Первую главу можно прочитать здесь.
Аннотация:
— Как ты думаешь, что можно обменять на человеческую жизнь? — Небрежно спросила она.
— Другую жизнь. — Не задумываясь ответила я. Слышала я где-то это клише, и оно мне пришлось по вкусу.
— А вот и нет. — Засмеялась она. — Жизнь каждого ценна по-своему. Такое нельзя равнять.
— Разве каждая жизнь не бесценна? — Недоумевая, спросила я. Смерть запрокинула голову и захохотала так, будто я ей рассказала хороший старый анекдот.
— Сразу видно, что ты всё ещё человек, дорогая. У всего всегда есть цена, и у жизни в том числе. Знаешь, как её определить?
— Как? — Спросила я после недолгой паузы.
— Каждый человек сам оценивает свою жизнь с помощью отношения к ней. Кто-то будет холить и лелеять своё тело и душу, а кто-то продаст всего себя за бутылку водки. Кстати, не знаешь, сколько нынче стоит водка?
Глава 3
Такого наслаждения я не испытывал ещё никогда. Первая капля крови, едва попав мне на язык, принесла немыслимое удовольствие. Я чувствовал себя, как человек, который больше недели не ел, и внезапно наткнулся на шведский стол с любимыми блюдами. Даже лучше. В сотни раз лучше. Нет, в тысячи. Это было невозможно выразить словами. Я пил и пил только что родившуюся кровь из ещё бьющегося сердца и не мог остановиться. Я не хотел останавливаться. Её жизнь, её сердце были в моей власти. Люди такие хрупкие, их так легко опустошить. Но я больше не один из них, я принадлежу к более совершенной расе, расе хищников. Я вампир, и мне это нравится.
Я жаждал, чтоб кровь нескончаемым потоком лилась в мой организм, наполняя его новыми силами и утоляя голод... Выпить всё до последней капли, не оставляя ничего, было моей единственной целью в это мгновение. Своими когтями я впивался в шею, прижимал к себе эту удивительную амброзию, хоть в этом и не было нужды. Моя жертва была парализована после первого же прикосновения моих ногтей, она бы никуда не делась. Наконец, пришёл ужасный миг, когда в этом сосуде, полном сладостной жидкости, не осталось ничего, а сердце больше не трепыхалось и не могло заново наполнить сосуд. Я отпустил его, и он мешком упал на пол. Постепенно эйфория стала отступать, я вернул язык в прежнее состояние, с глаз спала пелена, а ко мне вернулись остатки человечности и разума.
Я осознал, что я сделал... Передо мной на земле с широко распахнутыми глазами лежала моя одногруппница Ева, а не какой-то там сосуд или мешок с кровью. Я несколько секунд стоял в ступоре, а потом упал рядом с ней на колени и попытался прощупать пульс.
— Нет, нет, нет... Только не умирай. Пожалуйста. — Чего я ожидал, шепча эти слова? Того, что она встанет, скажет, что у неё всё ок, и пойдёт домой? Не знаю... Но мне очень хотелось, чтобы именно так всё и произошло. Чёрт, почему я не научился делать массаж сердца на уроках ОБЖ, вот слушал бы повнимательнее... По щекам потекли слёзы. Я убил её. И никакой массаж сердца тут не помог бы, я её обескровил. — Нет, пожалуйста, только не это...
Как мне теперь быть? Я убийца. Единственная мысль — позвонить соседу, он точно знает, что делать. Я выудил телефон из кармана, набрал его номер, послышались гудки.
— Убил, да? Где ты? — Меня уже не удивляло то, что Сергей видел меня насквозь. Я заплетающимся языком объяснил, где я, он обещал быть через пару минут. Я утёр слёзы.
Эта пара минут показалась мне вечностью. Я сидел на холодной земле и смотрел в её остекленевшие, пустые глаза. Я только сейчас понял, почему именно так описывают взгляд мертвецов. Ведь в нём не осталось ничего, даже безразличия. Мне кажется, именно этот взгляд является главным доказательством того, что у человека есть душа, потому что глаза мертвеца полны пустоты и холода. Такое ощущение, что в момент смерти то, что составляет сущность человека, уходит и никогда не возвращается, оставляя после себя лишь кучу мяса, костей и зеркало, в котором уже нечему отражаться.
— Ну что, горе-вампир, бери её на руки и неси сюда, я машину подогнал. — Голос Сергея. Я очнулся от грустных размышлений, посмотрел на своего соседа, его глаза смеялись. Я не понимал его... Тут лежит труп молодой девушки, которая могла бы ещё жить и жить, если б не я, а он смеётся. Как? — Чего застыл? Давай быстрее бери её, пока никто не увидел. Наелся хоть? — Уже в открытую улыбаясь, сказал он.
Я проигнорировал все его вопросы, поднял Еву на руки и понёс к машине, продолжая неотрывно смотреть в её глаза. Я положил её в багажник, Сергей подошёл ко мне сзади, наклонился над ней, закрыл её глаза и положил руку мне на плечо.
— Это только начало, брат мой.
После этой фразы мне почему-то стало спокойнее. Мой сосед будто не положил мне руку на плечо, а закрыл этой рукой рот моей совести. Мы сели в машину, и через некоторое время я решил уточнить.
— Куда мы едем?
— У меня есть хороший друг в крематории, тоже из наших. У него можно сжечь труп и никто никогда ничего не узнает. — Ответил Сергей, поворачивая. Я кивнул и продолжил смотреть в окно на людей, идущих по улице, таких живых, эмоциональных, душевных. А Ева больше такой не будет никогда... Может, она смогла бы стать гениальным инженером. Теперь мы этого не узнаем.
Сейчас бы ливень какой-нибудь под настроение, но на небе не было на него даже намёка. Эх... Внезапно мы остановились в достаточно безлюдном, побитом жизнью дворе.
— Доставай её из багажника и иди за мной. — Сказал Сергей.
Я уже не чувствовал такой сильной вины. Её тело было чуть тёплым, я легко поднял её на руки и понёс.
Вместе с её телом во мне сгорело нечто важное. Последние остатки моей человеческой сущности, моей души, моих принципов. Теперь я вампир, и этого не изменить. Голод постепенно возвращался. Я снова хотел ощутить вкус крови. Облизнув пересохшие губы, я двинулся в сторону выхода из крематория вслед за Сергеем.
***
Сначала была тьма. Никакого тебе света в конце туннеля, вообще ничего, звенящая пустота. Но затем появилась она... Молодая девушка со светлыми волосами и пронзительными холодными глазами. Она изучающе на меня смотрела, её губы едва тронула улыбка.
Она встала, иссиня-чёрное платье красиво облегало её стройную фигуру, длинные широкие рукава были расшиты красивыми кружевами. Она легко спустилась ко мне и летящей походкой подошла вплотную. Её взгляд казался рентгеном, он пронизывал меня, разглядывал каждую клеточку моей сущности, взвешивал, измерял, прикидывал. К моему удивлению, у этой милой девушки оказался достаточно низкий голос.
— Интересно. Очень интересно. — Она по-доброму улыбнулась. — Пусть будет так. Ответь мне, девочка, ты хочешь жить?