Воспитательный дом — это учреждение для незаконнорождённых детей, сирот и детей бедняков. Прообраз современных детских домов, появившийся в России в 18 веке. Туда принимались дети в возрасте до 2 лет и 4 месяцев и оставались там до 21 года. Воспитанники не просто жили там, а еще получали начальное (реже — среднее) образование. Сейчас посмотрим, как были устроены такие учреждения и какие важные изменения они внесли в социальную среду империи.
В 18 веке появление ребенка в бедной семье не всегда было радостным событием. Младенец мог быть воспринят как «лишний рот» и обуза для без того переполненного дома. Нередки были случаи, когда совсем отчаявшиеся родители готовы были избавиться от собственных сыновей и дочерей. Такая же судьба могла ждать и детей, рожденных вне брака.
Проблема детской смертности, подкидышей и беспризорников была острой, но мало обсуждалась во власти. Заботу о таких детях чаще брали на себя частные лица, организовали им место для проживания, налаживали систему обучения и даже, бывало, пристраивали в семьи. Так постепенно по инициативе неравнодушных стали появляться воспитательные дома.
Один из первых был открыт в 1706 году Новгородским митрополитом Иовом. Он за собственный счет открыл учреждение для размещения «подкидных младенцев» при Холмово-Успенском монастыре. В дальнейшем Иов открыл еще не один приют, куда принимались дети, «коих жены и девки рожают беззаконно и стыда ради отметывают в разные места, от чего оные младенцы безгодно помирают».
Первым законодательно закрепить эту инициативу решил Петр I. В 1715 году царь издал указ, по которому в городах государства следовало открыть госпитали «для зазорных младенцев, которые не от законных жен рождены, дабы вящего греха не делали, сиречь убийства». Первой задачей таких учреждений было сохранение жизни брошенных на произвол судьбы детей. Воспитательная задача была не первостепенной.
О необходимости создавать «народные богадельни» писал в своем трактате «О сохранении и размножении русского народа» Михаил Ломоносов в 1761 году. Благодаря освещению этого вопроса таким известным в России деятелем многие благородные и состоятельные семейства решили заняться благотворительностью и тоже поучаствовать в упрощении жизни оставленных детей.
Идеей «исправления сердец и нравов народа» горел и видный деятель эпохи Екатерины II Иван Бецкой. Он верил, что через правильное воспитание молодежи можно изменить к лучшему будущее страны.
Бецкой и сам был внебрачным сыном последнего в русской истории боярина – Ивана Трубецкого. Когда Екатерина II пришла к власти, она приблизила Бецкого к себе, оценив его блестящее заграничное образование. Он понимал, что происхождение не должно нарушить его карьеру и через свой опыт видел, сколь много может добиться человек, получив верное направление в жизни. Он составил план, по которому в 1763 году был издан манифест об учреждении Московского Воспитательного дома. В 1770 году по его образцу было открыто аналогичное заведение в Петербурге.
Воспитательные дома стали важной опорой социальной политики государства. За годы, проведенные воспитанниками там (напомню, вплоть до 21-летнего возраста) они обучались ремеслам, осваивали иностранные языки, рисование, основы театрального искусства. Одаренные выпускники могли продолжить обучение в Академии художеств, московском университете или даже на медицинском факультете в Страсбурге.
Ребенок, рожденный в законном браке, мог тоже быть принят в Воспитательный дом. Но только в том случае, если его мать умерла. И даже тогда он мог там находиться до достижения 1 года. После его ждало возвращение в семью.
К сожалению, беспризорных детей оказалось так много, что Воспитательные дома мгновенно оказывались переполненными. И даже в те, где места уже не хватало, продолжали анонимно приносить детей в возрасте до двух лет. Могли даже оставить у порога посреди ночи. Также туда за помощью обращались женщины на последнем сроке беременности, не знающие, куда деться с младенцем на руках.
Справиться с таким потоком детей руководству было трудно. Нехватка средств привела к тому, что в заведениях едва удавалось поддерживать санитарно-гигиенические требования. Постоянно происходили массовые заболевания, причем порой такими тяжелыми болезнями, как туберкулез, оспа или холера. Конечно, от этого в Воспитательных домах была высокая смертность. Сохранились данные, что из 25 тысяч детей, поступивших с 1770 по 1796 год, выжило всего 5 тысяч.
В итоге императрица Екатерина II сочла, что Бецкой не справился с поставленной задачей, и отстранила его от работы.
В 1797 году Воспитательные дома перешли под руководство императрицы Марии Федоровны. С этого времени они фактически получили статус официальных учреждений. При Петербургском Воспитательном доме стали готовить специалистов со средним специальным образованием. Также стали уделять внимание детям-инвалидам. В 1806 году там открылся первый в России класс для глухонемых ребят.
Гербом Воспитательного дома стал пеликан, кормящий своих детей – символ любви к детям.
Бывало, что детей забирали в семьи. Чтобы контролировать приемных родителей, ввели систему пломбировки детей: на каждого надевали шнурок с медальоном. При предъявлении пломбы выдавались деньги. Однако находились недобросовестные «родители», которые хотели только наживиться. Фотографий не было, запомнить в лицо каждого ребенкк сотрудники полиции не могли, и крестьяне этим пользовались, подменяя, возможно, уже умершего приемного ребенка своим собственным, близким ему по возрасту.
Император Николай I принял Воспитательные дома под своё личное покровительство, а надзор за ним поручил супруге Александре Федоровне. Младенцы отправлялись по деревням Санкт-Петербургской и Псковской губерний и находились там до достижения 15-летнего возраста. Для их обучения создали около 100 сельских школ, где работали выпускники из учительской семинарии. Затем дети распределялись на работу, а некоторым особо стремящимся к знаниям разрешалось учиться дальше. В возрасте 21 года они могли приписаться к мещанскому или крестьянскому сословию.
В 1834 году в Воспитательном доме ввели раздельное образование мальчиков и девочек. Всех лиц мужского пола переводят в Гатчину, а девочки остались в Петербурге.
К началу 20 века только в Москве и Петербурге находилось 339 приютов, 140 учебных заведения и 4 лечебницы.