Глава 13. Нам не нужны внебрачные внуки!
Вернувшись домой с вечера школьных друзей Витя начал свой рассказ:
- Представляете, кто приехал на наш сабантуй?
- Кто? - спросил Петр Григорьевич.
- Любка Токарева.
- Соскучилась, что ли, за 20 лет? - спросила Вера Филипповна. - Ностальгия ее одолела?
- Генка Козлов ее пригласил, они на связи. Они причем одним рейсом прилетели. Он приехал с женой и с двумя дочками, а она - с сыном Йонатаном. Между прочим, это мой сын и ваш внук.
Начало
Последовала немая сцена. Наконец Петр Григорьевич нашелся:
- А ты уверен, что это твой сын?
- Да, уверен. Он родился в ноябре, а мы... это... в феврале на ее дне рождения.
- Помню-помню как вы то или это. Ведь я пришел и выдернул тебя из ее постели. Ты был пьян вдребезги, и я тебя волок по улице. Дома я тебя выпорол офицерским ремнем, а ты по пьяни совсем ничего не помнил.
- Да, не помнил. Зато потом на физкультуре не пацаны не могли не заметить следов. Я тебе сказал, что я тебе этого не прощу никогда.
- Не простит он, - засмеялся отец.
- А Йонатан говорит, что за побои в Израиле сажают в тюрьму.
- Мало ли что твой приблудный Йонатан говорит. Ты что, не понимаешь, что иногда можно одним ударом оттолкнуть человека от пропасти, что я и сделал.
- Что ты имеешь в виду? - спросил Витя.
- Даже если Токаревым ОВИР разрешил ехать, мы бы могли совместно с парторганизацией и первым отделом КГБ на нашем предприятии сделать так, чтобы они попали в отказники - и тогда Давиду и Циле больше ничего не оставалось бы кроме как дворниками работать. Но тогда Любка бы тебя женила на себе. Поэтому я как парторг походатайствовал, чтобы их поскорее выпроводили, и чтобы ты не вляпался по молодости да по дурости. Но в любом случае Давид от меня сполна получил, хоть и добровольно положил партбилет на стол.
- Так это ты их вышвырнул из страны? Я и не знал. Но в любом случае они были рады, что их выпустили.
- Благодари бога, что ты вышел сухим из воды после того как она затащила тебя в постель. Да и ей крупно повезло, иначе вся ее семья попала бы в изгои общества. С отказниками никто не церемонился в те годы. А брака с ней я бы не допустил ни при каких обстоятельствах. Конечно, добренькая Циля тебя бы забрала к себе жить, но ты бы всю свою молодость изуродовал.
- Но ведь мы любили друг друга. Она, оказывается, залетела от меня, а обнаружилось это уже в Израиле.
- Ну и как, вырастила она своего сопляка?
- Он не сопляк, а вполне симпатичный молодой человек. Ему уже 19 лет и он с меня ростом. Выше ее.
- Он хоть похож на тебя? - спросила Вера Филипповна.
- Да, похож. Хоть он и брюнет как Люба, черты лица у него явно мои.
- Ну пригласи их в гости.
- Вера! Что ты несешь? - одернул ее Петр Григорьевич. - Ты что, хочешь, чтобы он претендовал на нашу квартиру? Ведь Витька ему не платил алименты, Любка сама его растила на какое-нибудь жалкое пособие, а теперь наверное захочет стребовать с него компенсацию за все эти годы.
- Никакое не жалкое пособие, - сказал Витя. - Ты хоть знаешь чем она занимается?
- Ну и чем? Небось на рынке торгует.
- А вот и не угадал. Она адвокат, училась в Тель Авивском университете.
- Она же школу не закончила, - заметила Вера Филипповна.
- Там закончила, причем на иврите. Все репатрианты учат иврит на бесплатных курсах, и они тоже учили. Потом она ходила в вечернюю школу, а с ребенком ей помогали родители и старший брат. Получила аттестат и поступила в Тель Авивский университет на факультет правоведения. Не верите, что родители ее выучили? Это может подтвердить Генка Козлов.
- Ничего себе! - удивилась Вера Филипповна.
- Ей как матери-одиночке дали социальное жилье, а когда она раскрутилась, то выкупила его у государства. Потом продала ту квартиру и купила другую, в хорошем районе. А еще сдала на права, купила машину...
- Ну оооочень по-еврейски, - засмеялся Петр Григорьевич. - Они что угодно продадут и в первую очередь себя. Кстати, на фига ты ей нужен? Ее что, никто замуж не берет как порченную?
- Во-первых, она замужем и у нее от законного мужа двое детей. Во-вторых, Йонатан всю жизнь хотел меня разыскать. Она его взяла с собой в Россию по его же просьбе. Кстати, он хотел бы и вас видеть.
Старики уж, было, хотели согласиться, чтобы Витя пригласил в гости Любу и их новоявленного внука, но тут Петр Григорьевич спросил:
- А чем этот Йонатан занимается?
- Ему только 19 лет, и он служит в израильской армии. Ему дали неделю отпуска на поездку в Россию.
- Н-да... Мало того, что она его нагуляла, так еще и отправила его в израильскую военщину. Вот кто воюет с арабами! - сказал Петр Григорьевич. - Нет, нам внук-агрессор не нужен.
- Израиль не воюет, а защищает своих граждан, - сказал Виктор. - Вон, за почти 50 лет на камнях и болотах создали преуспевающее государство даже в окружении арабов.
- Не бреши! Лучше телевизор посмотри, - сказал отец. - Земли у них мало - вот и пытаются оттяпать у арабских соседей всё что можно. Тем не менее, Израиль маленький и бедный, его можно при желании одним ударом стереть с лица земли. Советский Союз, такая мощная держава - и то распался через 70 лет. А что такое Израиль? Это же пороховая бочка, которая каким-то чудом до сих пор не рванула. 50 лет - это миг для истории.
- Заткнись, отец! - вспылил Витя.
- А ты мне рот не затыкай. И вообще, нечего гулять с кем попало, ведь бабы тебя облапошат в два счета, и будешь ты воспитывать чужаков. Благодари бога, что Любка уехала и тебе не пришлось катать коляску в 17 лет.
- Не умеешь ты, Витя, выбирать женщин, - сказала Вера Филипповна. - Одна в Израиль уехала, другая в Германию.
- Я же говорил, что жениться надо только на своих, - сказал Петр Григорьевич.
- Да не буду я больше жениться, - сказал Витя.
- И хорошо сделаешь. Лучше Катю навещай иногда - ведь это твой единственный ребенок и наша единственная внучка.
- Да, Петя, никогда не знаешь, твои ли внуки от сына или не твои. Но одно радует, что хоть Катька на него похожа.
- Я знаю, - сказал Витя. - Я и так собираюсь в Мюнхен ближе к осени чтобы Катю в школу отвести.
Он потом позвонил Любе на мобильный и сказал, что якобы родители уезжают в санаторий и не смогут его принять. Похоже, что по его тону она поняла, что это не так. Да и сам он тоже не изъявил желания общаться с Йонатаном, сославшись на занятость по работе. Никакими отцовскими чувствами он к нему не воспылал - ведь он его не растил, не воспитывал, не играл с ним в футбол, не выслушивал его рассказы о том, что его радовало, волновало или огорчало и не давал дельных советов. Мальчик как мальчик: умный, воспитанный, но совершенно посторонний. То ли дело Катя, которую он нянчил с первого же дня после выписки из роддома.
Эх, не везет Вите ни с женщинами, ни с детьми...
Продолжение следует.