Когда последний горячий портер вывалил последние наши пожитки на крыльцо, перестал
болтая, чтобы понаблюдать за финансовыми методами Фреда, ему заплатили вдвое больше
обычная цена, и ушел, ворча (чтобы посмеяться над нами за нашими
спины). "Они бы заперли тебя в другой дыре-недокормили бы тебя,
переплатил тебе и наполнил тебя ложью. Я говорю правду людям
которые приезжают в мой отель."
И он сделал, кое-что из этого. Он был неистощим, непобедимым, неутомимым,
всегда был оптимистом. У него был магазин, который был частью отеля, в
который, как он утверждал, продавал "все, чего только может пожелать человеческий разум в
Восточная Африка"; и это хвастовство было правдой. Он даже продал десять центов по-американски
Романы.
"Восточная Африка-великая страна!" - продолжал он уверять нас. "Когда-нибудь мы будем
все будьте богаты! Нужно быть готовым к этому! Нужно быть готовым! Должен
запаситесь всем, чего может пожелать человеческий разум, чтобы поощрять новых прибывших
и пусть старики чувствуют себя как дома. Потеряю немного денег, но зачем
ворчать? Верни его, когда начнется бум. Как будет угодно, имейте в виду. Как
это будет. Ничего не могу с этим поделать. Самая богатая страна в мире-растет
что-нибудь-найти что-нибудь-игра-климат-высота-пейзажи-туземцы по
миллион на выполнение работы-все хорошо! Только жду белых мужчин с
энергия и капитал, чтобы все по-настоящему сдвинулось с мертвой точки!"
Но были и другие точки зрения. Мы пошли в банк и обнаружили
его менеджер консервативен. Сумма проекта, который мы разместили на нашем
вежливость, гарантированная кредитом.
"Будьте осторожны", - посоветовал он нам. "Хорошенько осмотритесь, прежде чем вы
возьмите на себя обязательства!"
Он согласился управлять обменом сообщениями между нами и Монти,
и пригласил нас всех поужинать в тот вечер в клубе; поэтому мы покинули
банк чувствует себя дружелюбнее и увереннее. Позже случайно встретившийся английский
чиновник показал нам старый форт (ныне тюрьма), где люди более
пород и сортов, чем знал Ной, лучше одетый и накормленный, чем когда-либо в
их жизни, черпали бесконечные запасы воды в ведрах у да Гамы
хорошо.
"Некоторых из них придется выгнать, когда истечет срок их наказания!" - сказал он
сказал нам. "Увидимся вечером в клубе. Рад помочь поприветствовать вас".
Но впереди был шок, и с течением времени потрясения усиливались
по количеству и интенсивности. Наши пушки не были сданы нам
таможенники. Мы заплатили пошлину за них из вторых рук по ставке
для новых, а затем ему было сказано подать заявку на них в
офис коллекционера, где будут наши имена и номера оружия
внесен в реестр-за отдельную плату.
Теперь мы отправились за ними, а по дороге поинтересовались в магазине
насчет боеприпасов. Нам сказали, что прежде чем мы сможем купить патроны, мы
потребуется разрешение от коллектора с указанием количества и того, что
скучно, что мы могли бы купить. В магазине перед нами был араб. Он был
покупаю картриджи для Мартини Генри. Я спросил, есть ли у него разрешение, и
ему сказали, что он в нем не нуждается.
"Быть арабом?" Я спросил.
"Будучи хорошо известным правительству", - был ответ.
Мы вышли из магазина, не чувствуя ни такой уверенности, ни дружелюбия. И
гоанский помощник коллекционера сделал остальную часть разочарования.
Нет, у нас не могло быть нашего оружия. Нет, у нас не могло быть разрешения на
боеприпасы. Нет, коллекционера в офисе не было. Нет, он бы не стал
будьте там в тот же день. В правилах было предусмотрено, что мы могли
у меня нет ни оружия, ни спортивных лицензий, ни разрешений на боеприпасы. То
оружие было в полной безопасности в правительственном квартале-не было бы
подделанные-будут возвращены нам, когда мы решим покинуть
Страна.
"Но, Боже милостивый, мы заплатили за них пошлину!" - запротестовал Оукс.
"Вам не следовало брать с собой оружие, если вы не хотели
платите пошлину", - сказал гоанец.
"Но где же коллекционер?" - потребовал Йеркс.
"Я всего лишь помощник", - последовал ответ. "Откуда мне знать?"
Наглость этого человека, его поведение и слова были неприкрыты, и тем более
мы спорили с ним, чем более угрюмым и уклончивым он становился, пока, наконец,
он приказал нам выйти из офиса. При этом мы заняли стулья и объявили
мы намерены оставаться здесь до тех пор, пока не придет коллекционер или за ним не придут.
Нам сообщили, что коллекционер был самым важным правительством
официальное лицо в Момбасе-информация, которая так обрадовала Фреда, что он вырос
снова почти хорошее настроение.
