могу закрыть глаза на то, что какой-то бродячий художник-иноверец попадает во дворец сначала премьер-министра Османского государства, а потом и самого президента (великого визиря и султана соответственно). Но для чего он туда попадает, я долго не могла понять и испытывала раздражение по этому поводу. (Актер, видимо, зеленый совсем, не справился с ролью, ИМХО).
А главное, что его бесцельное присутствие в сериале продолжается так долго, что когда он отправляется в Босфор вперед ногами, его уже даже не жалко.
Но ваши, комментарии, мои дорогие, натолкнули меня на размышления, которые стали дополнением к изложенным в предыдущих статьях мыслям. Лука действительно появился в сериале для того, чтобы противостояние Хюррем и Ибрагима переросло в открытую вражду. Именно Ибрагим должен был убить художника. И чем более жестоко и извращенно он это бы сделал, тем более безжалостный и роковой характер приобрела бы борьба Хюррем с великим визирем. И именно этот сюжетный ход обеспечил славу "Великолепного века" на 5 континентах.
Ну а какие еще были варианты (а выбирать надо было из тех, что затронули бы женские сердца — основную часть аудитории сериала) столкнуть лбами расчетливую и честолюбивую фаворитку с не менее расчетливым и честолюбивым визирем? Ибрагим и новая фаворитка султана могли сколько угодно ненавидеть друг друга, но они были как две параллельные непересекающиеся прямые. Подойти к другу другу близко они не могли, поскольку для обоих это был бы конкретный заплыв за буйки. Любые разборки между ними султан прекратил бы простым вопросом: а что вы вообще делали вместе?
Первым гвоздем в гробу хороших отношений Хюррем и Ибрагима была привязанность, а следовательно, потенциальная политическая поддержка визирем Мустафы в будущем. Но сценаристам надо было накалить страсти раньше, чем шехзаде повзрослеют. А не то только и цапалась бы Хюррем с другими наложницами за доступ к телу Сулеймана, а это не так уж и интересно. А вот противостояние с Ибрагимом — это уже серьезно.
Для этого Ибрагима еще в первом сезоне без лишних подробностей сделали преданным другом Махидевран. Мол, Мустафа вырос у него на руках, вот он и к его матери относится с глубоким почтением. Детей Хюррем он не особо жаловал, но в открытую этого не показывал, поэтому той нечего было представить на суд султана, который раньше времени, естественно, заморачиваться вопросом взаимоотношений сыновей не хотел.
Да и на фоне общей неприязни к Хюррем старого султанского окружения Ибрагим не сильно выделялся. Ну недолюбливал он ее, ну величал упрямо Хюррем-хатун даже когда она родила 3-го по счету шехзаде (не считая луноликую любимицу падишаха Михримах)... Пытался под разными предлогами не пустить ее или же выкурить из покоев султана, но, в большинстве случаев, терпел фиаско. Был неучтив, когда падишаха не было поблизости...
(Тут надо сказать, что великий визирь вообще обладал признаками женоненавистника: нередко бывал резок и груб с представительницами прекрасного пола в том случае, если мог себе это позволить. Видимо, постоянно оскорбляемое эго раба из Парги, требовало компенсации и проще всего отработать комплекс можно было на рабынях (бесправнее которых в мусульманском обществе не было, учитывая, что жизнь женщины в 16 веке там в принципе ценилась не выше, чем жизнь кошки).
Но этого все равно не было достаточно, чтобы Хюррем развернула против него священную военную кампанию... Учитывая, что и Хюррем, и Ибрагим, были весьма умными и осторожными "игроками", глупые выходки в стиле Махидевран были бы им не к лицу, поэтому к выбору решительного повода для войны команде ВВ пришлось отнестись более чем ответственно и серьезно.
И сценаристы нашли гениальный выход из сложного в общем-то положения. Единственным оружием Ибрагима, которое он мог резонно пустить в ход против Хюррем, было исполнение его служебных обязанностей по обеспечению неукоснительности исполнения воли повелителя, которая была главным действующим законом Османской империи.
Хюррем должна была попасться на попытке нарушить эту самую волю. И хотя с момента судьбоносного разговора с Нигяр-калфой, она все силы своей души бросала на соблюдение интересов султана, пытаясь угадать самые сокровенные чаяния его сердца, оставался значительный период жизни "до Хюррем", призраки которого вполне могли бросить тень на светлый образ фаворитки.
Призрак появился всего один, но какой! — бывший жених, для которого Хюррем уже будучи в статусе султанской наложницы, в течение длительного времени была в пределах досягаемости: тенистые аллеи сада в Топкапы, комнаты дворца Хатидже... Ситуация, в общем-то, из серии "Никогда Штирлиц не был так близок к провалу"...
И разумеется, коварный великий визирь, не мог не воспользоваться этой ситуацией и отказать себе в удовольствии сделать это с максимально возможным садизмом, типичным, впрочем, по отношению к тем, кто ниже его по статусу.
А Хюррем, разумеется, увидев, своими глазами, что Ибрагим сделает с ней и ее детьми при первой удачной возможности, уже не могла пустить ситуацию на самотек. Ну и стала действовать, в "правовых" рамках действующей политической системы: рабовладельческого государства 16 столетия с его бесконечной жестокостью и отсутствием каких-либо гарантий на неприкосновенность человеческой жизни.
Так что путь Луки был только во дворец Ибрагима... Многоходовка с малеванием портрета султана была необходима для встречи художника со своей пропавшей невестой, хотя, на мой взгляд, эту часть истории вполне можно было подсократить. Впрочем, может ее оставили, чтобы показать, каким оригиналом был Сулейман: и портреты заказывал, и статуи Ибрагиму разрешил поставить в саду.
На этом с темой Луки у меня все😉! Делитесь своими мнениями в комментариях. Если статья понравилась, ставьте 👍 и подписывайтесь, впереди много интересного!
