Они ссорились почти всю ночь. Оба – и муж, и жена – в десятый раз, в двадцатый раз возвращались к поводу, с которого начался спор, пережевывали его, а затем, утомившись, забывали, с чего начали, и вспоминали сотни других причин для конфликта. Дошло до бабушек и дедушек. Было похоже на то, что двое поднимались на ствол раскидистого дерева,и то и дело раскачивали шаткую ветку, которая ежесекундно могла сломаться.
В ссоре несколько раз останавливались, словно набирались духа, и тогда еще больше пропекали друг друга почти обезумевшими глазами. Казалось, что в их взглядах мечут молнии, а вслед за теми вспышками взглядов грохотал и гром слов, то усиливаясь, то стихая, чтобы по волне взорваться с еще более упрямым рвением.
Уступать не хотел никто-оба были ярые. Наконец, перед рассветом, он не выдержал. Собрал в чемоданчик самые необходимые вещи и хлопнул дверью. Сказал, что уходит навсегда. Она, дождавшись, пока стихнет ход шагов на лестнице, расплакалась. После разрыдалась. Обозвала себя дурой, вытерла слезы и вспомнила, что она – художница. Отогнав тоску, взяла краски и пошла рисовать. Прямо на стене в коридоре, что была еще голой, где молодая пара не успела обжиться.
Через два часа портрет мужчины был готов. Посмотрела на будильник – еще успевала на работу. Написала под портретом то, что думала и ушла приводить себя в порядок: надо было замаскировать последствия плача и бессонной ночи.
... На своей работе, выбрав момент, когда коллеги вышли перекурить, он осмотрел то, что накидал в чемоданчик. Не хватало немало чего из необходимого. “Придется добирать”, – вздохнул, с удивлением отмечая, что злость на жену куда-то исчезает. Знал, что на обед она домой не приходит, тем более, вчера из-за ссоры не приготовила ничего поесть. "Удобное время, чтобы взять то, что будет необходимо в течение ближайших нескольких дней”, – подумал.
Так и сделал. Тихонько открыв дверь квартиры, поднял голову и остолбенел: на него смотрел он сам. С портрета. Ниже было написано знакомым почерком: "Все равно я тебя люблю! Очень!”. Усмехнулся. Чемоданчик остался незаполненным. Он вообще не взял его с собой.
Вечером оба лакомились тортом, который принес муж. Рисовать он не умел. Поэтому попросил кондитеров, у которых заказывал торт, написать кремом на кулинарном шедевре: “Я тебя тоже люблю!”. Теперь, отрезая по кусочку торта, оба следили, чтобы не задеть этих слов.
По большей части молчали, окидывая друг друга нежными взглядами. Даже запах ссоры выветрился из квартиры – его заменил аромат любви. Сквозь открытую квартиру подмигивала Луна. Она ушла стелить постель, а он распаковывать чемоданчик.
Верхушку торта с надписью занесли в холодильник. Свет в коридоре не выключали – чтобы был виден портрет на стене...