Старое фото

Кафе «Лира» на Малой Бронной. Из окна виден Пушкин со склоненной выей, ниже любимый Литинститут, театр Пушкина, МХАТ. Пьем с приятелем ликер Шартрез, водку здесь не подают железно. А сзади хохоток и кто-то громко буровит про Колым-лагеря. Я оборачиваюсь и говорю красивому парню с гривой волнистых волос: «А ты нюхал сам эту Колыму?»

Слово за слово, разговор на повышенных. Кто-то произносит: «Юрченко, остынь»

И слово пробилось сквозь наслоения лет – Юра Юрченко?

Он тянет настороженное – да-а, Юра и что?.

Знаменитый Теньлаг в 400 кэмэ от Магадана. Здесь был лагерный пункт золото обогатительной фабрики имени Берия (позже рудник А. Матросова), а ныне, словно в насмешку, небольшой поселок Молодежный. Здесь мы с Юркой ходили в детсад. Вот это фото. Он сидит в нижнем ряду с младшими, их нарядили в клоунские колпаки. А я постарше – стою сзади в шапочке лыжника. Судьба так распорядилась, об этом чуть позже.

Огромная страна, миллионный город, а мы сидим в кафе и бычимся друг на друга. Фантастика! Мы даже ходим в один Литературный институт. Юра в семинар Евгения Викулова, а я у Александра Проханова. Вскоре мама присылает мне колымские фото. Долго разглядываем, вспоминаем, потом я задариваю Юрке пару штук из той далекой сказочной жизни. От моего барака сто шагов, а его, укутанного в одеяло, таскали с Фабричного поселка в самый лучший в мире детсад. Здесь во дворе стоял настоящий автобус, здесь каждый праздник был праздником, сюда привозили большие круги замороженного молока с Агробазы, здесь нас просто и незатейливо любили.

Юрченко освоил профессию актера, поработал в Тбилисском театре, но решил стать поэтом. Он читает стихи в вестибюлях театров перед началом спектаклей. А я подметаю улицы вокруг театра Пушкина, где служу третий год дворником. Однажды в наше общежитие на Добролюбова Юра приносит тетрадь. Просит прочитать рассказы. Рассказы корявые – да, но зачем же менторским тоном выговаривать это приятелю. Беспощадная молодость. Мы и на семинарах так же чихвостили друг друга. Приходилось успокаивать Проханову, позже Киму. Юра виду-то не подал, но стало понятно, что крепко обиделся. Дружба развалилась, как снежный ком.

В 90-х вести доходили про него странные – Париж, Франция, театр...

В ту пору я дописывал роман «Раб». И чтобы вырваться из повседневной круговерти, приезжал в Дом творчества Переделкино. Здесь дружески сошелся с известным драматургом Михаилом Рощиным. В советские времена он выкрал дочь известного писателя и сбежал с ней в сталинградскую глушь, работал в местной газете. Это нас сблизило. После второго инсульта Рощин передвигался опираясь на палку, но бодрости духа не терял, острил, каламбурил. Однажды за обедом пожалился, что не может достать дефицитное лекарство. Что пообещал его прислать поэт, который ныне живет во Франции и забыл...

– Юра Юрченко? – прорвалось у меня неожиданно.

– А что ты знаешь его?

Рощин дал мне парижский адрес Юрченко. Письмо я написал короткое, укоризненное. В нем было самое главное: «Юра, ты же настоящий колымчанин...»

В следующий приезд встретил Михаила Рощина прямо в холле.

– На лыжах не выбегали?

Он расхохотался, да так громко, что из комнатки вышла дежурная. Он бодро приподнял трость.

– Правильно, Саша! С двумя палками надежнее, чем с одной.

Переделкинский дом и столовая разом словно бы полиняли. Тарелка с щербиной, супчик жиденький, разговоры нафталиновые. Скучные.

– А твой приятель прислал мне лекарство из Франции...

Все же Юра Юрченко настоящий колымчанин. В 2014 приехал на Донбасс в ополчение военным корреспондентом. Попал в плен. Имеет четкое представление, что такое современный фашизм и рассказывает об этом честно.

Я снова всматриваюсь в старую детсадовскую фотографию. Ныне у Юрченко небольшой театр Поэта (на Сретенке). А я все так же, словно лыжник, совершаю бег по кругу. И не говорите мне, что судьба, это химера .

P. S. Недавно на сайте меня обвинили в невежливости по отношению к Юрченко «в клоунском колпаке». А речь идет не о вежливости, а о Судьбе. О судьбе конкретных людей -- Юрченко и Цуканова, обоих хорошо знаю. И не в сравнении лучше или хуже. А просто так карта легла у парней с Колымы.