(Воспоминание об одной командировке)
Случилось это, как помнится, в середине девяностых, отправили нас изучать производство изготовления, не буду говорить какой детали, на одно из предприятий Воронежской области.
Выбрали трёх работников, по одному от каждой заинтересованной службы завода: от службы главного технолога, от снабжения человека и меня, от службы главного металлурга. Главным над коллективом командированных поставили молодого, но подающего большие надежды руководителя. Везти нас доверили опытному водителю на «Волге» ГАЗ-24.
Выехали от проходной ранним утром. На переднем сиденье разместились водитель Женя (мы его по имени звали), и руководитель наш, назовём его Юрий Палыч. На заднем сидении, по бокам, сразу застолбили места представитель снабжения, или, как модно стало в девяностые называть, – логистики, опытный работник Виктор Михалыч и представитель ОГТ, начальник бюро, назовём его Сан Санычем. Мне, как самому молодому, пришлось занять место посередине. Чтобы рассматривать дорогу впереди, лучшего места и не найти, но я тогда подумал, что не дай Бог врезаться нам во что-либо. Тогда я буду лететь рогами вперёд лёгким турманом в лобовое стекло. Пронеси Господи от этого!
Саму командировку, переговоры с тамошним начальством, мастерами, изучение производства, записи и зарисовки я опущу. Не интересно всё это. Опишу только самое главное, что запомнилось и вспоминается и поныне.
Ну… путь дальний и захотелось нам по-маленькому, заметьте, всем пятерым сразу. Женя остановил машину у обочины, около леса и мы вошли в лесок и стали искать место... Михалыч заострил внимание на чернеющей в лесу среди травы кучке и сказал: - Вот бы этого чернозёма да на мою дачу. Вот мы её, кучу эту, дружно и полили. Отмыв холмик, оказалось, что это никакой не чернозём а куча асфальта, остатки которого свалили в лесу дорожные строители. – Нет, Михалыч, такой чернозём тебе на даче не нужен, сказал Женя.
Михалыч оказался большим знатоком автомобильных дорог. Знал где лучше заправиться бензином, и какая дорога быстрее нас выведет к нужному месту. Исполнил в пути нашем роль лоцмана. Навигаторов тогда не было.
Надо сказать, что всё у нас получилось в командировке и большую пользу в налаживании отношений с местными руководителями и всё, что мы предполагали увидеть и ознакомиться - нам любезно показали и ознакомили, всё это - заслуга нашего мэтра от логистики Виктора Михалыча. Нас даже поселили в шикарных номерах ночевать, а не в заштатной гостинице без звёзд и к тому же бесплатно. Всё это – последствия грамотной работы логистика Михалыча.
Вечером, естественно, погуляли по городу, осмотрели местные магазины и задумались, чтобы нам купить к ужину. С нами было что поесть, в дорогу снабдили едой домашние, но мы добавили, скинувшись деньгами и купили сыр, колбасы и… «Старку», которую продавали тогда в этом городе. Вспомнил я своего зятя Валентина, сказавшего мне, что «Старку» сейчас можно купить только в провинциальных городах да в станционных буфетах. Решили купить её на вечерние посиделки, ибо забыли уже вкус этого напитка, и чтобы отметить удачно сложившуюся командировку.
На улице, когда вышли из гастронома, Михалыча вдруг осенило, и он вспомнил, что кетчупа мы не купили. Я вызвался сбегать и купить его, вослед мне Михалыч посоветовал: - Поострее возьми. Я люблю острое. – Хорошо, выберу самый острый… и купил кетчуп под названием «Чили. Острый».
«Чили» мой за излишнюю его едкую остроту раскритиковал Сан Саныч, обильно поливший им половинки яиц, которые ему сварила в дорогу жена. Но Михалыч ел всё с кетчупом и сало и яйца, и маленькие пиццы, что испекла нашему руководителю жена, да только нахваливал. – Хороший, ты, Боря кетчуп купил. Грешен я старый, - люблю острое. Разлили по стаканчикам «Старку» и выпили, хорошо закусив. Мягко пошла. После ужина остались яйца, которых полили кетчупом. Мы их поставили в холодильник, чтобы утром ими позавтракать. Время позднее, легли спать. Михалыч выбрал диван кожаный в холодной комнате, заверив нас, что привык к холоду, ещё когда в армии служил. – Где же вы служили, Виктор Михайлович? - На подводном флоте, - подводы возил, пошутил он.
Утром привели себя в порядок, позавтракали и пошли к машине. Подъехали к гастроному и купили шоколадок в подарок семьям. Помню, «Осенний сон» назывались, и пока ребята покупали провизию на обед в пути, мы с Михалычем подошли к витрине со спиртным. Михалыч предложил купить водку «Талка» (может и надо было её взять, ведь ни разу не пробовал), но я сказал, что вчера «Старка» хорошо пошла, без последствий утром, чего тогда менять, давай её и возьмём. Михалыч согласился.
Едем по трассе, вдоль воронежских степей. Окрас природы был по-ноябрьски скуден – охра, сепия, сиена да местами тёмная зелень редких ельников. Поля, поля да степь кругом. Тогда я понял, что в природе плохого не бывает и Господь создал всё гармонично на все времена года, и поздняя осень тоже хороша даже при скудном цвете.
Едем. Настроились все, что дома будем, что всё хорошо, тихо, умиротворённо… и тут Михалыч командует: -Женя, заворачивай!!! - Что такое?! - Мы яйца в холодильнике забыли. Все, кто был в салоне Волги – полегли от хохота, даже наш серьёзный руководитель Юрий Палыч.
Опять всё тихо и спокойно в салоне, даже некоторые задремали от равномерного покачивания в кресле. И тут Михалыч обратился к нам уже: - Орлы! Выбирайте место под пикник на природе. Стали глядеть по сторонам и вскоре перед нами показался большой совхозный стог с соломой, у которого стоял красный Жигулёнок и его хозяин крал совхозную солому для своих нужд. – Ах, негодяй, солому ворует! Сворачивай Женя мимо посадки и стога, здесь и расположимся, тут тихо будет, авторитетно решил Михалыч.
Машина, зашуршав колёсами по сухой траве, остановилась среди сухих будяков. Стали спорить, где нам накрыть поляну. Руководитель предлагал в тепле посидеть, в «Волге». Остальной народ под предводительством Михалыча настоял расположиться на природе, на свежем воздухе, на капоте автомобиля, тем паче, что Женя любезно позволил. Мы, все, радостно с сумкой выскочили и стали стелить прихваченные газеты на капот и накрывать вожделенную «поляну», расставлять пластиковые тарелочки, стаканчики, разнообразную закуску и конечно - бутылку «Старки». Начальник несколько недовольным вышел, подчиняясь восторженному большинству. Один Женя был спокоен. Ему пить нельзя, ему нас везти, хотя от предложенных ему бутербродов и пиццы он не отказался.
Небо было ясным и бледным от лёгкого морозца ( -3 градуса), дул пронзительный ветер, который слегка прикрывала лесопосадка у поля с пшеничной стернёй. Ветер нам был не помеха. Мы были в предвкушении.
Пару раз разливали «Старку» по пластиковым стаканчикам, которые норовили улететь с капота в поле, но мы их ловили и возвращали на место. Хорошо закусили прихваченной и купленной снедью. Бутылка опустела и как всегда её не хватило, а бежать за добавкой некуда, вокруг одни поля и жилья даже не видно. От морозца и пронзительного ветра хмель нас совершенно не брал. Мы трое, кроме начальника и Жени слегка погрустнели. Но, Михалыч (браво логистик!) заговорщицки улыбнулся и достал из-за пазухи пол литровый флакон собственноручно дважды выгнанного самогона, настоянного на чем-то коричневом. - Попробуйте моего и оцените. Мы трое, оживившись, быстро разлили по стакашкам и тотчас отпробовали, похвалив его за золотые руки и такую дальновидность. Ведь припрятал он флакон до самого критического момента, не раскрывая его существование доселе, а только сейчас, когда остро потребовалось.
Пару раз тоже разлили и закусили. Осталось на посошок немного, но закуски почти не осталось. Те яйца под кетчупом «Чили», которые мы забили в холодильнике, сейчас бы пришлись очень кстати. Тут я подсуетился и из остатков хлеба, одного крутого яйца и половинки лимона соорудил пять маленьких бутербродов, типа канапе, выжав на них лимонного сока для вкуса. Струйка лимонного сока коварно скатившись с капота шмыгнула на двигатель, под капо. – Всё, обречённым голосом произнёс Михалыч, …дец Женя твоей «Волге» - разъест весь мотор этот сок... Ещё раз все весело посмеялись, убрали мусор, сели по местам и попрощавшись взглядом с приютившим нас местом - уехали. Я сорвал на память головку будяка.
Снова долго едем мимо пустынных полей и посадок с опавшей листовой. Потихоньку, в тепле, мы стали в организме своём ощущать выпитое. Ну, самую малость. В голове бродили воспоминания о прошедшем с нами на заводе, о пикнике нашем на природе. Стало немного грустно…
Но тут появилось какое-то жильё, более-менее цивилизованное, с рядами кооперативных палаток, которых особенно много стало в девяностые годы (какие тогда там я покупал сигареты, и коричневое «Моро» и «Сент-Мишель» с тонкими коричневыми сигаретами и чёрное с золотом и пёстрое «Собрание», когда хотел выпендриться, да что там…) и тут Михалыч вновь останавливает Женю. И когда Женя остановил на обочине «Волгу», соседи мои по заднему сиденью дружно выскочили наружу и побежали к палаткам.
- Что с ними, куда они, заволновался наш молодой и правильный руководитель. – Ну, как куда, ответил я ему, - добавить побежали. – Ах, они какие… покачал годовой Юрий Палыч. Вернулись оба с бутылками пива, а Сан Саныч ещё и пакет картошки «Лейс со сметаной и зелёным луком» подкупил. Долго ещё ехали, так что стало вечереть.
Небеса окрасились на закате в светло золотистый с лимонным отливом цвет. Михалыч посмотрел на закат и спросил меня: -Борис, ты термист, скажи, по цветам каления какую температуру имеет сталь с такими цветами, как этот закат? По- моему, как я помню – 1000 градусов. – Да нет, ответил я, белёсые тона показывают, что там уже все 1300 градусов.
- Ну, металлурги, вы даёте! Да, когда был опыт, на спор определял печи с температурами в 700, 730 и 750 градусов. Как давно это было. Сегодня вот опять проблемная деталь приснилась и как я всю ночь с ней маялся. Хорошо, хоть закалочный бак увидел во сне да бригадира Гринченко и мастера Бориса Палыча, царствие ему небесное. Позитивные и радостные воспоминания о заводе почему-то не снятся, а только негатив, глубоко засевший в подкорку и его оттуда купоросом не вытравить.
К Белгороду подъехали, когда стало совсем темно, и в синих сумерках по улицам Старого города фланировала парами молодёжь. – А вот, потомки князя Владимира-Красно Солнышко ходят сказал Михалыч, посмотрев на них. У него, у князя, если верить историку Шмелёву, здесь гарем был в 300 женщин. – Однако…, далеко ему было из Киева на …дки ездить, снова развеселил нас наш Михалыч. С таким настроением Женя и развёз нас по домам, и завершилась наша весёлая командировка.
Борис Евдокимов 17.11.2021
Справка к тексту:
«Старка» классическая (40-43%, )сейчас её производят в Польше. За основу берётся ржаная водка двойной дистилляции, которую 10-50 лет выдерживают в дубовых бочках из-по вина с добавлением листьев яблони, груши и цветков липы.
Сейчас в составе: ректификат спирта Люкс, вода, коньяк, портвейн и настой на листьях яблони и груши. Выпускают в России с 1931 года. Не посчитайте за рекламу, ибо сейчас вы не найдёте её на прилавках.